Время любви

Портер Черил Энн

– Ты только погляди на себя. Да твоя бедная мама, должно быть, в гробу перевернулась…

– Эй! Глория! Бидди! Доброе утро! – раздался громкий голос Луизы Торн. – Надеюсь, мы не слишком рано?

Высвободившись из цепких объятий Бидди и бросив ледяной взгляд на Райли, Глория растянула губы в улыбке и попыталась придать лицу приветливое выражение.

– Ну что вы, миссис Торн, – пропела она сладким голоском. – Нам всегда очень приятно вас видеть.

Внезапно ее руку пронзила

такая боль, что Глория едва удержалась от слез. «Черт бы побрал эту Бидди! – возмутилась она про себя. – Надо же так ущипнуть».

Глория бросила еще один быстрый взгляд на Райли и восхитилась, увидев, как он ловко спрыгнул с повозки. Она по достоинству оценила его длинные сильные ноги и уверенную грацию движений. У Райли Торна была отличная фигура. Он помог матери спуститься на землю, а потом повернулся к Глории:

– Доброе утро, мисс Бидди, мисс Глория. Мама настояла, чтобы мы навестили вас. Она хочет предложить вам свою помощь.

Глория недоуменно посмотрела на Луизу Торн, крепко сбитую темноволосую веселую женщину.

– Помощь? Но зачем?

– Затем, милое дитя, что совершенно никуда не годится взваливать, на свои хрупкие плечи тяжелую мужскую работу. – Луиза Торн с трудом преодолела две ступеньки, ведущие на веранду. На ее добром лице мелькнула сочувственная улыбка. Огрубевшей от работы рукой она погладила Глорию по щеке. – О чем только думала Джейси, когда так поспешно бросила тебя и уехала? Должно быть, твоей маме стало неуютно там, на небесах, когда она увидела, что ее маленькая девочка осталась совсем одна.

Сочувствие доброй женщины было таким искренним, что подбородок Глории предательски задрожал. Она опустила голову и попыталась взять себя в руки.

– Спасибо, миссис Торн, но я здесь не одна. Со мной Бидди, и Смайли, и все остальные… – Внезапно Глория подняла голову и удивленно уставилась на соседку: – А откуда вы узнали, что Джейси уехала? Она и сама не думала, что ей придется выехать в Таксон, пока мы не получили письма от Ханны, а это случилось только вчера, после обеда.

Бидди и Торны – мать и сын – застыли в растерянности. Стало так тихо, что Глория даже различила шум ветра и голоса работников на конюшне. Было слышно, как лают собаки и квохчут куры. Так, значит, это правда. Ее предали. Глория повернулась к няне, лицо которой пылало от смущения, и гневно набросилась на нее:

– Бидди Дженсен, как тебе не стыдно! Выходит, ты еще вчера послала кого-то к Торнам? И это их ты высматривала все утро, да? Я не могу поверить, что ты…

– Помолчи-ка, Глория!

Она раздраженно обернулась к Райли:

– Может, тебе лучше заняться собственными… – Неожиданно Торн схватил ее за руку и толкнул в сторону

ступенек. Две пожилые дамы остались на крыльце.

– Вы, леди, присядьте и побеседуйте, – скомандовал им Райли. – Джон и Зик подождут нас на холме. Я бы хотел сказать пару слов мисс Лолес.

Бидди и миссис Торн подхватили свои юбки и в тот же момент исчезли в доме, плотно притворив за собой дверь. Терпение Глории кончилось.

– Если ты думаешь, что можешь врываться в мои владения и вести себя столь наглым образом, ты глубоко заблуждаешься.

Райли взглянул на Глорию, и его темные глаза на мгновение вспыхнули словно у хищника, выследившего свою дичь.

– Я надеялся, что ты способна хотя бы на обычную вежливость…..

Услышав звук его голоса, низкий и проникновенный, Глория дрогнула. По телу ее пробежала дрожь, лишая ее остатков мужества.

– Я… я способна, – смущенно пробормотала она, с трудом выдерживая пристальный взгляд Райли. – Только держи свои руки подальше от меня, – добавила Глория, с трудом переводя дыхание.

Но он и не подумал повиноваться и держал ее за руку, не позволяя ей отвернуться. Сердце ее учащенно забилось, во рту пересохло. Казалось, еще мгновение, и она не выдержит. Но в следующий момент Райли вдруг отпустил ее и отступил на шаг, и она чуть не упала. Опустив глаза, Глория тщательнейшим образом разгладила свое платье, хотя в этом не было особой нужды. Ее сердце по-прежнему готово было выскочить из груди, руки дрожали, а в животе образовалась противная пустота. Но все это было легко объяснить – старший сын папиного врага стоял перед ней здесь, на ее земле – земле Лолесов.

– Ты очень изменилась, Глория.

И каковы эти перемены, хотелось бы ей знать? Наконец Глория подняла голову и встретила взгляд Райли. Его глаза, темно-карие, почти черные, сверкали из-под полей шляпы, бросавшей тень на смуглое лицо. Глория увидела лишь прямой нос и крупный рот молодого Торна.

– Ты тоже изменился, – ответила она неохотно. – Пять лет – немалый срок.

– Я тоже так думаю, – согласился Райли и замолчал. Чтобы прервать затянувшуюся паузу, Глория сказала первое, что пришло ей в голову:

– Я вижу, ты стал настоящим мужчиной. Ты уже не тот мальчишка, которого я помню и с которым мы вместе играли, когда твоя мама приезжала к нам… И ты давно уже не приходишь в наш дом вместе с ней.

Губы Райли дрогнули. Он едва сдержал ухмылку.

– Я уже слишком взрослый, чтобы ездить в гости вместе с мамой. – С этими словами Торн повернулся, шагнул к повозке и принялся отвязывать серую лошадь, ту самую, которая была привязана к дверце. Лошадь была крупной и сильной.