Время любви
Шрифт:
Подруга продолжала говорить, пока я пыталась переварить всё увиденное. Отделанный мрамором сияющий подъезд. Работающий лифт с огромным зеркалом в пол. И белую дверь, за которой скрывалась белоснежная вселенная.
– Здесь ты теперь будешь жить. – Провозгласила Дейзи и почти что с криком «та-дам» развела руками.
Хорошо, что от нервозности я крепко сжимала чемодан, иначе он бы выпал из рук прямо на этот белый паркет. Хотя дизайнеры интерьера наверняка называют его как-нибудь по-особенному, типа «слоновая кость» или «снежный».
Я
По сравнению с этим стильным бледно-розовым диваном мой был тряпкой, которой вытерли испорченное молоко. Такой элегантный и мягкий, как маршмеллоу, пожаренный на костре. Захотелось тут же прыгнуть на него или хотя бы потрогать бархатную обивку, но я удержалась.
Резная арка вела на кухню, за диваном подрагивали шторки на ветру, прикрывающие выход на тот чудесный балкончик, что мы видели снаружи. А ещё здесь был камин! Настоящий белый камин, который можно зажечь, если вечером станет зябко или одиноко. И это в Сан-Франциско, где стоит жара и снуют тысячи людей! По обе стороны от камина ещё две двери, как я могла догадаться, спальни, о которых талдычила Дейзи.
– Твоя – та, что слева. Я уже всё подготовила к твоему приезду.
– Когда ты успела? – Опешила я. Вчера мне досталось гораздо меньше вина, но, тем не менее, я провалялась в кровати до двенадцати и всё ещё сомневалась, что способна на какие-нибудь подвиги. А Дейзи вскочила ни свет, ни заря и занялась приготовлениями спальни к моему переезду.
– Ну, мне помогали.
Конечно. Как я не подумала, ведь наверняка Дейзи не сама содержит эту белоснежную квартиру в такой чистоте. Даже у моей скрупулёзной чистюли мамы, которая придиралась к каждой пылинке и всё детство заставляла нас генералить комнаты раз в неделю, отвисла бы челюсть.
Мне потребовалось два часа, чтобы кое-как разложить свои немногочисленные вещи в белом шкафу и свыкнуться с мыслью, что это моя новая спальня. В два раза больше, чем в квартире в Портоле, светлая и уютная, но в то же время стильная. Никогда не спала на такой широкой кровати с таким мягким постельным бельём. В углу стояло сиреневое кресло – цветастое пятно, которое разбавляло постельные тона комнаты. И мой первый столик для макияжа с мягким пуфиком. Здесь должна бы жить принцесса, а не Холли Холлбрук, цветочница из Модесто.
Но Дейзи искренне хотела, чтобы я разделила с ней это великолепие. И поборовшись с собой, я решила. А почему бы нет?
***
– Отсюда ходит автобус
Мы обжили мою спальню и выбрались куда-нибудь отметить грандиозный переезд. Не стоило даже сомневаться, что выбор упадёт на «Марко Поло», ту кафешку, что так нахваливала Дейзи.
Интерьер разительно отличался от «Фэнси». Ещё одно напоминание о том, что мы из разных миров. Изумрудные стены с деревянными панелями цвета благородного, тёмного дуба смотрелись роскошно, но не слишком, чтобы не отпугивать простых людей, заглянувших на чашечку кофе. Квадратные столики тонули в буйной зелени, которая была повсюду, словно мы отправились в джунгли, куда-нибудь в дебри самой Амазонии.
Дейзи здесь знали все. Официанты и молодой парень-бариста, с которым она тут же начала перебрасываться словами. Дейзи умела находить общий язык со всеми, и все её любили. И эта черта была никак не связана с богатством её отца. Просто Дейзи была такой. Милой, живой, внимательной. Она разбивала все стереотипы о толстосумах, в которые я привыкла верить.
Когда мы присели за столик у огромного фикуса и выпили по глотку превосходного капучино, Дейзи уставилась на меня с искренним непониманием, когда я задала свой вопрос.
– Зачем тебе ездить в Портолу?
– Если ты не забыла, я всё ещё работаю официанткой в «Фэнси».
– Тебе нравится там работать? – Без упрёка или неодобрения спросила Дейзи.
– Не знаю. Я не планировала работать официанткой, когда перееду сюда. Но это единственное, что мне удалось отыскать за три недели. На что-то получше я просто не гожусь.
Вспомнив многочисленные отказы, я поёжилась.
– Ты слишком плохого о себе мнения. Я вижу, какая ты умная, трудолюбивая и замечательная. Тебя должны с руками и ногами отрывать всякие там работодатели.
Да уж, всяких там работодателей не особо волновал мой ум или то, какая я замечательная.
– На что-то надо жить, и «Фэнси» – моя единственная возможность оплачивать еду и счета. Не говоря уже о том платье почти за тысячу долларов.
О чём я думала, когда покупала его?
– Может, ещё есть шанс вернуть его в магазин?
– Даже не думай! – Испугалась Дейзи и чуть не поперхнулась маффином с малиной, который взяла на десерт. – Мы ещё найдём ему применение. Как и тебе.
Она так подозрительно улыбнулась, будто знала какой-то секрет.
– К слову, для тебя я уже кое-что подыскала.
– Для меня?
Я попыталась припомнить, работала ли Дейзи где-нибудь, но, похоже, о таких насущных проблемах, как её заработок, мы не говорили. Может, она собирается предложить мне поработать вместе с ней… над чем бы то ни было. Дейзи мне представлялась какой-нибудь распиаренной блогершей с миллионом подписчиков и постами, рекламирующими последнюю линейку модной коллекции. Я ничего не смыслила в социальных сетях и маркетинге, но если это поможет мне продержаться наплаву в Сан-Франциско ещё месяц-другой, то почему нет?