Время перемен

Куксон Кэтрин

— Нет, бабушка, ни к чему слезы, они не помогут. Время слез прошло. Я уже выплакала свои из-за всей этой истории. Когда отец ушел, думала, что тоже не выживу, но жизнь такая цепкая. Я ухожу и буду жить, еще не знаю как, но собираюсь жить…

Повисло тягостное молчание, которое нарушил резкий стук в дверь заставивший всех вздрогнуть. Дверь открыл Джим Уэйт, и все в немом изумлении уставились на стоявшего на пороге мужчину. Его сразу узнали, и не только по светлой пряди в черных волосах, но и по тому выражению в глазах,

с каким он смотрел на Ханну.

Ханна еще ни разу в своей жизни не лишалась чувств, но в этот момент ей показалось, что она близка к обмороку. Слишком велико было потрясение. Просто невероятно, что он появился на пороге этого дома и как раз в этот самый момент. Ханна замерла, не в состоянии вымолвить ни слова. Ее словно сковало оцепенение, схожее с тем, в котором находился ее пациент при их первой встрече.

— Ханна, — позвал он, — Ханна.

Девушка, очнувшись, бросилась к нему.

— Бен, Бен, ты все-таки пересилил себя! — кричала она, сжимая его руки.

— Между ними ничего нет! — Голос Сары сорвался на визг. — Так он не обращал на тебя внимания? И она еще заявляет, что говорит правду!

— Я не знала, ничего не знала! — выкрикнула Ханна, оборачиваясь к матери.

— Ты — лгунья, слышишь? Наглая лгунья. И уверена, что тебе поверят? Ты такая же, как твой отец. Я представить себе подобного не могла. Мало мне пришлось пережить, так еще и ее сын заявляется в мой дом. Ее сын и ты… Вон, убирайся, ты, ты…

— Успокойся, Сара, — попробовала урезонить невестку Констанция.

— Послушайте, мистер, — зарычал Джим Уэйт. — Лучше уходите, пока я не…

Он не договорил свою угрозу. Сверкавшие глаза Бена были так же черны, как и волосы, а в голосе, который он услышал, звенел металл.

— Я бы не советовал вам приближаться, — процедил сквозь зубы Бен. — А еще рекомендую попридержать язык.

Они мерили друг друга взглядами, словно готовые сцепиться борцы.

— Из того, что я невольно услышал, могу заключить, что ваше слово здесь ничего не значит. Не забывайте об этом, — сказал Бен. Он не стал добавлять снисходительную фразу «мой милый», но в его тоне она чувствовалась достаточно явственно.

Бен повернулся к Ханне. Девушка смотрела на него широко раскрытыми, блестящими от слез глазами.

— Иди, собирай вещи, — коротко сказал он ей.

Она повернулась и направилась к лестнице.

Сара с несвойственным для нее проворством, бросилась вперед, преграждая дочери путь.

— Ты не посмеешь! Ты пройдешь только через мой труп. Он — сын этой молленовской твари. Это неприлично, мерзко. И ты… ты тоже грязная.

— Сара!.. Сара! — Констанция подошла к ней и оттащила от лестницы. — А ты, если решила, уходи, и побыстрее, — мрачно посоветовала она Ханне.

Девушка поднялась на ступеньку, но, остановившись, оглянулась. Она смотрела на обращенные к ней лица ее родных —

все они выражали одну только ненависть.

— Мне ничего не нужно, — сказала она, опустив голову и шагнув назад. — Большинство моих вещей — там. — Ханна подошла к шкафу и достала пальто. Накинув его на плечи, направилась к двери, но злобные выкрики Сары остановили ее.

— Ты будешь до самой смерти жалеть об этом. И если мои молитвы не останутся без ответа, то ты…

— Не надо, не надо, мама, — остановила ее Ханна. — Лучше ничего не говори. Не забывай: как аукнется, так и откликнется. До свидания, бабушка, — попрощалась она с Констанцией.

Женщина промолчала, она стояла, наблюдая как колесо жизни сделало полный оборот. Ее внучка возвращалась в Хай-Бэнкс-Холл с одним из Молленов — одним из Молленов.

Не обращая внимания на убийственный взгляд Джима Уэйта, Ханна прошла мимо него и ступила за порог. Не глядя на Бена, она спустилась с крыльца.

Бок о бок они прошли вдоль дома и через пролом в стене вышли на дорогу. С полмили они молчали, не глядя друг на друга, и вдруг, одновременно остановились.

— Ты долго там стоял? — спросила Ханна и судорожно сглотнула.

— Достаточно.

Она отвела взгляд, но медленно покраснела.

— Самое главное, что ты победил себя.

— Да, — сказал Бен, — я это сделал. — Он взял ее за руку и они, по-прежнему молча, продолжили путь.

В следующий раз пара остановилась там, где шофер совсем недавно высадил Бена.

— Меня подвезли до этого места.

— Ты приехал на автомобиле?

— Нет, на грузовике.

— Но как тебе удалось? Я хочу сказать, что тебя… подтолкнуло?

— Лоренс. Он… он сказал, что придет за тобой, если у меня не получится.

— Лоренс? — мягко улыбнулась Ханна и переспросила. — Лоренс?

— Он скучает по тебе.

— Приятно слышать, — прошептала девушка.

Они пошли дальше, но уже медленнее: дорога становилась все круче. С высокого неба пригревало солнце, воздух был чист и прозрачен. Мир вокруг казался бескрайним и необыкновенно просторным. Их окружало только необъятное пространство и больше ничего. Они немного запыхались и время от времени приостанавливались, чтобы перевести дух, но окончательно остановились только на вершине, напротив разрушенного дома. Там они, наконец, сделали привал.

Пара сидела на полоске травы, за ними лежал в развалинах дом, где был зачат ее отец. Они молча смотрели в огромную чашу долины.

— Ты говорила там, в доме, правду? — спросил Бен, глядя на свои руки, лежавшие на коленях.

— Да, правду, — ответила Ханна, продолжая смотреть вдаль.

— И ты бы согласилась прийти и жить со мной? — Он поднял на нее глаза. — А давно… ты это почувствовала?

— Не могу сказать точно. Мне кажется с самого начала… А ты?