Время огня. Кипрей
Шрифт:
Анхейр метил наверняка и знал, что не промахнется. Вальд несколько секунд сидел оцепеневший, а потом с размаху ударил по столу, разметав какие-то бумаги.
Да, братец, никто не любит правду, я знаю.
– Замолчи. Закрой рот и выметайся! – прошептал Вальд.
– Ах, ну разумеется! Давай, начни еще ненавидеть меня, это же куда проще, чем посмотреть в глаза проклятой правде! Ты так гордишься своей верностью присяге! Только знаешь, если б ты нашел в себе силы забыть про гордость, Лиара ты мог спасти! – Анхейр выдержал некоторую паузу, давая Вальду время осмыслить сказанное, дождался, пока лицо его еще сильней потемнеет от гнева. О небо, знай матушка, над какой пропастью Анхейр сейчас балансирует, ее, несомненно,
Анхейр позволил голосу сорваться и с вызовом уставился на старшего брата. Давайте, мол, режьте, я знаю, что прав! Тот молчал – не оттого, что сказать было нечего, напротив. Изощренная брань, обвинения, угрозы и просьбы – все это застревало в перехваченном горле, заставляя Вальда бессильно сжимать кулаки. Ну что, если охрану до сих пор не кликнул и за меч не схватился, значит шансы есть!
Как было бы кстати, прими сейчас Вальд верное решение! Боги свидетели, Анхейр искренне хотел бы, чтоб брат не совался в Закатные горы и остался в живых. Но главное, конечно, не это. Замковая охрана – серьезное препятствие для мятежа, и если она окажется подконтрольна Анхейру…
Ну давай же, брат! Спихнем этого ублюдка, ты останешься жив, а я наконец получу свою корону. Что же ты?..
Но то ли недостаточно Анхейр надавил, то ли, напротив, перегнул палку. А может, дело в том, что Вальд совсем уж безнадежно закостенел в своих убеждениях… Лицо его поскучнело, та буря чувств, что бушевала на нем мгновение назад, схлынула.
– Я сделаю вид, что не понял твоих намеков, но не советую тебе их повторять. Потому что в следующий раз я исполню свой долг, как подобает. Я прожил не самую праведную жизнь, и сделай мне одолжение: не заставляй напоследок доносить на собственного брата, а затем смотреть, как его вздернут, объявив изменником и бунтовщиком. Тем более, что через пару месяцев ты наденешь корону, и тогда сможешь отдавать приказы.
Потрясающе упертый идиот. Тридцать лет парню, а не понимает, что никто, кроме регента, приказов отдавать никогда не будет. Да и потом… Он-то, Анхейр, корону, может, и наденет, но его упертому братцу этого уже не увидеть!
Наверно, можно было попытаться еще раз, найти новые аргументы, потянуть за новые крючки. Но Анхейр Гарта уже видел, уже знал наверняка, что до дурака этого ему не достучаться. Ладно. Ладно, бесы с ним, в конце концов, преемник Вальда может оказаться куда сговорчивее.
– Ну что, тогда мне сказать больше нечего.
– Вижу. Ступай спать. Ты пьян и несешь ерунду.
Сэйский граф досадливо поморщился. Признаться, он порядком подустал это слушать за двадцать лет своей жизни. Вальд отмахивался от него всегда, и неважно, пьян был Анхейр или трезв. Такое впечатление, что сказать что-то дельное он неспособен в принципе. Раньше это вызывало обиду и даже ярость, теперь – раздражение. Он давно не пытался что-то доказывать брату и тем более не стремился уже добиться взаимности. Что поделаешь, насильно не будешь ни нужен, ни дорог, да и сам Вальд не виноват, что не испытывает к Анхейру теплых чувств. Так уж получилось, и довольно об этом, а то недолго превратиться в собственную мать, человека, чьими помыслами движут обиды и откровенная жалость к себе. Каждый получит то, что должен: кто-то изогнутый горский клинок между ребер, а кто-то эверранскую корону, и жаловаться на такой расклад Анхейр Гарта не собирался.
И только на одну секунду, уже затворив за собой дверь, он вдруг почувствовал себя так же, как в детстве, еще в Гартаре. Когда смотрел вслед уходящему в поход брату и не Акодану [9]
9
Акодан – бог войны, чтимый на континенте. Изображается в виде воина, держащего в одной руке широкий меч, а в другой – кубок.
Идиот-братец – это еще ничего. Куда хуже то, что у Анхейра хватало родственников умных и расчетливых, и с ними предстояло вести игру. О том и надлежало думать.
Глава 3
Граф Вальд Гарта, командир охраны эверрской крепости. Эверран, окрестности Орта
Он сам не понимал, к чему эта спешка, но гнал вперед, будто одержимый, даже на основной тракт не стал выезжать, чтоб не терять времени. Кажется, именно так всегда путешествовал Лиар – налегке, почти без привалов, по колено утопая в раскисшей глине. Но Лиар-то знал, куда и зачем торопится. Вальд – нет. Везде, где можно было, он уже безнадежно опоздал, и ни демона теперь не исправишь.
Риам, человек, которому граф Гарта мог без опаски передать отряд, мертв – погиб, пытаясь защитить дионского посла Аварра. Пришлось, уезжая, назначить командиром Сола. Не лучшая кандидатура, но другие подходили и того меньше. Проклятье, ведь командовать замковой охраной – это не просто быть толковым бойцом, до одури лояльным новой династии, не просто раздавать приказы. Это и место в регентском совете! Нет, мало кто из ребят подходит на эту роль, так что и выбора особого у Вальда не оказалось. И, кто знает, может быть, тот же Анхейр запудрит мозги новому командиру охраны, расскажет о справедливости и мести. Риам послал бы в пекло, а Сол… Нет, купить его не смогут, человек он бесконечно преданный Эверрану, но вот убедить в том, что так для этого самого Эверрана лучше… Кто знает. Анхейр умеет убеждать. Сдать его надо было ко всем бесам, но и на это Вальда не хватило. Ничего-то в своей жизни он не довел до конца.
Как же так вышло, что его собственный брат стал призывать к мятежу?! Что Вальд сделал не так, почему раньше не разглядел?.. Впрочем, не так он и вглядывался. Заниматься воспитанием брата ему не позволяла Ортан, а Вальд, признаться, не слишком настаивал. Сначала бесконечные тренировки, затем походы, место при дворе… Вот и получилось так, что об Анхейре он ничего толком не знает.
А новый наследник короны весьма проницателен, стоило отдать должное. Он умеет видеть людей, знает их слабые места и потаенные струны в сердцах. Что ж, может, это и хорошо. Лиар Нейд, человек с безупречно чистой душой и недалеким умом, при дворе не выжил, и это было предсказуемо. Таким, как он, там не место. Анхейр – дело другое.
И только в одном брат все-таки ошибся, не рассчитал. Решил, что Вальд во всем случившемся винит регента и от безысходности готов выплеснуть свой гнев на горцах. Чушь! Не регента и не горцев больше всего ненавидел гартарский граф, так что к демонам их всех! Себя он ненавидел куда сильнее. За проклятое свое бездействие, за собачью натуру… Он не посмел возразить регенту под Агальтом и не сделал этого теперь, когда тот отсылал Лиара на гибель. Служил новой династии, не обсуждая приказы и не задавая вопросов. Мыслей крамольных и тех не допускал! От этого становилось тошно, но по-другому было нельзя, потому что в исковерканном, перекрученном мире хоть что-то должно остаться незыблемым. Гвардеец должен хранить верность своей присяге, и никак иначе.