Время побеждать. Беседы о главном
Шрифт:
И если в таких условиях продавец перестает продавать свою продукцию, это рассматривается как уголовное преступление. И, при всей гуманности и любви к человеку на Западе, его тупо стирают в порошок, абсолютно механически и бездушно, и никого не интересует, что, может, он действительно был прав. Потому что спекулянт не имеет права диктовать человеку.
Ведь антимонопольное расследование — это, по сути дела, суд, оно может длиться годами, за которые монопольно искаженные цены могут нанести экономике невосполнимый ущерб.
Эта мера почти так же страшна, как и возможность разукрупнения монополий. В США
Е. ЧЕРНЫХ: — С Microsoft ясно, известная фирма, а разукрупнили кого?
М. ДЕЛЯГИН: — Standard Oil и менее известную у нас American Tobacco в 1911 году, ATT (American Telephone & Telegraph) в 1982–1983 годах.
Возврат цен на прежний уровень, как и разукрупнение — это угроза, которая намного страшнее применения. И такая угроза в отношении монополистов должна быть у России. Все мы посмеиваемся над ФАСом, но у этой службы и в самом деле мало прав. Да, она их использует недостаточно, бесконечно воюет с рекламщиками, но ведь она, например, не имеет права даже рассматривать цены и тарифы естественных монополистов. И скажите честно: что такое ФАС на фоне нефтяников? Моська, которая пытается призвать к порядку слона — прошу извинения, если кто обидится.
Е. ЧЕРНЫХ: — Обрыдший уже всем пример — цены на бензин. Годами мы слышим обещания ФАС обуздать их, разговоры про крупные штрафы компаниям, а толку?
М. ДЕЛЯГИН: — Результат есть? Результата нет. До свидания!
Е. ЧЕРНЫХ: — Говорят, в вопросе роста инфляции мы шагаем в ногу с просвещенным миром. Везде цены растут, поэтому это доказательство нашего вхождения в цивилизованное мировое сообщество. Тогда объясните парадокс: по сообщениям нашего же Росстата, все прошлые годы инфляция у наших европейских соседей, в странах Евросоюза, в разы ниже, чем в России. Там даже цены снижают, как у нас при Сталине.
М. ДЕЛЯГИН: — Либералы бы вам ответили: раз цены снижают — значит, сталинисты!
Но парадокс возникает из-за недостоверности исходной посылки. Инфляция в развитых странах в целом ниже нашей, причем именно из-за ограничения произвола монополий. Да и сам подход, по которому мы должны радоваться, если приобретаем болячки «просвещенного мира», мне кажется диким. Заимствовать надо все-таки хорошее, а не плохое, грубо говоря — качественные дороги и автомобили, а не сифилис и фашизм.
Е. ЧЕРНЫХ: — Михаил Геннадьевич, все Вы толково объяснили с точки зрения статистики, экономики, как можно теоретически обуздать реальную инфляцию. А на практике нас что-то радостное ждет? Пока нас ждут сплошные повышения цен.
М. ДЕЛЯГИН: — Проблема не в том, что механизмы есть в теории. Проблема в том, есть желание их применять на практике или же такого желания нет.
До
Но будет, с моей точки зрения, системный кризис, то есть утрата управляемости всеми значимыми сферами общественной жизни. Будет прорыв к власти чиновников и бизнесменов третьего-четвертого эшелона. И они будут настолько напуганы пропастью, в которую заглянут во время системного кризиса, что начнут от этого долговременного испуга проводить ответственную политику.
Этого страха хватит на поколение политиков и чиновников, как хватило на поколение советских руководителей страха, который они получили 22 июня 1941 года. И под влиянием этого страха на протяжении примерно 20 лет будет проводиться ответственная социально-экономическая политика, которая породит «благосостояние для всех», а вот оно уже, в свою очередь, породит демократию. Это южнокорейский путь, достаточно болезненный и извилистый. Разумеется, с поправкой на специфику нашей общественной культуры.
Е. ЧЕРНЫХ: — Когда, по Вашим прогнозам, наступит этот системный кризис?
М. ДЕЛЯГИН: — Когда, из-за отсутствия контроля за вынужденно вливаемыми в экономику (и особенно в банковскую систему) деньгами, частью будут «проедены», а частью обесценены международные резервы. Этого не произойдет в 2013 году; запас прочности нашего общества — и в том числе с точки зрения его психологического здоровья — превышает все оценки прошлого. Скорее всего, стоит ждать слома системы в 2015–2017 годах.
Вероятность того, что кто-то во власти одумается прямо сейчас, в относительно благоприятных обстоятельствах, крайне мала. Но работать все равно надо, прежде всего для реализации именно этого, наиболее благоприятного для России сценария.
Я верю, что мы пожнем плоды разумной антиинфляционной политики, и цены в нашей стране будут соответствовать благосостоянию народа, а не сверхдоходам олигархов и коррупционеров.
11.03.2010
Бюджет: отравленный концентрат намерений государства
Е. ЧЕРНЫХ: — Бюджет — тема скучная, малопонятная.
М. ДЕЛЯГИН: — Только на первый взгляд! Даже при самом первом приближении внутри бюджета есть доходы и расходы, а это уже ближе к карману каждого из нас и потому понятней.
Бюджет — самый главный документ в государственной политике. Ведь деятельность государства в экономике состоит лишь из двух действий: регулирования, то есть установление «правил игры», и расходования денег, которое в основном определяется бюджетом. Причем направление расходования денег во многом определяют реальные «правила игры». В самом деле: если мы выделяем деньги полиции, чтобы она ловила и наказывала переходящих улицу на красный свет — это будет одна страна, а если деньги выделяются на разгон демонстраций, а не на дорожное движение — страна уже совсем другая.