Время перемен
Шрифт:
— Вот давай без философии, — поморщилась та, что делила с ней тяготы целительской доли уже несколько тысяч лет. — Так зачем ты её отпустила?
— Я ей обещала, — пожала плечами Маргарита Николаевна. Разговор с девочкой заставил её о многом задуматься и посмотреть на вещи с другой стороны, но отнюдь не отказаться от своих планов. Так будет лучше.
— А не стоило бы.
— По-твоему лучше было сразу отдать её Сыску?
— Заслужила.
— Она ребенок, Ли. Не мне тебе говорить, что мы взрослеем медленнее людей. Она просто ребенок, совершивший глупость. По нашему недосмотру.
— Её глупость кому-то могла стоить жизни. А здоровья уже стоила.
—
— Не знала, что у тебя появились способности к предсказанию, — едко заметила обладательница двух даров.
— Поверь, если бы появились, ты бы узнала об этом первой. Просто поверь моему опыту: она вернется, — уверенно заявила та, чей педагогический стаж исчислялся столетиями. — Ну, куда она пойдет? Превращающаяся от воды, толком без магии? Так что вернется, куда она денется.
Взгляд Лияны на миг расфокусировался. Потом она медленно покачала головой:
— Она не вернется, Рит.
Это заставило Маргариту Николаевну нахмурится:
— Я зря её отпустила, да?
— Время покажет, — загадочно отозвалась провидица. — Ничего уже не изменишь. Ты свой выбор сделала. Сейчас выбор за ней.
Света
Утро понедельника встретило меня солнечным светом, птичьим пением и капелью: похоже, на улице потеплело. Потянувшись, посмотрела на часы. Полвосьмого. Надо вставать.
Эх, люблю воскресенья! Жаль, что это, как и многие до него, так быстро пролетело — вроде только успела встать, как уже надо ложиться. Ну, позавтракала, вернее уже пообедала, уроки сделала, поиграла с девчонками в салочки под водой, поужинала и все. Даже с тетей Леной поговорить не успела, хотя и видела её в школе. Ах да! Ещё Алине о встрече с Костей рассказала. Нельзя сказать, что её эта новость обрадовала, но и не то что бы расстроила — все же хоть какая-то ясность. За брата моя соседка явно переживала. А ведь шанс того, что он свяжется на свою голову с Охотниками существовал и немалый.
О произошедшем в лаборатории девчонкам все рассказал Фыв. К моему счастью, потому что я бы наверное не смогла. Как поведать о том, что эти ненормальные с детьми делали? Не иначе как они не держат нас за людей, потому что их опыты… Это ни в какие ворота не лезет!.. Так! Стоп!!! Не думать об этом, не думать! Хотя, кажется, сон без сновидений несколько притупил воспоминания, по крайней мере, того ужаса, что опутывал меня в субботу, нет.
Благодаря тритону подруги с пониманием отнеслись к моему состоянию, особенно после того, как я ночью Алину криками разбудила. Оно и понятно, после всех этих перестрелок и ужасов ничего нормального присниться просто не могло! Сегодня же никаких снов не было.
Я собиралась идти умываться, когда в дверь постучали. Пришлось открыть.
— Доброе утро, — приветствовала меня одетая в легкую спортивную куртку Рия. Отвратительно бодрая для такого времени.
— Доброе, — зевнула я.
— Встала вот пораньше, хотела поплавать, пока в бассейне никого нет. А там Илина Владимировна обнаружилась, — пожаловалась подруга. — Ну мне и поручили всех оповестить, что плаванье отменяется: какие-то у неё срочные дела. И ещё вместо русалковеденья классный час будет, — словосочетание «классный час» она произнесла как-то неуверенно, удивленно.
Благодарно кивнула и заметила:
— Думаю, Алина будет рада.
— А ты? — удивилась любительница оружия.
Вздохнула с сожалением:
— Уже не усну. Лучше в ванной подольше поплаваю.
— Тогда через полчаса на завтрак? — предложила Ри, направляясь дальше по коридору.
— Зайдите за нами, — крикнула ей вдогонку и пошла умываться. Учитывая, что от воды я, как и любая не стабилизировавшая превращения русалка, превращаюсь, процесс умывания плавно перетекал в процесс купания. А раз сегодня у меня достаточно времени, можно и голову помыть: обычно я занималась этим исключительно вечерами, хотя до Превращения нередко мыла и по утрам.
На завтраке выяснилось, что классный час вообще-то для нашей школы явление крайне редкое. И даже неординарное. На самом деле неудивительно, учитывая, что у каждой ученицы есть наставница.
— В самый первый-первый раз, мы проводим классный час, — зарифмовала Наташа.
— А в моей прежней школе два-три раза в четверть был, — вспомнила я. Те обычные уроки, задания и класс, в котором было пятнадцать парней и двенадцать девчонок, казались уже чем-то далеким, хотя прошло совсем мало времени. Если считать каникулы, то чуть меньше месяца. Странно даже. Впрочем, тут наверно виновато обилие новых впечатлений.
Гадая, с чего бы такие изменения, мы поднялись на третий этаж. В кабинете русалковеденья обнаружился уже почти весь наш класс.
Пока выбирали, где сесть — здесь не было жесткой системы, кто с кем сидит — и устраивались, прозвенел звонок. Прежде чем его эхо стихло в коридорах, из портала возникла Анна Викторовна — преподаватель магии самообороны. Вид у неё был слегка ошарашенный. Кажется, произошло нечто эктраординарное, потому что она не стала, как обычно это делала, призывать к тишине или приветствовать нас, только махнула рукой, разрешая садиться.
Присела на стол (что также свидетельствовало о крайнем потрясении), и заявила без всяких подготовительных речей:
— У нас реформы, — и замолчала. Судя по её виду, ничего хорошего означенные нам не несли. Мы замерли, настороженно ожидая продолжения, которого не последовало.
Первой не выдержала Наташа:
— И в чём же они заключаются? — выразила она общие мысли.
— В крахе системы, в общем-то, — совершенно непонятно ответила взрослая русалка. И снова тяжелое молчание. Кажется, женщина решала, как подать нам важные сведения. Но то ли в дипломатии она была не сильна, то ли собственные эмоции не позволяли в достаточной степени успокоиться, чтобы облечь мысли в подобающую учителю конструкцию, потому что в итоге сообщили нам следующее: — Короче говоря, после субботних событий… ну, вам не обязательно знать каких… — мимолетный взгляд-предупреждение на меня. А что я-то? Девчонки все равно уже в курсе, и я тут ни при чем. Да и остальные наверняка тритонов видели, так что, кто больше, кто меньше знают. — Маргарита Николаевна — предыдущая директриса и основательница нашей, да и всех остальных школ — предложила Совету директоров план реформ. Совет утвердил, — недосказанное «а что им ещё оставалось» повисло в воздухе. — Единогласно. — Оно и понятно. Спорить себе дороже. О целительнице у меня сложилось впечатление, как о даме властной и весьма предприимчивой и сказанное, вернее недосказанное вполне в него вписывалось.