«Время, назад!» и другие невероятные рассказы
Шрифт:
– Нет-нет, – тут же сказал Дайсон. – Она еще не взорвалась. По крайней мере, пока.
– Может, никогда не взорвется, – пожал плечами Уайт и потянулся к лежавшим на столе сигаретам. – Может, все это домыслы.
– Взорвется, – тихо сказал Дайсон. – И без разницы, доставим мы наш груз или нет. Вообще без разницы. Еще с сороковых физики работают над безопасностью ядерной энергии, и если проблему не решают даже искусственные радиоактивные элементы, какой толк от марсианской руды? А мы ухлопали полгода на добычу этого хлама.
– Это как сказать. – Уайт выпустил клуб сигаретного дыма. – У нас нет оборудования
– Земля взорвется, – покачал головой Дайсон. – Это ясно еще со времен Аламогордо [16] . Какой смысл возвращаться? На Земле тебя не ждет ничего, кроме тюремной камеры. А меня… ну, не знаю… Тяжелая работа, прежние тревоги – все то же, что всегда, и ради чего? Ради неминуемой смерти? И зачем надрываться?
16
Полигон, на котором было проведено первое в истории испытание ядерного оружия.
Сидевший на краешке койки Уайт сгорбился, положив локти на колени. Он не ответил. Сигарета у него в губах безвольно поникла.
– Можем провернуть все прямо сейчас, Бенджи, – горячо настаивал Дайсон. – Мартин переносит бортжурнал на микропленку. Он будет занят еще пару часов. У нас полно времени, чтобы спрятать топливо.
Рассеянный Уайт хотел поскрести в затылке, но пальцы его заблудились в лабиринте изолированных проводов.
– К чему такая спешка? – спросил он. – Надо все обдумать. Не собираюсь я перетаскивать топливо. Даже будь у меня свинцовая шкура, все равно сказал бы: «Нет, спасибо».
– Никто не просит тебя возиться с топливом. Просто дай мне передатчик.
Уайт бросил на него косой взгляд. Глаза его подозрительно блеснули.
– Погоди-ка… Робот должен оставаться в рабочем состоянии, а для этого нужен человеческий мозг. Если я сниму шлем…
– Я тут же его надену.
– Да, но… у меня могут быть неприятности, если…
– Говорю же, Мартин занят.
– В смысле, неприятности с роботом. Вдруг этот живчик сломается? Без него мы не сможем вернуться домой.
– Нам и не надо возвращаться. Бенджи, пойми, мы останемся на Марсе. Ну как, дошло?
– Угу. – Уайт поморщился и нерешительно кивнул.
– Вот и хорошо. То есть корабль будет обездвижен. Это тоже дошло?
– А то, – ответил Уайт, рассматривая новый клуб дыма.
– Поэтому за робота не волнуйся. Он всего лишь спрячет топливо там, где его не найдет Мартин. Понял?
Уайт затянулся сигаретой и фыркнул:
– Ясное дело, я ж не тупой. Хоть меня и назначили заштатным технарем для этой командировки, с башкой у меня пока что полный порядок, уж поверь. Вот только насчет робота есть приказы. Если Мартин застанет тебя с шлемом на голове, мало не покажется.
– Я знаю, как обращаться с передатчиком. Доводилось им пользоваться…
– …Пока шеф не узнал, что ты спихиваешь свои дела на робота, – подхватил Уайт с видом человека, взявшего вражескую пешку.
Это случилось месяцем раньше, когда Дайсон, надев передатчик, отправил робота в глубокую расселину, чтобы взять образцы из толщи пород. Мартин рвал и метал. Хотя робот значительно
– Больше я не наступлю на эти грабли, – с ухмылкой сказал он. – На этот раз Мартин меня не поймает. Давай сюда передатчик. Я знаю, что делаю.
– Ну, – задумался Уайт, – если мы хотим спрятать топливо, правильнее будет послать робота. Это само собой. Если подведет защелка или треснет кожух, не хотелось бы, чтобы на месте робота оказался я. Не хотелось бы заработать ожог костных тканей. Но что потом?
– Ты насчет Мартина? Поверь, он примет все как есть. У него не будет выбора, ведь без топлива нам не взлететь. Он поймет, что Марс – прекрасная планета. Не только для посещения, но и для жизни.
– Интересно, поймет ли, – пробурчал Уайт.
Дайсон прищурился и набрал полную грудь воздуха. Слишком многое зависит от этого болвана, этого идиота… Выдержав приличную паузу, он сказал:
– Я-то думал, мы друг друга поняли.
– Не гоношись. Я же не отказался, верно? И не забыл, что меня обвиняют в краже. Но… – Уайт снова поморщился, делая какие-то выводы, и нерешительно коснулся контрольной кнопки на лбу.
– Ну давай, – подзуживал Дайсон. – Снимай. Теперь можешь расслабиться. Ты свободен. Делай что хочешь, только шлем отдай.
Обеими руками Уайт взялся за стальную корону, приподнял ее, глянул на Дайсона глазами жертвенного барана и вдруг сдернул шлем с головы. Белая полоса, оставленная на лбу тесным оголовьем, вмиг порозовела. Уайт протянул шлем Дайсону, встревоженно нахмурился и сказал, хотя в том не было нужды:
– Теперь осторожно. Осторожненько. Не задень вот этот шнур. А как наденешь, сбрось мощность на минимум, а потом добавляй потихоньку. Потихоньку, Джонни, понял?
Дайсон не обращал на него внимания. То был миг его триумфа, и Бенджи Уайт перестал существовать. От контакта со шлемом по всей голове медленно разливалось тепло, и едва заметная вибрация воспринималась как отзвук далекой музыки. Музыки сфер, подумал Дайсон. С этой штуковиной на голове он мог управлять целой планетой – при условии, что Мартин даст ему еще пять минут свободы.
– Надо вывести робота наружу, – сказал он. – Есть у тебя мобильный пульт управления?
– Естественно. – Уайт повозился с настенной панелью, достал квадратную коробочку и аккуратно водрузил ее на подставку с гибкими телескопическими ножками.
– Двух миль провода должно хватить, – подсчитал Дайсон. – Я уже присмотрел место для тайника.
– Двух миль? Так-так… Две мили… Готово. Джонни, ты уверен, что за нами не пришлют спасателей?
– Абсолютно. На оборону выписывают миллионные бюджеты, но попробуй выбить пару баксов на экспедицию вроде нашей, когда работы уже завершены. Спасатели? Ха! Для спасательного корабля нужно дорогостоящее снаряжение и человеко-часы. Ни тем ни другим не разбрасываются, Бенджи. Спроси у Комитета по распределению энергии. Просто чудо, что наш корабль не передали военным.