Время проснуться
Шрифт:
— Ну наконец-то… — в комнату попыталась ворваться высокая статная блондинка в спортивном розовом костюме. Этакая валькирия, выдернутая в современный мир. При виде незнакомого парня, державшего в объятиях подругу, светловолосая замерла на пороге и ухватилась за косяк.
— Ты кто?
— Я тут живу. — сообщил Эльдар, отпуская, наконец, Дашу. Та немедленно отпрыгнула подальше, в коридор и принялась отряхивать костюм, такой же, как на ее подруге, но ярко-синего цвета.
— Настя, это триста десятый номер. — сообщила она таким тоном, словно обвиняла Эльдара в том, что они ошиблись комнатой.
— Ой! — светловолосая
— Валите отсюда. — тихо произнес Эльдар, награждая Дашу не самым добрым взглядом. — Мне крайне соблазнительна мысль сообщить про вас администрации.
— А мы чего не сделали. — выкрикнула Дашка, на что ее подруга обернулась и погрозила ей кулаком.
— Заткнись, я говорила тебе не дурить. Простите нас, просто мы ключи в номере забыли, а Дашка у нас паркуром увлекаеться, вот и решила в номер забраться и дверь открыть.
— Передайте своей подруге. — произнес Эльдар. — Что она не занимается паркуром. Она просто дура. Только дура полезет пьяной на третий этаж. Только дура будет чувствовать себя крутой и непобедимой. Только дура будет считать, что она никогда не ошибается. И только дура будет возмущаться после того, как ей сделали вполне справедливое замечание.
С этими словами он закрыл дверь, успев заметить, как удивление на лице брюнетки сменяется искренним возмущением. Наверное, она собиралась что-то ему сказать. Увы, Эльдар не планировал выслушивать оправдания пьяной девчонки, которая возомнила себя трейсершей. Поэтому он просто запер дверь. Но не удержался и на секунду приник к ней ухом.
— Козел! И этот урод мне что-то вякает? Нет, Насть, ты слышала?
— Слышала. — голос блондинки звучал гораздо тише. — Он прав, я тебе говорила не лазить. Ты могла упасть.
— У меня все рассчитано. Сволочь, блин. Урод страшный. Другой бы обрадовался такому приключению, а этот отчитал, как малолетку. Видать, девки не дают, вот он и злой.
Дальше парень слушать не стал, развернулся и вернулся в комнату. Разболелась нога, с чего-то вдруг заныли шрамы на лице, а злость на брюнетку показалась смешной и глупой. Зачем он будет что-то доказывать этой дурехе? Она не трейсер. Никто в здравом уме не станет лезть пьяным на третий этаж. Тут трезвые то люди порой калечатся так, что лучше не вспоминать.
«Брось ты это дело, девочка, — Эльдар, известный среди трейсеров как Ладон, упал на кровать, чувствуя, как все сильнее его охватывает сонливость, — не быть тебе в паркуре. Не тот темперамент. Сойди с дистанции, пока оттуда не слетела».
Глава первая
Начало сентября. Наше время.
Железнодорожный вокзал всегда напоминал Насте густой и не слишком аппетитный суп, куда побросали все имевшееся в доме ингредиенты, а затем поставили на большой огонь, чтобы все бурлило.
Несмотря на многочисленные хвастливые рекламы о реставрации вокзала, в реальности все выглядело не так радужно. Да, ремонт сделали, в результате чего рядом со старым зданием, серым и мрачным, появилось новое — высокое, с оранжевым прозрачным куполом и стеклянными стенами. Учитывая, что вокзальная площадь и стоянка остались в неизменном виде, в котором они пребывали с советских времен, новое здание смотрелось так же нелепо, как корона на голове бомжа.
И
Приятный женский голос объявил, что на первый путь прибывает поезд номер триста одиннадцать. Настя неохотно вынырнула из мистического романа, недавно закачанный в читалку. Там в великом множестве водились сексапильные брутальные оборотни в кожаных брюках и томные длинноволосые вампиры, обещавшие нереальные наслаждения. И светловолосой красавице совсем не хотелось возвращаться в реальность, где первые числа сентября уже принялись окрашивать деревья в осенние оттенки, а личная жизнь налаживаться не спешила и вообще практически отсутствовала.
Настя чуть тряхнула волнистыми светлыми волосами приятного золотистого оттенка и не спеша направилась к эскалатору, который доставлял всех желающих к выходу на перрон. Высокая статная девушка в узких черных брюках и коротком светлом плаще из-под которого выглядывала темная блузка. Чуть подведенные серые глаза в солнечном свете казались почти голубыми, а строгие правильные черты лица могли принадлежать какой-нибудь скандинавской деве-воительнице.
Но Анастасия воином не была. Более того, с недавних пор она всерьез считала себя немного дурочкой. А ее подруга Ника заявляла, что Настя просто идиотка. Своим упрямством практически уничтожить шанс на счастливую личную жизнь.
Стоя на эскалаторе, девушка смотрела вниз и мрачно размышляла, что в книгах все гораздо проще. Если главная героиня сначала не влюбляется в главного героя, то она обязательно сделает это к концу романа, причем сама упадет в его объятия, и они займутся жаркими красочными непристойностями. Или герой ее соблазнит, и она в него влюбится. Или она соблазнит героя, и он в нее влюбится. Вариантов много, только ни в одном не рассказывается, что делать, если нечто похожее произойдет в реальной жизни. И претендентом на роль героя-любовника окажется тот, кого она по наивности решила считать классным другом.
Настя чуть не замычала от уже привычной волны смущения и стыда. После памятной беседы с Крисом(1), она неделю не могла с ним общаться. Потом они столкнулись у Ники в больнице и разговорились. Теперь, спустя пару месяцев, их общение оставалось ровным и довольно частым, только что-то из него пропало. Или наоборот проявилось нечто, что девушка старалась не замечать?
Сама же Настя ругала себя последними словами. Ее болезненная любовь к одногруппнику по имени Ратмир, ныне женатому будущему папочке, постепенно сходила на нет. При всей своей «зашоренности», девушка не могла не заметить, как пренебрежительно объект ее чувств говорит о своей беременной жене, как жалуется на то, что его заставляют иногда помогать по дому, гоняют за продуктами или устраивают слезливые истерики. Сначала Настя жалела парня, затем поняла, что его светлый образ в ее мыслях перестал быть таким уж светлым. Почему-то все чаще посещала подлая мыслишка, что Крис на его месте вел бы себя совсем по-другому.