«Время, назад!» и другие невероятные рассказы

Мур Кэтрин

Когда обмен любезностями подошел к концу, Сьюзан принюхалась и радостно воскликнула:

– Ой, фиалки! Это мне?

– Хочу тебя кое о чем спросить, Сьюзан, – сказала Коррин. – Ты слышишь что-нибудь необычное?

– Необычное? Нет, – помотала головой Сьюзан, – ничего необычного. А что?

– Даже свиста не слышишь?

– А, свист, – просияла Сьюзан. – Свист я слышу. Но что в нем необычного? Самый заурядный свист.

Коррин закрыла глаза, отдышалась и наконец сумела выговорить:

– Тебе известно, откуда он исходит?

– Нет.

А тебе?

Мур, недовольный таким поворотом беседы, хотел было вмешаться, но обернулся, когда за спиной у него раздались пренеприятнейшие щелчки и похрустывания. Стоя на пороге комнаты, Питерс манил хозяина рукой.

– Вы не могли бы хрустеть потише? – раздраженно спросил Мур, приблизившись к дворецкому. – Такое впечатление, что где-то неподалеку петарды взрывают.

– Да-да, именно такое впечатление, – согласился Питерс, с довольным видом созерцая узловатые костяшки пальцев. – Я набрал для вас ванну.

На мгновение Мур озадачился: какую еще ванну? Но тут его осенило.

– Ах, ванну, – обтекаемо сказал он. – Но разве я просил набрать мне ванну?

– Еще и соли добавил, – соблазнял его Питерс. – Для ванн. Очень много соли.

– Господи боже, ну с какой стати я сейчас полезу в ванну? – спросил Мур.

– С такой, что от вас сильно пахнет, – ответил Питерс, окончательно разрешив спор.

Стараниями Сьюзан ужинали в приличном обществе: супругу Мура всегда беспокоил незамужний статус Коррин, поэтому она, пользуясь случаем, пригласила к столу молодого человека по имени Стив Уотсон, вполне подходящего на роль жениха. Этот выдающийся образчик американской молодежи с его раскатистым сердечным хохотом и слабостью к зеркалам никогда не вызывал у Мура особенно теплых чувств.

Кто-то впустил Банджо в дом. Спустившись вниз, вымытый и выбритый Мур столкнулся с мастодонтовой псиной; в припадке слепой любви Банджо набросился на ошалевшего хозяина и едва не сбил его с ног.

– Лежать, черт тебя дери, – злобно пробурчал Мур. – Взял бы уже да сдох. Брысь!

Но Банджо не понял намека. В мохнатую тварь как будто вселился демон: пес гарцевал вокруг Мура на задних лапах и принюхивался изо всех сил, пока хозяин не схватил его за ошейник и не вышвырнул в ночную тьму под громкий протестующий скулеж.

После этого Мур привел в порядок свою одежду и отправился к остальным. Коррин и Стив Уотсон вели оживленную беседу, а Сьюзан с блаженным видом сидела в углу и любовалась этим зрелищем.

– Вы только гляньте, кого ветром принесло! – вскочил Стив. – Ну, здравствуйте. Как пожи…

Вдруг он умолк, и комната погрузилась в мертвую тишину.

– Какой душок своеобразный, – заметила наконец Сьюзан. – Разве у нас на ужин рыба?

Мур принюхался, но не учуял ничего подозрительного. Коррин же рассматривала брата с крайне скептическим выражением лица.

– Рыба? – переспросила она. – На ужин? Сомневаюсь, Сьюзан. Настолько дохлую рыбу вы бы подавать не стали.

Сьюзан позвала Питерса. Через некоторое время он, шаркая ногами,

явился в гостиную.

– У нас что, рыба на ужин? – спросила Сьюзан.

– Нет, – твердо ответил Питерс. – Но у кого-то рыба. Хоть и не на ужин. – Обернувшись, он уставился на Мура и с укором произнес: – Как вижу, вы не стали принимать ванну.

– Откройте окна, Питерс, – велела Сьюзан, и окна были открыты, но это не помогло.

В комнате стоял явственный запах рыбы, давным-давно умершей от старости.

– Говорю же, ветром принесло, – восстановил самообладание Стив и с улыбкой шагнул навстречу хозяину дома. – Давненько не виделись, старина!

Мур с неприязнью посмотрел на протянутую ладонь и молча пожал ее. В тот же миг Стив издал пронзительный вопль, отпрыгнул и неистово затряс рукой. В горле у него забурлили проклятия, и лишь ценой нечеловеческих усилий он не дал им выплеснуться наружу.

– Боже мой, что с вами, Стив? – спросила Сьюзан.

– Ха-ха! – Стив попробовал изобразить улыбку. – Что, Берт, ни дня без шутки? Как вы это устроили? Чуть пальцы мне не сожгли. – И он подул на пальцы.

– О чем вы? – сварливо осведомился Мур.

Ему не нравились розыгрыши, особенно бессмысленные. Но Стив, как видно, вознамерился довести шутку до победного конца. Стремительным движением он схватил Мура за руку и проинспектировал его ладонь.

– Странно, – сказал он после паузы. – У вас что, провода в рукаве?

– Зачем мне провода в рукаве? – вопросил Мур.

– Ой, да ладно. – Стив сделал обиженное лицо. – Как хотите. Но шутка была не очень смешная.

– Рад, что вы это поняли, – едко ответил Мур, поглядывая на озадаченные лица Сьюзан и Коррин.

В гостиной появилась иссохшая фигура Питерса.

– Ужин подан, – объявил дворецкий и удалился, бормоча что-то насчет соли для ванн.

Нельзя сказать, что ужин увенчался безоговорочным успехом. Возможно, чайка проглотила бы его с большим аппетитом, но не следует забывать, что чайки питают слабость к рыбе во всех ее ипостасях. Сидевшие за столом, однако, оказались разборчивее чаек: Сьюзан и Коррин крепко прижимали к дрожащим ноздрям носовые платки, а ничем не защищенный Стив ел очень мало и все сильнее бледнел.

Вдобавок ко всему где-то рядом – буквально рукой подать – завыла сирена. Коррин бросила изумленный взгляд на живот Мура, зажмурилась, глубоко вздохнула и поняла, что вздох был неуместен. Сьюзан, к счастью, не обратила особого внимания на сирену, поскольку привыкла к тому, что время от времени отовсюду доносятся разнообразные звуки, а концепция радио выходила за пределы ее понимания.

Несчастный Стив вскоре откланялся, условившись, что назавтра проведает Мура на работе. По крайней мере, он на это надеялся. Инфернальная сирена продолжала оглушительно улюлюкать, и Стив был почти уверен, что ответственность за этот звук лежит на хозяине дома. Он пришел к выводу, что Мур то ли сходит с ума, то ли приобрел неукротимое пристрастие к розыгрышам.