Время не ждет

Сандерс Эллен

— Потому что она не такая дура, как некоторые, — бросила Дженифер и, хлопнув дверью, вышла из комнаты.

Памела пожала плечами и снова принялась за макияж.

Уф, наконец-то рабочий день позади. Патрик так и не появился в «Капризе». Келли сама не знала, радоваться этому или огорчаться. Чем дольше они будут избегать друг друга, тем дольше будет тянуться неопределенная ситуация с рестораном. Однако что она могла поделать? Разыскивать Патрика после того, как он обманул ее?

Келли взглянула на часы. Восемь тридцать. С ума сойти! Она так увлеклась разбором бумаг, что не заметила, как пролетело время.

Значит, Памела и Дженифер уже ушли домой. Она вспомнила, что оставила сумочку в комнате официанток. Хорошо, что у нее сохранился собственный ключ. Келли быстро спустилась по лестнице и прошла по коридору, ведущему к знакомой комнате.

Точно! Вот ее сумочка. Лежит на столе, где она ее и оставила. Келли взяла сумку, закрыла дверь и собиралась бросить в сумку ключ, когда заметила что-то тонкое длинное серое, торчавшее между створками не до конца застегнутой молнии.

Келли вышла на более освещенную площадку и дернула за подозрительный предмет.

— Господи! Какая гадость! — вскрикнула она, вытащив за хвост и бросив на пол дохлую крысу.

Келли дрожала всем телом, так, словно только что столкнулась нос к носу с призраком прадеда.

Это уже переходит все пределы! Если Патрик решил хорошенько ее проучить и напугать, то ему это уже удалось.

Она быстро пробежала по коридору до выхода и выбежала на улицу. Сумка по-прежнему была открыта, но у Келли не было ни малейшего желания прикасаться к ней после того… после того, как там побывала эта мерзость!

В почтовом ящике оказалось очередное послание — не менее доброжелательное, чем предыдущее.

ЕСЛИ НЕ УБЕРЕШЬСЯ — ПОЖАЛЕЕШЬ!

Келли скомкала письмо и со злостью швырнула его в угол.

— Ненавижу тебя! Ненавижу, Патрик Джонсон! Тебе не удастся меня запугать. Не удастся.

Однако Келли сама не верила в то, что говорила. Она уже боялась его. Боялась человека, который не останавливался ни перед чем. Если он намерен и впредь доводить ее своими безумными выходками и сводить с ума ночными звонками, то, возможно, ей и правда разумнее исчезнуть. Покинуть Нью-Йорк. Пусть ее признают пропавшей без вести, и Патрик получит свой ресторан.

Келли поднималась по лестнице, а по щекам струились слезы. Слезы обиды, злости и беспомощности. Как бы ей хотелось сейчас прижаться к чьей-нибудь сильной груди, услышать биение другого сердца… Как тогда, когда она была рядом с Патриком. Тем солнечным днем все казалось таким простым и прекрасным. Она верила в его любовь… а он предал ее, растоптал, втоптал в грязь то чудо любви, которое они породили.

Телефонные звонки продолжились и сегодня. Келли снова отключила телефон, однако покой так и не обрела. Какая разница, что телефонный аппарат молчал? Она все равно слышалаэти пронзительные звонки. Они звучали в ее голове. Потому что кто-тонабирал ее номер. Кто-то хотел, чтобы она постоянно была в напряжении. Кому-тодоставляло удовольствие сводить ее с ума.

Келли дала себе слово выдержать еще два-три дня, ничего не предпринимать и сохранять внешнее спокойствие. Если это не прекратится, она уедет. Если Патрик не остановится, она не станет сражаться с ним до последней капли крови и до последнего нерва. Если вся проблема в ней — она уедет.

В конце концов, он прав: в Нью-Йорке ее действительно ничего не держит. Как ни прискорбно это признать, у нее нет ни одного близкого человека, ради которого

стоило бы стоять насмерть.

Наутро она получила целых два анонимных письма, но даже не стала их открывать, а тут же выбросила в ближайшую мусорную урну. Вряд ли бы она нашла в них что-то новое, вроде поздравлений с повышением.

Патрик сегодня снова не появился в «Капризе».

Куда же он запропастился? Неужели составление анонимных писем занимает так много времени, что ему даже некогда зайти на работу? — усмехнувшись, подумала Келли.

Снова был трудный день. Она разговаривала с поставщиками, восстанавливала прерванные со смертью мистера Джонсона-старшего связи, разбирала накопившиеся за несколько дней документы, накладные, счета и т. п. Однако Келли не жаловалась: работа спасала от неприятных мыслей. Так что, когда наступил вечер и пора было отправляться домой, она даже огорчилась. Сейчас она выйдет из кабинета и снова столкнется с какой-нибудь неприятностью. Возможно, встретит ее уже на пороге.

К облегчению Келли, на пороге ничего не оказалось. В коридоре и на лестнице — тоже.

— Кто-то превратился в параноика, — с улыбкой пробормотала она.

Однако ее опасения все же оправдались. Как она и предполагала, — на пороге. Только не на пороге рабочего кабинета, а перед дверью собственной квартиры.

— Господи Иисусе! — Келли прикрыла рот ладошкой, чтобы не завопить от ужаса.

Перед дверью была рассыпана горсть земли, а из коврика торчали две длинные ржавые иглы. Келли никогда не отличалась особой мнительностью или суеверием, но проклятий и сглазов боялась панически. Она и сама никогда бы не смогла это как-то логически объяснить, просто знала: черная магия существует. Никто никогда не смог бы ее в этом переубедить. Она верила в силу зеленых глаз, тухлые яйца, заговоры, привороты и… иглы. Однажды, несколько месяцев назад, у них с Дженифер и Памелой зашел разговор о всяких магах и колдуньях, и подруги подняли Келли на смех со всеми ее Страхами. Впрочем, она и сама осознавала, насколько суеверие противоречит здравому смыслу и достижениям современной науки. Однако страх она в себе так и не изжила.

— Боже… Боже… — Келли в панике кружила вокруг своей двери, боясь наступить на рассыпанную землю. — Как же… Господи… — Она не знала, что ей делать. Вызвать полицию? И сообщить, что она боится войти в собственную квартиру из-за горсточки земли? Ее примут за сумасшедшую. Возможно, она и в самом деле спятила.

Она была уверена, что когда уходила, все было в порядке. Возле ее двери никогда не было грязи. Тем более, учитывая, что несколько дней в Нью-Йорке не было дождя, а на босоножках столько песка или земли просто невозможно принести. А иглы? Две огромные, покрытые ржавчиной иглы. Они не могли оказаться в ее коврике случайно. Вряд ли они вывалились из чьей-нибудь обуви.

Келли услышала, как соседка с верхнего этажа закрывает дверь… вот она уже спускается по лестнице. Раз ступенька, два, три… Сейчас она увидит, что Келли стоит перед дверью, и обязательно поинтересуется, не требуется ли ее помощь. Что сказать? Попросить открыть дверь? Или улыбнуться и, поблагодарив за заботу, отказаться?

— Мисс Маккинрой, почему вы стоите здесь? Вы не можете открыть дверь? — дребезжащим старческим голосом спросила миссис Берри.

Келли всегда не могла удержать улыбку при виде этой «сморщенной ягодки», но сейчас на улыбку не было и намека, и это насторожило старушку. Она привыкла видеть молодую соседку улыбающейся.