Время палача
Шрифт:
— Тайна перестанет быть тайной, если ее раскрыть. Что же касается клиентуры, то каюсь, провожу свой индивидуальный отбор. И поверьте, отшиваю я только тех, кому действительно нет места среди здоровых.
— Вы уверены в этом?
— На все сто. — Вадим преспокойно кивнул.
— И на этом основании беретесь судить людей? Решать, кому можно жить, а кому пора на погост?
— Что вы, ни Боже мой! Настоящий суд всегда свершается свыше, и именно в этих случаях я устраняюсь, позволяя судьбе править по собственному усмотрению. —
— Вы действительно верите в то, что говорите?
— Представьте себе, верю. Но вы материалист, а потому специально для вас я припас иной аргумент. Вы же знаете, я не врач, я — лекарь. Это не одно и то же, и настоящий лекарь подобен художнику. Под заказ, Раиса Дмитриевна, плохо работается. Если натурщик некрасив и неухожен, живописец не возьмется его рисовать.
— И если клиент мерзок, отвратителен, злобен, — подхватила директор, — у вас пропадает вдохновение?
— Именно так! — Вадим картинно развел руками. — Я вынужден работать с энергиями столь зыбкими, что просто обязан хоть чуточку любить клиента.
— Лучше бы вы любили меня.
— Раиса Дмитриевна, — с чувством произнес Дымов, — если вы когда-нибудь попроситесь ко мне на прием, можете быть уверены, уж вам-то я помогу от чистого сердца.
— Что ж, это отчасти утешает.
— Кроме того, клиентов, которых я отфутболиваю, милостиво принимает Саша Изотов. Разве не так?
Хозяйка кабинета поморщилась.
— Принимать-то он принимает, но его возможности, к сожалению, ограничены.
— Мои тоже.
— И опять вы врете. — Раиса Дмитриевна вдохнула, растерянно покрутила в красивых пальцах золотое перо. — Ладно, Вадим, идите. Вижу, записочки мои на вас не действуют, слова тоже. В итоге получим то, что получим. Многие на нас станут попросту обижаться.
— Что поделать, всем не угодишь.
— Это не все, Вадим. Это очень и и очень сильные люди.
— Сомневаюсь. Сильные люди справляются со своими проблемами сами. Они же приходят к нам.
— Вот именно — приходят! И не встречают здесь никакого сочувствия.
— Все решается просто, найдите мне замену.
— Ищу, Вадик! Постоянно ищу. Да только пока не находится достойных. Боюсь, и не найдется.
— Вот видите. Это тоже провидение свыше. Кому попало подобное умение не дается. Значит, в чем-то я все-таки прав.
Раиса Дмитриевна внимательно посмотрела на своего врача. Она и впрямь была неглупой женщиной, понимала толк в жизни и в людях, но Дымов ее обескураживал. С ним легко было беседовать и шутить, порой, ей даже начинало казаться, что они прекрасно друг друга понимают, но вдруг случалось нечто, и она чувствовала,
С Изотовым Вадим столкнулся в коридоре. Приятель успел выпроводить очередного клиента и сейчас возвращался к себе в кабинет.
— Живой? — Александр расплылся в улыбке. — Ну как оно на ковре у начальства? Мягко или не очень?
— Пошляк ты, Саня!
— На том стоим. Я, Вадик, честен перед собой. Какой там, на хрен, гомо-сапиенс! Животное с зачатками абстрактного разума. Вот и все определение моего скотского бытия.
— Не боишься, что пациенты услышат?
— А они что, не люди? Поймут как-нибудь. Все мы озабочены одним и тем же — жратва да секс. О чем еще больше думать-то? — Изотов подмигнул Вадиму. — Знаю, знаю, с чем она к тебе подкатывала. Предложили бы мне такое, уж я бы не растерялся.
— Ошибаешься. Романы с подчиненными она принципиально не поощряет.
— Так уж и не поощряет? — Саша, хохотнув, хлопнул Дымова про плечу. — Ладно, ладно, умолкаю. Хотя, сказать по правде, не по-российски ты, Вадик, живешь. Водку не любишь, с девушками не дружишь.
— Ты водку тоже вроде не очень.
— Зато за девушками ухаживаю. Поверишь ли, в прошлом году от меня залетели сразу три дамочки. То есть, объективно рассуждая, это не они, а я залетел! Самым немудрящим образом. Не на грех же их было толкать. Вот и родили. Что характерно, все трое — пацанов.
— Ого! Да ты у нас отец-героин!
— Ага, еще скажи — кокаин.
— Надеюсь, ты, как честный гражданин, предложил всем троим руку и сердце?
— Нет, конечно. Целое на части не делится. А вот деньги теперь приходится половинить.
— А почему не предохранялся?
— Как это? Обязательно предохранялся! Но я же патриот, ты меня знаешь, а потому пользовался исключительно отечественными средствами. Потом уже провел тотальную экспертизу, — каждое пятое средство оказалось дырявым. Вот и верь потом нашим производителям!
Вадим хмыкнул.
— Не кручинься. Их тоже понять можно. Поголовье славян с каждым годом падает, вот государство и радеет по-своему.
— Не знаю, как там государство, а мне точно порадеть придется.
— Так это правду сказал насчет троих?
— Ну, не трое, положим, а один, но тоже не шутка.
— А чего раньше молчал?
— Стеснялся. — Курносая физиономия Изотова лучилась все той же бесовской улыбочкой.
— Ишь, ты стеснительный!
— Зато теперь ты все знаешь, так что готовься к крестинам. Станешь крестным отцом моего сына. Само собой, и расходы придется делить пополам. Согласись, два папаши — это чуть легче для кошелька.
— Вот спасибочки!