Время своих войн-1
Шрифт:
В русской глубинке чаще попадались те, кто так и не "облучился", умудрился остаться русским - они не множились ненавистью, были сыты презрением. Отгораживались брезгливостью, ставя заборы своей жалости.
Чем больше зверь, тем больше пространство ему нужно - Георгий, когда выпадала пауза, где бы ни был, имел неистребимую привычку шататься по округе - расспрашивать про "жисть". И поскольку в этой "жисти" был он свой - легко вписывался, перенимая характерные привычки, подстраиваясь в каждой местности под тот едва уловимый ритм общего понимания "ситуевины" и индивидуальности всякого собеседника - сходиться с людьми на полном откровении ему было легко.
– Председатель - это не звание, не должность -
И словно на зуб пробует - покатав во рту, сплевывает с горечью:
– Председатель!
Георгий молчит - видит: человеку надо выговориться.
– Пора отстреливать, по узелкам пройтись, спрямить те посреднические линии, пока окончательно не пустили по миру!
– говорит Председатель.
– Общая мотивация есть. Похмелье - опять же мотивация и основательная. В жестком похмелье совершаются многие чудеса. Не дразни похмельного! Вся Россия в похмелье. Чего больше всего враг боится?
– зло шутит он.
– Что у нас водка кончится, что телевизоры сломаются! Что начнем смотреть во все стороны трезвыми глазами и прикидывать - как в такой яме оказались, по чьему-такому умыслу? И тут уже направлять не надо, тут кто первый пальцем ткнет...
Качественно отстреливать надо было в девяностые, а теперь едва ли не поздно, - думает Георгий.
– Было время стрельб, словно российская природа специально создавало ситуации, чтобы бизнесмены среднего и низового звена не слишком уж размножались на ее теле - теле России. Сейчас же, если отстреливать тех, чья собственность вдруг в одночасье взросла всего на одном слове, которое повторяли себе другие - "обобрали!" - мера недостаточная, чтобы...
– так и недодумывает собственную мысль.
– Мы выжили потому, что технику не раздали по личным хозяйствам, а оставили на балансе колхоза, правда, пришлось переименоваться в самоуправление. Колхозом сейчас называться - гусей дразнить. Как нас не срамили, не пытались кислород перекрыть - выжили. Да ты посмотри, что у остальных делается - техника давно в землю вросла, а наша, худо-бедно, еще дышит. Земли, конечно, каждому дому нарезали - по гектару, а под угодья по два, но вот если надо на личное хозяйство какую технику - пиши заявку, а расплатись трудоднем.
Георгий сам бы мог многое порассказать - мог бы, к примеру, о птицефабриках, которые бульдозерами сносились вместе с курами - ради поставок "Ножек Буша". Убийство хозяйств России было поставлено на поток. Наряду шла и психологическая обработка обывателя - поток статей о неэффективности хозяйствования социализма, а заодно тихой сапой подведение новых законов о недровладениях. И союзный парламент расстреливали за то, что не давал переписать всеобщую собственность под всякое акцизное владение "Абрамовичей". Крупнейшую авиакомпанию мира - "Аэрофлот" - раздробили на 418 мелких компаний. Чем не диверсия? Им не обеспечить надлежащее содержание и обновление самолетного парка, да и не стремятся - "деньгу качают". Естественно, самолеты стали падать. Взрывы метана, гибель шахтеров. Порой месяца не проходило, чтобы очередных не завалило. Причина?
– Разрушение инфраструктуры. Следствие?
– "Реформы" в экономике. Чем не диверсия? Да, чего не коснись! А все вместе - государственная измена. Диверсанты на госслужбе, наемники иностранного капитала... Разгром тысяч и тысяч колхозов и совхозов, с целью подсадить страну на иглу внешних поставок продовольствия. Превращение страны в сырьевой придаток. Уничтожение будущего. Не диверсия? Нефтяные деньги на закупку продовольствия, предназначенного странам "третьего мира", того самого, пропитанного консервантами, давно запрещенными в "цивилизованных" странах, но, тем не менее, продолжаемыми этими "цивилизованными" странами массово выпускаться - скрытая генетическая бомба уничтожения населения ставшего лишним.
Когда все началось?
Знакомый следователь еще в начале восьмидесятых говорил ему о набитых сверху донизу базах, где гнил товар и портились продукты. Между тем пустеющие полки магазинов все больше оскорбляли людей, которые работали и не могли на заработанное что-либо купить. Но еще больше оскорбляли множащиеся, видимые издалека очереди - верный признак того, что в магазин что-то "выбросили". Все недовольства возникают в очередях, именно ими вспрыскивается раздражающее недовольство и мысль что надо что-то менять. Те, кто пытался обратить внимание на базы, не только следователи, но более высокий уровень, даже работников прокуратуры, быстро понимали свою беспомощность. Настойчивые, не соглашающиеся на регулярные картонные коробки дефицитных продуктов и возможность отовариваться в магазинах с черного хода, быстро "выветривались" со своих должностей, остальные усваивали правила, и для собственного успокоения, соглашались считать, что это обычные "временные частности на местах". Впрочем, тех, кто озадачивался смыслом, было ничтожно мало, и почти совсем никого, чтобы вывести из происходящего логическую картину, угадать, что целенаправленно готовится.
Когда народу становится "все равно", его можно вести куда угодно, и даже к расстрельным рвам со стоящими по краю телевизорами...
Армию тогда еще снабжали, и относительно хорошо. Во всяком случае, нормы питания в Воздушно-Десантных даже для солдат отличались значительно...
Может быть, тот следователь видел больше и дальше и уже тогда прощупывал, намекал, а не взять ли вам, ребятки, все в свои руки? Или, думаете, вас не коснется? Тогда Георгий не понял, а когда понял, ясно стало, что ничего не получится. Поздно. На народ навалилось усталое разочарование. Вроде того мельника, что целый день молол, обернулся, а возить нечего. Пытались что-то понять глядя в телевизор - ждали.
Каналы ТВ куплены не для того, чтобы в них говорилось что-то определенное, а для того, чтобы что-то определенное замалчивать. Телевизионные каналы принадлежат "компаниям". Все становится на свои места - театр абсурда исчезает, когда власть рассматривается как хазарская, оккупационная - грабящая и уничтожающая страну...
Как не крутись, какие позы не выдумывай, а не складывается русско-еврейский роман.
– -------
ВВОДНЫЕ (аналитический отдел):
"Русский народ - великий народ. Русский народ - это добрый народ. У русского народа - ясный ум. Он как бы рожден помогать другим нациям. Русскому народу присуща великая смелость, особенно в трудные времена, в опасные времена. Он инициативен. У него - стойкий характер. Он мечтательный народ. У него есть цель. Потому ему и тяжелее, чем другим нациям. На него можно положиться в любую беду. Русский народ - неодолим, неисчерпаем..."
/Сталин/
"Подразделение, в котором меньше 50 процентов русских, становится небоеспособным и подлежит расформированию..."
/высказывание маршала СССР Баграмяна/
(конец вводных)
– -------
– За десять лет ты первый, кто интересуется, - говорит Председатель.
– А что - начинает что-то меняться в государстве?
– спрашивает с надеждой.
– Почему так подумал?
– Почему-почему...
– переспросил недовольно Председатель.
– Потому, что ты приехал!
– Я не по этому.
– Тогда ешь, вот, апельсины!
– пододвигает тарелку.