Время не властно
Шрифт:
– Что тебе нужно? – спросила верховная жрица Чарри Ханцрин, глядя на Вейласа Хьюна и обращаясь к нему.
– Информация. Только и всего.
– Ты за нее заплатишь, – снова заявила Чарри, которая, судя по всему, обрела присутствие духа. – И заплатишь за мою погибшую плеть.
Закнафейн приподнял бровь. Этот едва заметный жест недвусмысленно дал понять жрице, что он готов наброситься на наглую ведьму и прикончить ее самым жестоким образом за бесконечную болтовню о деньгах.
– Разумеется, мы заплатим, – раздался у него за спиной голос Вейласа Хьюна, за
Вейлас Хьюн вышел вперед, держа в руках тяжелый мешок. Когда он уронил мешок на пол, ткань лопнула, и на пол высыпалась часть содержимого – сверкающие золотые кружочки.
– Джарлакс всегда заключает только честные сделки, – с поклоном произнес Вейлас Хьюн. – Он с самого начала ценил дружбу Дома Ханцрин превыше благосклонности почти всех остальных Домов. – Затем наемник позволил себе намек: – Я принес бы тебе драгоценные камни и ювелирные изделия, однако, как мне кажется, сейчас у Дома Ханцрин эти предметы имеются в изобилии.
– Не так уж их и много, как тебе кажется, – ответила Чарри Ханцрин и свирепо уставилась на Закнафейна. – Убери этот проклятый меч!
Воин повиновался нарочито медленно, чтобы она поняла, как близка была сейчас к гибели. Отступив в сторону, он испытал горькое разочарование.
Но это была сделка, сделка Джарлакса, и Закнафейн знал свое место.
– Ты недоволен потому, что не удалось перерезать горло жрице, – заметил Джарлакс, когда Закнафейн вошел в его номер в гостинице «Двенадцать рук».
Мастер оружия фыркнул, но промолчал. Он все понял. Джарлакс намекал на то, что до него уже дошли сообщения о встрече с Ханцринами, хотя отряд вернулся в деревню хафлингов без задержек, двигаясь с максимальной скоростью.
– Ханцрины знакомы с представителями Дома Маргастер, – объяснил он лидеру наемников. – Эти люди приобрели множество драгоценных камней у верховной жрицы Чарри и ее агентов. Несколько дюжин, включая по меньшей мере один крупный камень, а может быть, и больше.
– Ты имеешь в виду филактерии и крупных демонов.
Закнафейн кивнул, признавая, что Джарлаксу известно об этих делах больше, чем ему самому.
– Когда Верховная Мать Бэнр призвала демонов в Мензоберранзан, когда барьер Фаэрцресс, защищающий Подземье от вторжения с нижних уровней, был поврежден, эти мерзкие твари хлынули на улицы города.
– Но зачем она сделала это? – удивился Закнафейн.
– Квентл считала, что такая напасть станет в некотором роде возвращением к славному прошлому Мензоберранзана, – объяснил Джарлакс. – Кроме того, это позволило ей укрепить собственную власть в городе. Постоянная угроза в виде неконтролируемой орды демонов заставила несколько Домов примкнуть к ней. Она успешно привела в исполнение блестящий план по захвату полного контроля над кланами города, хотя в процессе пострадало множество темных эльфов.
– Наверное, ничто так не укрепляет власть королевы, как угроза извне, даже если сама королева
– Выживание рода заставляет забыть о внутренних разногласиях. Кроме того, немаловажным фактором явилось то, что многие верховные матери и их жрицы сочли пойманных демонов весьма ценным приобретением.
– Запихнули их в филактерии, чтобы Ханцрины смогли продать их ничего не подозревающим иблитам на поверхности, – закончил Закнафейн. И снова покачал головой, размышляя об этом хитроумном дьявольском плане. Действительно, это было так… так характерно для дроу.
Однако в следующую минуту лицо Закнафейна стало очень серьезным, и он пристально взглянул на Джарлакса:
– А как насчет Бреган Д’эрт?
– А что насчет нас?
– Ты… то есть мы занимались подобной торговлей?
– Нет, – без малейшего промедления или колебаний ответил Джарлакс. – Нет, никогда. Эти филактерии – воплощенное зло. Они улавливают невинные души и распространяют смерть, как заразу.
– А как же выгода? – насмешливо поинтересовался Закнафейн.
Джарлакс, естественно, не попался на приманку и лишь решительно покачал головой. Закнафейн кивнул – он рад был этому, потому что существовали некие моральные границы, которые он ни за что не стал бы переходить. И поступки, которых, как он знал, Дзирт ни за что не потерпел бы даже от того, кого называл другом.
Он хотел вслух выразить свое облегчение, но не успел промолвить и слова, потому что заметил на лице Джарлакса выражение неподдельного ужаса.
– В чем дело? – воскликнул Закнафейн.
– Дворфы, – ответил Джарлакс, глядя куда-то мимо друга, в пространство, словно соображал что-то.
– Клан Каменная Шахта?
– Нет, – пробормотал Джарлакс. – В Землях Бладстоуна Ханцрины продали драгоценные ожерелья дворфам. Но только это оказались вовсе не дворфы, а какие-то странные твари гигантского роста, способные менять обличье.
– Спригганы, – подсказал Закнафейн, и Джарлакс кивнул. – Значит, ты считаешь, что клан Каменная Шахта на самом деле состоит из спригганов?
Джарлакс покачал головой.
– Может быть, но это неважно. Я просто вспомнил, что Чарри Ханцрин и прежде торговала с дворфами.
– Она продавала драгоценности этому Дому Маргастер, она сама призналась в этом, – напомнил Закнафейн. – Она знакома с аристократами и заключала тайные сделки непосредственно с ними.
– Но Дом Маргастер тесно связан с кланом Каменная Шахта.
– Откуда тебе это известно?
– Потому что они использовали дворфов, чтобы «отмывать» свою платину и золото, не вызывая подозрений у других благородных семей Глубоководья. Именно на золото Маргастеров был куплен у лорда Неверембера Терновый Оплот. А если верить Реджису, эти дворфы, клан Каменная Шахта, которые появились при дворе Неверембера с деньгами, добытыми нечестным путем, были увешаны сверкающими драгоценностями.
– Твои агенты, – пробормотал Закнафейн. Причина внезапной тревоги наемника наконец стала ему ясна.