Время героев ч3 нов. вариант
Шрифт:
— И это неведомое принесло солдатский медальон?
— Именно! Оно достаточно разумно. И хочет предупредить, чтобы мы не ходили сюда. Оно хочет предупредить нас о том, что здесь были другие люди, и они погибли. Идемте, у меня появилась идея.
Вместе с полковником мы зашли в палатку, которая охранялась отдельно. Это был центральный пост охраны, в этой палатке был расположен командный центр аналога нашей системы Монолит. Системы электронного контроля периметра объекта — причем это была не просто цепь датчиков и столбиков с лазерными излучателями, это была зона сплошного контроля, создававшая в зоне охраны непроницаемый
— Умеете на этом работать?
— Конечно.
— Тогда вот что. Здесь есть классификация объектов по весу?
— Конечно, есть. Иначе система будет реагировать на каждую мышь. Вы хотите сказать…
— Именно! Какой нижний предел?
— Сорок килограммов в пересчете на европейскую систему.
— Поставьте двадцать и посмотрите, что выйдет.
Полковник поставил нижний предел веса в двадцать килограммов — и мы увидели, что за прошедшую ночь у нас было шестьдесят девять нарушений охраняемого периметра. Мы все — прошлой ночью имели реальную возможность уснуть и не проснуться. Присоединиться к тем, кто был здесь и погиб.
— Поставить систему на немедленное реагирование, выдать каждому вибродатчики. По реакции — отработать из пулеметов и посмотреть, что получится.
— Ночью? Как бы друг друга не перебить.
— Тогда использовать бесшумное оружие. У вас есть термооптика?
— Есть.
— И у нас есть. Эти дикари, наверное, даже не имеют понятия, что это такое.
— А вы имеете понятие, что такое яд древесной лягушки, господа? — вступил в спор я.
— О чем вы? — спросил полковник.
— О том, что мы почему-то сразу выбрали враждебную тактику. Прошлой ночью мы все имели возможность умереть — но не умерли. Они — кто бы это ни был — нас не убили. Более того, они оставили медальон, чтобы нас предупредить.
— Но владелец этого медальона погиб! И другие — тоже.
— Ну и что? Возможно, они сделали что-то такое, что не понравилось местным. Мы пока не погибли — и я уверен, что пока мы будем на этой поляне, пока мы не двинемся в джунгли. Подбросив медальон, они хотят нам сказать, чтобы мы не ходили туда.
— Со всем уважением, сэр, мне плевать, что эти дикари хотят нам сказать — сказал один из морских пехотинцев.
— А яд древесной лягушки убивает за минуту и смерть весьма скверная — от паралича мышц, отвечающих за дыхание. Кто-то хочет попробовать? Лично я — нет, если у меня под рукой не будет вертолета, который унесет отсюда мою задницу.
Морпехи заметно приуныли — они-то привыкли к часовой доступности воздушной поддержки, а тут…
— И что вы предлагаете, сэр?
— Делать то, что мы и планировали. Запускать беспилотники, производить исследования. Мы планировали начинать активные действия только тогда, когда мы локализуем место падения самолета и выясним, что там происходит, какой фон радиации. Не думаю, что те, кто наблюдают за нами и сейчас — поймут, что именно мы делаем. Они поймут только одно — что мы вняли предупреждению и не уходим в джунгли…
Это были мужчины и женщины — но это были необычные мужчины и женщины, очень необычного племени. Они переговаривались странным, ни на что не похожим языком, который не понимал ни один
Сейчас — несколько разведчиков, ловко перемещаясь по лианам — подражая обезьянам, они использовали при перемещениях в основном руки, а не ноги — прибыли в один из городов, которые построили эти люди — городов на деревьях. В этом городе жило не то племя, к которому они принадлежали — но это не имело значения, потому что они считали друг друга братьями, и межу ними никогда не было войн.
Конечно же — разведчиков сначала накормили. Они питались практически всем, что было в джунглях — съедобными растениями, мясом животных и птиц, они могли нырять в притоки Амазонки в поисках рыбы и находится под водой без дыхания больше тридцати минут. Все это — они узнали у окрестных индейских племен и теперь поступали точно так же, потому что в гостях у хозяев — следовало вести себя как в гостях, а не как дома. Это были существа, очень хорошо умеющие мимикрировать, приспосабливаться к окружащему их миру.
После этого — их провели к вождю. Вождей племени они стали выбирать тоже, подражая местным индейцам — хотя выборный вождь вступал в свои права только при непосредственной опасности, угрожавшей их роду, а без этого — каждый жил сам по себе. Они помнили — и не терпели никакого угнетения.
— Приветствую вас, братья мои! — сказал вождь, ничем не отличавшийся от окружавших его сородичей — какие пути привели вас в нашу обитель.
— Люди прилетели снова — сказал разведчик не только для вождя, но и для всех остальных — война будет.
Война — генетическая память сохранила весь ужас войны на их прародине, откуда они вынуждены были спасаться. Это был мирный и поразительно развитый народец — и так было до того, пока в воздухе не появились мечущие смерть стальные птицы. Их кораблям, исключительно гражданским, торговым — пришлось прорываться через блокаду, чтобы бежать, спасая остатки своего народа и ища себе новое пристанище. Прорвались немногие.
— Люди ищут мира?
— Люди пришли с птицами. Люди ищут беды. Нельзя ходить к большой птице…
Племя загомонило, настороженно переговариваясь. Они помнили ту ночь, когда Боги, разгневавшись, швырнули на землю одну из птиц, мстя за беду, которую она несет. Те из разведчиков, которых ходили к птице — вернулись со страшной вестью — птица та самая! Люди не знали — какую беду несут эти птицы! А они знали, потому что именно такие — сожгли их родину невидимым огнем, от которого не спрятаться! И если появилась одна птица — значит, будут и другие, обязательно будут!
И потому — люди не должны ходить туда, где лежит на земле эта проклятая большая птица! Ведь у них все — тоже началось с того, что одна из них — упала на землю…