Время проснуться
Шрифт:
— Идите наверх. — распорядилась Карина. — Я сейчас родителей встречу, Кирилла им передам и присоединюсь к вам. А то они уже вторую неделю упрашивают нас дать им повозиться с ним.
— Ну так дай. — Диана остановилась перед огромным зеркалом, разрисованном нежными снежинками, поправила каштановые мягкие локоны.
— Дам. — согласилась Карина. — Но завтра с утра, как проснусь, опять заберу.
Она прижалась щекой к ребенку, явно не желая расставаться с ним хотя бы на минуту. Настя, пропустив Диану вперед, остановилась и невольно прижала руки к своему, уже весьма заметному, животу. Она порой задавалась
— А Егор где? — спросила, чтобы отвлечься от подобных мыслей, так как с недавних пор они моли вызвать поток слез. С приходом беременности Настя стала удивительно плаксивой и склонной к сентиментальности.
— Они с Олегом умотали кататься на лыжах. На все выходные.
Карина присоединилась к остальным минут через сорок. Уселась на широкий подоконник, подвинув сидевшую там Алису, приняла бокал и кивнула:
— Начинаем болталку.
За окном продолжал бесшумно и чуть вкрадчиво падать крупный снег, а в уютной комнате в стиле «прованс» было тепло и пахло ванилью пополам с корицей. Шторы в мелкий цветочек оттеняли светлые стены и нежно-бирюзовую мебель. У дальней стены устроился электрокамин, на полке которого теснились куча фоторамок и мелких безделушек. На полу, по тонкому бежевому ковру, были рассыпаны кубики и лежал крокодил с оторванным хвостом.
Вино, похищенное у Ильи, заняло почетное место на белоснежном столике, разрисованном светло-голубыми цветами. Там же устроилось блюдо с фруктами, выпечкой и пакет сока для беременной Насти.
Рассказ Дианы вызвал единодушную реакцию: в измену Ильи не верил никто. Тем не менее факты были несколько настораживающие. Это признала даже обожавшая брата Настя.
— А ты у Ильи напрямую спрашивала? — поинтересовалась Алиса, свернувшись клубком в углу дивана и сверкая зелеными глазами, словно одомашненная пума.
— Ну…попыталась. — Диана откусила от клубники и сделала глоток вина. — Поинтересовалась, кто там его соблазнял и оставил свои волосы на пиджаке. Так он поржал только. Зато на следующий день устроил мне сцену ревности в ресторане, когда один придурок попросил у него разрешения со мной потанцевать.
— Узнаю Илюху. — вздохнула Настя, вытягивая ноги и подкладывая под спину диванную подушку.
— Вообще дыма без огня не бывает. — вдруг промолвила Карина. Она, как всегда, говорила мало, но зато «в тему». Заметив, что все остальные на нее смотрят, пожала плечами:
— Нет, я Илью очень люблю и уважаю, но вам не кажется, что его ревность порой зашкаливает на ровном месте? Словно он…ну, как бы ни ужасно звучало, но это выглядит так, словно он сам не без греха.
Все девушки уставились на Карину так, словно она на их глазах превратилась в черта с рогами и хвостом.
— Ты чего говоришь то? — выдавила Диана из себя, чувствуя, как затылок сдавило ощущением паники. — Ты всерьез полагаешь, что Илья…мог?
— Это жизнь. — развела руками Карина, не обращая внимание на предупреждающее шиканье Насти и Алисы. Диана продолжала смотреть на нее круглыми глазами, забыв про бокал в руке. Вздрогнула лишь когда он выскользнул из пальцев и упал на ковер, забрызгав бежевый ворс розовыми мелкими каплями.
— Прости. — пробормотала Диана, спрыгивая с кресла.
— Да ничего. — Карина уже и сама чувствовала
— Угу. — проворчала Алиса, накануне устроившая Фрику грандиозную сцену ревности.
— …но нам и самим надо что-то делать для этого. — закончила Карина и вся на нервах залпом выпила вино.
Настя метнула быстрый взгляд на Алису, та покачала головой и прижала палец к губам. Кажется, Карина, милая и тактичная Карина, сейчас говорила то, о чем девушки давно задумывались.
А вот Диана явно не поняла и заморгала вопросительно.
— Ты о чем?
— Забудь. — явно нервничала Карина, мысленно проклиная второй бокал вина, который и развязал ей язык.
— Нет, не забуду. — Диана так и осталась сидеть на ковре, рядом с мелкими брызгами вина. — Что ты имела в виду? Говори, Карина! Ты просто так ничего не болтаешь!
Ее голос взвился к потолку, став тоньше и звонче, показывая, что девушка начинает сильно нервничать.
— Просто понимаешь, ты…вы с Ильей так подходите друг к другу. Наверное, только ты можешь его характер терпеть.
— Да уж. — пробормотала себе под нос Настя, считая братика по меньшей мере тираном в начальной стадии.
— Только, видишь ли, — Карина отводила взгляд — отношения…они же развиваются, как и люди. Илья уже не тот парень-байкер, который пел тебе песни под гитару и грозился прибить беднягу Федота. Он развивается, вон второе высшее закончил, бизнес прет и все такое. Постоянно куда-то рвется ехать, изучать, путешествовать. Вон недавно на Эльбрус мотался, а ты?
— Знаете, — вдруг заговорила Настя, — а давайте чаю выпьем, а? Алиска, ты вроде как по-новому его заваривать научилась и…
— Погоди! — Диана вскинула руку. — Подожди, Насть. Ты о чем, Карин? Я не слишком люблю такие дикие путешествия.
— Но вы познакомились в таком походе! — вскричала обычно сдержанная Карина. — Посмотри на себя! Ты же не была такой! Илья не полюбил бы обычную милую и ранимую девчонку, он почувствовал в тебе нужный стержень. И где, где он? Ди, посмотри вокруг! Вы же отдаляетесь друг от друга. Илья постоянно совершенствуется, узнает что-то новое, а ты? Три года прошла с универа, ты никуда не пошла работать, а занимаешься домом. Ты не ушла в декрет, но это ладно, еще успеешь. Ты забила на все свои хобби, а лишь постоянно думаешь, как бы и что украсить в квартире. Год назад Илья буквально пинками отправил тебя сдавать на права и что? Ты так ни разу не села за руль! Илье просто становится с тобой скучно!
— Нокаут. — прошептала Алиса, стараясь стать незаметной, что было для нее нехарактерно. Настя закрылась стаканом с соком, не сводя круглых глаз с Карины, которую трясло от возмущения.
Диана, не мигая, смотрела на на Карину. Под ее взглядом брюнетка вдруг слегка поникла и, проведя ладонью по лбу, откинулась на спинку дивана. Когда запал прошел, наступил откат, и Карина уже жалела о вырвавшихся словах. В конце концов, кто она такая, чтобы влезать в чужую личную жизнь?
Диана моргнула…раз…другой. Вроде попыталась улыбнуться, но задрожавшие губы скривились, превращая лицо в гримасу. И девушка разревелась: некрасиво, с громкими всхлипами. Так плачет человек, который уже давно находится на пределе.