Время перемен
Шрифт:
На меня глядели с листка вполне узнаваемые цифры от 0 до 9, те, что мы называем арабскими.
Смотри не смотри, а решать чего-то надо.
– Подь сюда.
– Подозвал я дьяка и помахал призывно ладонью.
Он же, быстро подбежав, грохнулся на пол и уткнулся лбом в него.
– Слушаюсь Государь!
Вот как тут работать. Эх!
– Да встань ты и возьми свиток. Вот, бери покажи боярам, думу думать будем.
На лавках вдоль стен прошло некоторое оживление, когда подносили свиток к очередному боярину. Но быстро возвращалась
– Кто у нас против русской цифири?
Такая постановка вопроса зарезала начинавшуюся дискуссию на корню. Кто же будет? Особенностью, буквально всего населения страны, была чуть ли не показная русскость. Это была не показуха, а скорее состояние души. Так здесь во всём. Не русское вызывало отторжение, и считалось скверным. Даже церковь была скорее Русской, чем Православной. Да взять ту же библию, была она своеобразна, отличавшейся в мелочах, от общеупотребительной, но кардинальных мелочах. Собственно, скорее именно это делило страну на две части, Великое Княжество Московское и Великое Княжество Литовское. Сохранение самоидентификации нам дорого обошлось, потому подобное ценили высоко.
– Значит никого против нет? Пиши указ. Ну что Варлаам, доволен? Всё будем русскую цифирь пользовать. Ты лучше расскажи, много ли чего в летописях ещё интересного?
– Не вели казнить! Запамятовал я. Летописей немало, не все кириллицей писаны, надобно переводить.
– Проговорил скороговоркой он, пав на пол.
– Заварил ты кашу, вот будешь и расхлёбывать. Станут теперь монастыри архивами. Соберёте все и перепишите во множестве и чтобы во всех были копии чего только не найдёте, а оригиналы, вернёте туда, где взяли. По одной копии и для Кремля сделаете, и тут архив сделаем. Вот печатный двор построим, мы их ещё и напечатаем. Библию напечатаем во множестве и другие книги.
На меня уставились не понимающие лица. Есть ведь летописи, зачем их ещё размножать, а вот при упоминании библии, была видна положительная реакция.
– Теперь Макарий, вернёмся к тебе. Строить будем церковь, чтоб лепоты была неописуемой. Напротив стен Кремля Московского, аккурат промежду Фроловской и Тимофеевской башнями. Двор же Митрополичий с Кремля уберём и поставим в Китай-городе на берегу кремлёвского рва от новой церкви в сторону Водяных ворот. Подберёшь подходящие места и для кремлёвских монастырей.
Пора было заканчивать с нагромождением в Кремле различных дворцов и просто дворов разных князей и бояр. В конце концов, он уже не единственная крепость в городе.
– Будем строить здесь дома для приказов. Дворец для Думы построим около Тимофеевских ворот, вдоль Москвы-реки. Селиться князьям и боярам в Кремле и Китай-городе запрещаю.
Бояре на такое зароптали. Ещё бы, их же от моего тела отрывали. Ничего привыкнут.
– Стены Белого города пора менять. Будем делать из плинфы.
Это предложение в свете новых веяний прошло на ура.
– Ров, вдоль Кремля, оденем в камень, и Пожар покроем им же.
На это моё обращение не сразу отреагировали. И в самом деле, какая особо разница.
– Приказов надобно больше. Нужны ещё Челобитный, Морской, Розмысловый и Приказ Великокняжеской Казны. В этих приказах головами будут пока бояре, как и в приказе Большого двора. Пиши указ о создании всех приказов скопом, нечего бумагу марать.
Эта новость вновь оживила бояр. Опять пошли пряники.
Всё это конечно хорошо, но это решения на перспективу. С Казанью же решать нужно было сейчас.
– Отошлите приказ явиться в Москву воеводе князю Воротынскому.
Посмотрим, кто таков и почто его фамилия меня заинтересовала. Потом родилась запоздалая мысль.
– Сколько ему лет-то?
– В возрасте Иван Михайлович уже, - ответил мне мой тезка.
– А у него сыновей случаем нет?
– Есть, как не быть.
– Их тоже вызывайте.
– В Новгород пошлём мы Ивана Михайловича Шуйского. Посмотрим, за кого у него душа болит.
– ...суров государь-то. Ему же теперь, чтоб опалу снять стольких примучить нужно, - донеслось до меня.
– С Шуйским пошлём Охранную стражу. Пусть только попробует Русь матушку не любить.
– Собираем войско. Казань воевать будем. Побить, может и не побьем, но пограбить их нужно. С этого года зорить казанцев будем каждую зиму. Они к нам летом, а мы к ним зимой. Холопить их без разбору. Всё, хватит, откормились они там, нам в самый раз. Чтоб до самых Ногайцев ни одной живой души не осталось. Только не так, что недавно, хватит уже заговоров!
Глава 10.
На этом Дума закончилась, и я решил малость отдохнуть, но не тут-то было! Борьба за власть начала разгораться. А что вы хотите? Приходится признать, что произошла революция, только об этом никто не догадывается. Да и ругательства такого ещё не придумали. Вроде в своём праве, но пятнадцати лет мне ещё нет, а значит, по завещанию, править должны опекуны. Но те, кто по нему был им уж далече, а иные и вовсе отошли в мир иной. В новые.... Особо желающих не находилось. Вот и наступила парадоксальная ситуация.
Ох и нажились бы юристы, всякие адвокаты и иные сволочи на чем-то подобном, там, в будущем, однако в настоящем этих достижений цивилизации ещё ни одна свинья не родила, и пока, беззакония творили без их помощи. Здесь, все тонкости в прочтении прав решались словом Великого князя. Иногда хватало даже недоумённого взгляда. Нет, закон, конечно, был, однако Президиум Верховного Суда, а так же Конституционный отсутствовали как класс, да и в голову бред об их создании никому не приходил. Так что время ещё моё как бы не наступило, но протестовать вроде уже и не кому.