Время страстей
Шрифт:
– Коул, перестань…
– И это еще не все, Кристин. Я играю в команде и не должен оставлять своих товарищей. Если не вернусь, Малакай убьет меня как предателя.
– Он не сделает этого!
– Не он, так кто-то другой.
– Коул…
– Кристин, я должен вернуться.
– Коул…
Он придвинулся к ней, обнял и поцеловал.
– Теперь там, на войне, я буду думать о моем сыне. Спасибо тебе за Гейба, Кристин. Спасибо… – Он целовал ее в губы, в лоб, в шею, в ложбинку между грудями. Она пыталась говорить, спорить, но он спускался все ниже, и у нее перехватило
На следующий день неожиданно приехал Мэтью, и это было еще одной радостью для Кристин. Но он предупредил сестру, что их обоих – ее и Коула – могут убить, если узнают, что они вместе.
Мэтью приехал ненадолго – всего на один день. Вечером они с Коулом закрылись в библиотеке. Кристин, желая знать, о чем они говорят, потребовала впустить ее.
– В чем дело? – возмутилась она. – По чему такая секретность?
– Коул должен уехать, – проговорил Мэтью. – Сегодня же вечером.
– Почему?
Мэтью взглянул на Коула. Тот пожал плечами и стал объяснять:
– Мэтью передает ранчо под защиту федеральных войск.
– Но…
– Я не могу оставаться здесь, Кристин. И группа Куонтрилла раскололась.
– Вот как…
– Весной, – пояснил Мэтью, – в отряде Куонтрилла, когда он находился в Техасе, вспыхнула крупная ссора. В результате отряд распался. Сколько-то человек теперь под началом Билла Андерсона, есть своя группа у Джорджа Тодда. Куонтрилл тоже имеет сторонников. Билл летом совершил несколько нападений на федералов, и Арчи Клеменс снимал скальпы с людей, которых он убил. Ситуация опасная: никто не знает, с кем Зик Моро и где он. Так что, Кристин, Коулу нужно уезжать отсюда. А тебя кто-то должен защищать.
Слезы навернулись ей на глаза, она стиснула зубы, чтобы не заплакать.
– Коул, твои вещи готовы, Далила все выстирала. Шеннон соберет тебе что-нибудь в дорогу.
Она вышла в коридор. Коул догнал ее там и, взяв на руки, понес наверх, в их комнату. Она плакала все время, пока он ее ласкал, и слезы ее капали ему на плечи, на грудь. Все его лицо было мокрым от ее слез.
Потом он поцеловал ребенка и прижал его к груди. Кристин настояла на своем и вышла проводить его. Когда Коул уже вскочил на лошадь, он наклонился и снова поцеловал ее. Она держала их сына у груди, махала рукой ему вслед.
Этой же ночью несколько солдат-юнионистов поселились у них на ранчо в доме для прислуги. Кристин понимала, что это необходимо, но все же ей было тяжело.
Тринадцатого сентября их навестил майор Эмери. Кристин была немало удивлена его визитом, но выражение его лица не на шутку встревожило ее. Кристин побледнела, перед глазами ее все поплыло, и ей показалось, что она теряет сознание.
– О Господи, что-нибудь с Коулом…
– Нет-нет, миссис Слейтер, – поспешил заверить ее Эмери, взяв Гейба на руки. – У вас прекрасный парнишка, мэм. Прекрасный парнишка. – Майор Эмери как-то неловко огляделся. – Я не думаю, что вашей сестре нужно знать это, но вам скажу… капитан Элсворт убит.
– О, нет!
– Это
– О Боже, Боже…
Это охнула Шеннон. Кристин обернулась и увидела, что девушка стоит на крыльце. Она слышала каждое слово, побледнела как полотно и качнулась. Майор Эмери кинулся к ней, чтобы поддержать.
– Пожалуйста, отведите ее в комнату, – попросила Кристин.
Майор кивнул, поднял Шеннон на руки и понес наверх.
– Среди солдат, которые находятся у вас на ранчо, есть хирург. Я его сейчас пришлю, и он даст ей что-нибудь успокаивающее.
Однако врач пришел не сразу. Шеннон была безутешна. Она рыдала так сильно, что Кристин испугалась за нее. Но потом Шеннон затихла, и молчание ее было еще хуже, чем слезы. Кристин знала, что не сможет успокоить сестру, да и вряд ли кто-то сможет это сделать.
Осень принесла южанам новые несчастья. Генерал Шерман шел к морю через Джорджию и обе Каролины; от сообщений о его политике «выжженной земли» стыла в жилах кровь. На западе страны дефиле юнионистов было почти закончено.
Двадцать первого октября погиб Джордж Тодд, пуля снайпера попала ему в затылок. Пять дней спустя на северо-западе Миссури был убит Билл Андерсон. Кристин несколько встревожило то, с каким ликованием Шеннон встретила известие об их смерти.
Настал и закончился День благодарения. Он прошел очень тихо. Кристин не сочла возможным пригласить на праздничный обед солдат-юнионистов, охранявших их, ведь Коул Слейтер воевал на стороне Конфедерации.
На Рождество приехал Мэтью, Кристин была несказанно рада ему. Мэтью сообщил ей последние новости: Коул все еще на свободе; Джон Хант Морган, отважный командир кавалеристов, убит. Где теперь Коул, Малакай и Джейми и к какой части они приписаны, Мэтью не знал.
Этой ночью Кристин не сдержала слез. Сколько горя принесла эта война! Отец ее умер. Пол погиб. Она больше никого не хотела потерять. Ей тяжело было смотреть на Шеннон. Она не видела ни разу, чтобы сестра улыбалась, с того дня, как майор Эмери сообщил о смерти капитана Элсворта.
Рождественский ужин прошел тихо, как и все праздники в последнее время. Кристин села к спинету и заиграла рождественские гимны; Шеннон спустя минуту стремительно убежала наверх, в свою комнату. Кристин оборвала игру.
Мэтью нарушил воцарившуюся тишину:
– Вряд ли в ближайшее время можно ждать изменений к лучшему.
– Но говорят, что война почти закончилась. Ведь она действительно почти закончилась.
– Война, но не ненависть. Ненависть будет длиться еще лет сто, Кристин. Все это очень нелегко. Восстановление будет медленным и тяжелым.