Время камней

Ежов Михаил

— Конечно. Атаи, —добавил Сафир после секундной паузы, вспомнив, что обещал называть своего наставника этим словом. Если ему предстоит сегодня постигнуть основы магии, то, пожалуй, самое время начать.

— Ты должен доверять мне, — сказал Дьяк.

— Постараюсь.

— Так будет лучше для тебя же. Ты ведь не хочешь, чтобы обучение затянулось?

Сафир отрицательно покачал головой.

— Очень хорошо. А теперь поднимайся обратно на скалу и жди. — Подавая пример, Дьяк первым полез на камни.

Они

встали рядом с ящером. Колдун поглядывал по сторонам, словно ожидал увидеть появление хэрда.

— Смотри! — он протянул руку на юго-запад. — Видишь, там песок словно поднимается?

Приглядевшись, Сафир кивнул.

— Это хэрд, — сказал Дьяк. — Он приближается к нам.

— Он знает, что мы здесь?

— Конечно, я ведь позвал его.

— Как? Этими камешками, — догадался Сафир.

Дьяк кивнул:

— Хэрды реагируют на вибрацию. Можно было, конечно, просто потопать, но по такой жаре…

Змей приближался с большой скоростью. Через несколько минут уже можно было хорошо рассмотреть, как его пока не видимая голова взрывает сотни фунтов песка, прокладывая дорогу телу. Дьяк подобрал несколько камней и бросил возле скалы.

— Пусть ему кажется, что мы еще там, — пояснил он.

— Не думаю, что эта тварь может мне как-то помочь, — заметил Сафир с сомнением.

— Поверь, она тебе необходима, — заверил Дьяк с улыбкой.

Вскоре хэрд оказался совсем рядом. Он на огромной скорости приблизился к скале и замер. Но только на секунду: взметнув фонтан песка, появилась копьеобразная слепая голова, покрытая крупной чешуей. Пасть распахнулась — словно раскрылся гигантский цветок с четырьмя лепестками. Сафир с ужасом увидел усаженные сотнями тонких зубов розовые неба, а затем почувствовал, как Дьяк схватил его двумя руками за пояс и легко оторвал от земли. Он не успел даже опомниться, а колдун уже поднял его над собой, а потом… швырнул прямо в пасть хэрда!

Сафир в ужасе заорал, когда мимо него пронеслись ряды похожих на длинные иглы зубов, а потом время словно замедлило свой бег: хэрд замер с открытой пастью, а воздух вокруг стал плотнее, и Сафир начал парить. Но не успел он прийти в себя, как полет возобновился с прежней скоростью.

И все же падение было странным — казалось, не он камнем устремился вниз, а стены мчатся вверх, чугь не задевая его гладкими влажными краями. Сафир вдруг с удивлением понял, что не боится. Им овладело удивительное чувство: оказаться в чреве хэрда и при этом не ощущать себя жертвой, не испытывать панического страха и не прощаться с жизнью. И все же… Лететь в неизвестность, не зная, будет ли конец пути, было занятием не из приятных. Сафир задрал голову и увидел, как стремительно удаляется, превращаясь в крошечную белесую точку, пасть хэрда, которую тот почему-то до сих пор не закрыл.

Внизу же виднелась только сырая густая темнота, да и вокруг становилось все неуютней. Свет рассеялся, и стенок почти не было видно. Вдруг Сафир почувствовал сильный

удар в плечо, а затем кто-то крепко вцепился в его одежду. Вздрогнув от неожиданности, Сафир рванулся и повернул голову, стараясь разглядеть нападавшего. Его взгляд встретился с большими, слабо светящимися глазами ленивца.

— Боги! Ты что здесь забыл?! — вырвалось у Сафира.

— Я буду сопровождать тебя, — ответило существо тихим шелестящим голосом.

— Ты умеешь разговаривать?

— Разумеется, — ленивец поводил из стороны в сторону глазами. — Называй меня Мануол ди Траум-Натмахрун.

— Что? — переспросил Сафир, опешив. — Как ты сказал?

— Мануол, — повторило существо с легким вздохом. — Сможешь запомнить?

— Да… конечно.

Несколько секунд оба молчали. Затем Сафир собрался с духом и спросил:

— Тебя послал атаи?

— Да, конечно.

— Зачем?

— Я должен предупредить тебя. — Ленивец дернул острыми широкими ушами и медленно, словно через силу, моргнул.

— О чем?

— Посмотри на свои руки.

Сафир поднес кисти поближе к глазам, но в сгустившейся тьме почти ничего нельзя было разобрать.

— И в чем дело? — спросил он через пару мгновений.

— Разве ты сам не видишь? — в голосе ленивца послышалось разочарование.

— Вообще-то здесь довольно темно.

— О, действительно! — Мануол вздрогнул и быстро огляделся. — Я и забыл, что ты не видишь без света. Вот, пожалуйста! — С этими словами ленивец тряхнул головой, и его глаза вспыхнули ровным белым светом, вполне достаточным для того, чтобы рассеять мрак в радиусе трех-четырех футов. — Теперь смотри снова, — сказал Мануол, указав кривым когтем на руки Сафира.

Тот опустил глаза и невольно вскрикнул: его кисти были покрыты морщинами, кожа походила на пергамент, и синие прожилки вен уродливо выступали под ней.

— Что… происходит?! — завопил он в ужасе.

— Ты стареешь! — пояснил Мануол. — Твое тело теряет силу, дряхлеет. Скоро ты умрешь, а затем начнешь разлагаться.

При этих словах у Сафира похолодело в груди. Старость и смерть, всегда казавшиеся ему столь далекими, вдруг оказались реальностью, неожиданно настигнувшей его. Собственные руки казались ему уродливыми, и если так же выглядело его лицо… Сафира передернуло от отвращения, и он тихо застонал, сжав кулаки.

— При этом ты будешь оставаться в сознании и все ощущать, — продолжал тем временем Мануол. — Ты увидишь конец своего существования и то, что случится с твоим телом после того, как плоть превратится в мельчайшие, недоступные человеческому глазу частицы. Но тебе будет дано проследить и за их движением!

— Я не хочу! — сдавленно прохрипел Сафир. — Давай вернемся!

Ленивец покачал головой:

— Обратного пути нет. Его никогда не было, пойми это. Все, что есть на свете, идет только вперед, так же, как время. И направление не имеет значения.