Время наточить ножи, Кенджи-сан! 3
Шрифт:
— Хватит! — произнес он, поднимая руку, чтобы привлечь к себе внимание. — Я прошу обе стороны успокоиться. Мы здесь, чтобы разобраться с вопросами, касающимися здоровья господина Ямато и его способности выполнять свои обязанности. Давайте придерживаться сути дела. Тем более что у меня есть совсем другое заключение.
Судья глянул на юристов господина Ямато.
— Так точно, ваша честь. Проведена еще одна экспертиза.
— По вашему запросу? — спросил судья, глянув на Рен.
— Нет, — удивленно ответила она.
— По моему запросу, — ответил я, встав с места.
— Ваша честь, это господин
В зале повисла напряженная тишина. Все взгляды были устремлены в мою сторону. Судья тоже нахмурился, но кивнул.
— Продолжайте, — сказал он юристу.
— Второе медицинское заключение полностью опровергло первое заключение и признает господина Ямато вполне здоровым и способным продолжать работу в «Спруте». У нас есть основание полагать, что первое заключение было сфальсифицировано.
— Сколько вам лет, господин Ямато? — спросил судья.
— Девяносто, — с гордостью ответил тот.
— И вы недавно перенесли сердечный приступ?
— Я же говорю, что ему пора на покой! — вскрикнула Рен.
— Тихо! — рявкнул судья, злобно зыркнув на ту.
— Да, ваша честь, — ответил Ямато. — Я перенес сердечный приступ, и мне уже девяносто лет. Может показаться, что этого и в самом деле достаточно, чтобы признать меня немощным. Но позвольте мне сказать, что в последние месяцы я испытал то, что многие из вас, возможно, не понимают. Я нашел не только свою любовь, но и семью, которая дарит мне силы и вдохновение. Эта новая глава в моей жизни научила меня ценить каждый момент. Я больше не воспринимаю жизнь как просто череду дней; я вижу в ней возможность для роста, перемен и, что самое важное, для соединения с теми, кого я люблю. Я никогда не чувствовал себя таким молодым, как сейчас. И сейчас я здесь, чтобы заявить о своем намерении вернуться к делам корпорации «Спрут». Я не боюсь ответственности. Я знаю, что могу вести эту компанию в будущее, полное возможностей, потому что у меня есть не только опыт, но и поддержка, которая делает меня сильнее. Я хочу, чтобы вы знали: я здесь не для того, чтобы возвращаться назад, а для того, чтобы двигаться вперед и сделать нашу компанию лучшей. Я верю в вас, в свою семью и в ту силу, которую мы можем создать вместе.
Судья долго и пристально смотрел на Ямато. Потом повернулся к Рен.
— Госпожа Ямато, скажите, а почему вы решили подать заявление на медицинскую комиссию не дождавшись, когда ваш отец поправиться? Ведь заключение было проведено именно в эти дни, когда он был прикован к постели?
— Потому что я видела его состояние! — чуть повысив голос, ответила она.
— Но ведь сердечный приступ не относится к тем видам болезней, по которым необходимая такая экспертиза, тем более как я вижу сердечный приступ был в легкой форме, — он глянул во второе заключение. — Психическое состояние господина Ямато в полном порядке, это ясно и без всяких комиссий. Я понимаю, если бы его поведение не вписывалось бы в общепризнанные нормы, а приказы и распоряжения были бы весьма спорными. Но такого как я понимаю не было?
— Просто он…
— Госпожа Ямато, я задал вам четкий вопрос. Ответьте на него.
— Нет, ваша честь. Такого не было, — Рен опустила взгляд.
— Тогда какие именно моменты, связанные со здоровьем господина
— У него был сердечный приступ!
— После которого он успешно восстановился в течение двух дней, — ответил судья, поглядывая на бумаги. — Нужно было просто подождать всего лишь пару дней. Ну возможно дать месяц на отдых. У вас есть какие-то еще аргументы, кроме эмоций?
Рен не нашлась что ответить.
Юристы со стороны Ямато предложили вызвать в качестве свидетелей врачей из первой комиссии.
Судья поднял взгляд и обратился к залу, его голос был строгим и уверенным. Он вызвал на допрос врачей. Когда они выходили из зала, их лица были бледны, а руки слегка дрожали. Это было очевидно — они находились в состоянии тревоги.
Судья предложил им занять место на скамье свидетелей, и в зале воцарилась тишина. Врач, который был наиболее смущённым, наконец, собрался с мыслями и, потрясённо взглянув на судью, произнес:
— Ваше честь, мы… мы понимаем, что это серьёзный вопрос, и хотим быть честными. Мы знали, что это может вызвать неприятности, но…
Судья поднял руку, прерывая его.
— Вы здесь, чтобы дать показания, и я требую от вас полной откровенности. Мы хотим знать правду о том, что произошло в вашей комиссии.
— Мы хотим сделать коллективное заявление.
Повисла недоуменная пауза.
— Слушаю вас, — ответил судья, удивленный таким поворотом событий.
Один из врачей, пожилой уже мужчина с сединой в волосах, сказал:
— Доктор Вакедо-сенсей, который подписывал итоговое заключение, к сожалению, сейчас мертв. У него якобы случился сердечный приступ. Хотя он не пил, не курил, вел активный образ жизни. Мы боимся, что это не случайность. И мы не хотим для себя таких вот неожиданных сердечных приступов. Поэтому и даем эти показания. Он заплатил нам круглую сумму денег, чтобы мы немного изменили заключение. Мы должны были указать, что господин Ямато не способен исполнять свои обязанности, хотя на самом деле это не соответствовало действительности.
— Идиот! — одними губами произнса Рен, обращаясь к Абэ.
— Еще раз, — сказал судья. — Вы хотите сказать, что доктор Вакедо заплатил вам, чтобы вы подделали заключение?
— Именно так.
— Почему вы решились на это? Это крайне серьезное нарушение.
— Мы опасались за свои карьеры, господин судья, — запинаясь, ответил тот. — Доктор Вакедо… он имел влияние. Мы знали, что противостоять ему было бы опасно. Пойди мы против его воли, он мог бы подпортить нам карьеры, уволить с плохой рекомендацией и найти работу после уж был бы невозможно. Поэтому мы согласились на это.
Слова, произнесенные в суде, повисли в воздухе.
— Что ж, — произнес судья. — Мне все стало понятно. — Суд удаляется на совещание.
— Вы восстановили свою должность! — радостно воскликнул я, когда мы вышли из зала суда. — Вы победили!
Судья принял справедливое решение, аннулировав первое медицинское заключение. Мы стояли в холле и поздравляли друг друга. Рен и Абэ позорно вышли через черный вход. Битва была проиграна и дальнейшие перспективы у них были очень туманными — им светила тюрьма. Наши юристы этим уже занимались.