Время первых
Шрифт:
Королев неохотно кивнул. И, обернувшись к Раушенбаху, позвал:
– Борис Викторович! Подойди…
Леонов тем временем достал из тубуса чертежи, развернул их и разложил на столе перед Главным конструктором и подошедшим Раушенбахом.
К удивлению мэтров, отечественной космонавтики на листе оказался вполне грамотный с инженерной точки зрения чертеж скафандра «Беркут». Проблемные узлы были изображены отдельно. Все чертежи снабжены сносками; расчеты и выкладки размещались в нижней таблице.
Королев с Раушенбахом
– Для того чтобы подтягивать фал и управлять своим телом, необходима хотя бы минимальная гибкость, – с жаром принялся объяснять свою идею космонавт. – Обратите внимание: здесь изображены шарниры в местах плечевых, локтевых и кистевых сгибов для большей свободы движения…
Поворачивая лист кальки, он продемонстрировал улучшенную подвижность и торжествующе повернулся к Королеву.
– Сами чертили? – по-отечески тепло взглянул на него Раушенбах.
– Так точно, – кивнул Алексей и продолжил: – Кроме того, происходит корреляция с общим давлением внутри скафандра…
Борис Викторович с сожалением перебил:
– Мы предполагаем работу в этом направлении. Но вы, ребятушки, должны понимать: чтобы такой скафандр появился на свет, нужно год-два. А то и два с половиной.
– А у нас их, товарищ Леонов, попросту нет, – раздраженно добавил Королев.
– Я понимаю, Сергей Павлович…
Евгений Хрунов решил помочь товарищу и, сделав шаг вперед, достал из кармана елочную игрушку на тонкой нитке.
– А если «поиграть» с местом крепления фала? – запальчиво сказал он, показывая качавшуюся на нитке игрушку.
– Что, простите? – не понял Главный. – Зачем?
– Сейчас фал крепится к поясу скафандра в районе центра масс космонавта, и по технологии он должен войти в шлюз ногами вперед, верно?
Мэтры молча взирали на Хрунова.
– А что, если закрепить фал в верхней части скафандра и войти в шлюз головой? Мне кажется, будет правильнее, если космонавт увидит, куда движется, – продолжил тот. – То есть пойдет головой вперед.
Переглянувшись в Раушенбахом, Королев оглянулся к инженерам, копавшимся у шлюза.
– Товарищи, оставьте нас на три минуты, – попросил он.
Те прекратили работу и отошли на десяток метров.
– Вперед, – кивнул Главный конструктор.
– Что? – не понял Хрунов.
– В шлюз.
– Я?
– Да-да. Как вы там хотели – головой вперед? Прошу вас.
Евгений решительно подошел к открытому шлюзовому люку, наклонился и залез вперед головой.
– Давайте-давайте, – подначивал Главный. – Залезли?
– Так точно, – послышался сдавленный голос Хрунова.
– А теперь развернитесь мордой к люку.
– Зачем?
– Чтобы закрыть его вручную.
– Так
– Он автоматический в девяти из десяти случаев, – возразил Сергей Павлович. – А сейчас давайте представим, что вам не подфартило и автоматически крышка люка не закрылась. Попробуйте закрыть ее вручную.
Из шлюза послышалось кряхтенье – Хрунов пытался развернуться на сто восемьдесят градусов, но застрял в узком горлышке.
– А теперь представьте, что на вас неудобный скафандр и заканчивается кислород. Представили?
– Так точно, – расстроенно ответил Евгений.
Королев подвел итог короткого эксперимента:
– Все. Вы погибли. И ваш напарник – тоже.
Наблюдавший за этой картиной Леонов пристыженно вернулся к столу и свернул свой чертеж.
– Все ясно, Сергей Павлович. Извините за беспокойство – будем работать на текущую задачу, – негромко сказал он. – Мы готовы лететь хоть в кандалах, хоть в кольчугах.
– Мы и так – народ, который от рождения летает в кандалах, – примирительно сказал Главный. – А представляете, что было бы, если их снять? Потеряли бы равновесие и разбились бы к чертям собачьим. Вот такой мы народ. Идите.
– Есть.
– Чертежи оставьте…
В 1943 году Алексей Архипович начал посещать начальную школу в Кемерово. Среди прочих увлечений юноши была роспись старых русских печей, которой он научился у живших по соседству с его семьей украинских переселенцев. С годами одни увлечения забывались, на смену им приходили другие, но изобразительное искусство занимало все более значимое место в его жизни.
Однажды во время школьной перемены он увидел у своего одноклассника книгу с черно-белыми иллюстрациями картин художника Айвазовского. Картины произвели на Лешу огромное впечатление, и он загорелся желанием приобрести эту книгу. Обошлась она ему по тем временам невероятно дорого – в уплату пришлось каждый день в течение месяца отдавать однокласснику весь скудный ученический паек: пятьдесят граммов хлеба и маленький кусочек сахара.
Но зато книга с великолепными иллюстрациями теперь была собственностью Алексея, а художник Айвазовский стал его любимым художником.
Утро редкого выходного дня Леонов решил посвятить любимому хобби – живописи. Разложив на журнальном столике группу предметов: портативный радиоприемник, модель космической ракеты, планшет, блокнот с авторучкой, офицерскую фуражку и яблоко, он прикрепил к мольберту лист свежего картона и принялся делать набросок…
Сегодня у Алексея все получалось. Однако спустя пару часов в комнату заглянула супруга Светлана.
– Обед стынет, Леша, – напомнила она. Заинтересовавшись работой мужа, подошла ближе и, рассмотрев почти законченный натюрморт, оценила: – Похоже.