Время сирот
Шрифт:
— Доброе утро, — приветливо улыбнулась женщина в длинном фартуке, и отвлеклась от полировки воском толстых дубовых столешниц, — вы позавтракать?
В ресторане было пусто, вероятно посетители и постояльцы завтрак закончили, хотя нет, в углу помещения сидел какой–то старик, и судя по одежде только с дороги. Разглядеть его лицо не получалось, но профиль показался Кинту знакомым.
— Нет, я хочу комнату снять у вас.
— Тогда подождите, я позову хозяина, — сказала женщина и вытерев руки о фартук направилась к двери у стойки.
Кинт чуть прошел вдоль
— Вы! Вы почему не предупредили? Из–за вас все погибли! — Кинт решительно двинулся на старика, сжав кулаки.
— Вы меня с кем–то путаете, — подскочил старик, схватил саквояж и прижал к груди, точно так же, как тогда на посту корпуса.
— Ну уж нет! Я все отлично помню!
— Хм… Что тут происходит? — громогласно спросил грузный мужчина, лысый и с густой бородой почти до глаз, при этом, опустив руку на рукоять револьвера, что висел у него на поясе.
— Молодой человек обознался, — начал продвигаться старик вдоль стены, — это недоразумение.
— Я не обознался! — Кинт громко сопел и побелел от злости.
— Попрошу на улицу, — строго сказал хозяин заведения, — если это вы интересовались комнатой, то вам отказано… не успел заселиться, а уже посетителей мне тут пугает! Да–да! Прошу за дверь!
Старик переместился за спину бородатого здоровяка, который большим пальцем взвел курок, показав всю серьезность своих слов. Кинт молча и быстро вышел, перешел через дорогу и присел на каменный фундамент дома напротив, продолжая кипеть от злости. Спустя некоторое время из ресторанчика вышла женщина что натирала столы, бросила быстрый взгляд на Кинта и придерживая рукой длинное платье поспешила в сторону рынка. Следом из двери вышел хозяин и громко, перекрикивая шум проезжающей повозки сказал:
— Я отправил Мэр за жандармами!
— Вот и хорошо! — крикнул в ответ Кинт.
Здоровяк ничего не ответил и вернулся в ресторан. А через пару минут, из проезда меж домами выехала повозка, возница, осыпая громкими ругательствами пару лошадей, хлестнул плетью и повозка набирая скорость покатила вверх по улице, пассажиром был старик с саквояжем…
— Проклятье! — Кинт сорвался за повозкой, но бесполезно.
Пробежав квартал в невероятном темпе, видя как повозка скрылась за далеким поворотом, Кинт, выбившись из сил, опустился на бордюрный камень и заплакал… от обиды, от злости и невероятного желания вернуться в ресторан и застрелить его хозяина, за то, что помешал, что полез не в свое дело!
Кинт медленно брел по улице, периодически толкая плечом прохожих и не слыша их замечаний, на глаза попался табачный киоск, рядом с которым был небольшой уличный ресторанчик, в котором пили пиво несколько посетителей, наслаждаясь его вкусом, хорошей погодой и разговорами…
— Трубку… вот эту, табак и огниво, — Кинт склонился над окошком киоска.
— Какой марки табак предпочитаете? —
— Все равно.
— Пожалуйста, — продавец выложил на узкий подоконник трубку, не из дорогих, небольшой кисет с табаком и латунный цилиндр огнива, — два кеста серебром.
— Вот, — Кинт рассчитался, сгреб покупки и направился к одному из свободных столиков уличного ресторанчика.
Набив трубку Кинт сидел еще некоторое время молча уставившись в кругляшек сучка на изогнутой ножке стола.
— Эм… что будете заказывать?
— Что? А… есть у вас какао?
— Конечно, — улыбнулся высокий парень–официант.
— Принесите, пожалуйста.
— Один момент, — официант удалился.
Кинт раскурил трубку, и затянувшись скрючился от надрывного кашля, слезы брызнули из глаз, дыхание перехватило… откашлявшись и продышавшись, ловя на себе насмешливые взгляды посетителей, Кинт снова затянулся, но осторожно и не так сильно. После третьей затяжки почувствовалось легкое покалывание по венам, немного закружилась голова, но в целом ощущение Кинту понравилось.
— Ваш какао… Что–нибудь еще? — официант снял с подноса чашку и поставил на стол.
— Нет, спасибо.
Кинт наверное и пива бы сейчас заказал, того что покрепче, темного, но двое прогуливающихся жандармов уже обратили внимание на юношу и стояли неподалеку, убедившись что Кинт не заказал алкоголя, они пошли дальше. Хоть Кинт и стал полноправным гражданином терратоса раньше времени, но употребление алкоголя до восемнадцати лет это преступление, за которое можно на полгода отправиться за решетку, или на месяц работ на угольных шахтах.
— Кинт! Тоже вышел прогуляться? — рядом стоял Бакат и улыбался, — что–то вид у тебя… Неприятности?
— Здравствуйте, — ответил Кинт и пожал плечами, — как сказать, есть кое–какие заботы.
— Какие, если не секрет? Позволишь?
— Да конечно, присаживайтесь… Эм… комнату, комнату вот думаю где снять, чтобы поближе к рынку.
— А как же та мансарда, в которой ты жил?
— Там ремонт в гостинице затеяли, попросили съехать… говорят, не надолго.
— Ну, если не надолго, то можешь в конторе пока пожить.
— Правда?
— Конечно, — улыбнулся Бакат, — но мне кажется, не только проблемы с жильем тебя заботят.
— Да, есть кое–что, но я не могу сказать… может потом.
— Ну, хорошо… Официант! Темного, пожалуйста.
Попрощавшись с Бакатом, и получив от него ключ от мастерской, Кинт взял повозку и поехал к гостинице, собрать вещи и перевезти их в мастерскую.
— Да, вот сюда проезжайте, — Кинт указал вознице на арку, — я быстро.
Угрюмый возница кивнул, повозка въехала в арку и остановилась во дворе. Кинт быстро вбежал по лестнице, отомкнул дверь и начал собираться. Особо барахлом обрасти Кинт не успел, положив у двери ранец и походный баул, он достал с балки в темном углу мансарды, где устроил тайник, тряпичный мешочек с монетами и сунул за пазуху, покидал в большую плетеную корзину остатки продуктов и навьючившись спустился вниз.