Время своих войн-1

Грог Александр

(конец вводных)

– -------

"Второй" - Сашка-Снайпер, любящий расставить все до запятой, спрашивает:

– Какие шансы, что все получится?

– Если все участвуем, то... получится. Дальше - по мере убывания.

– Протяженность?

– До двух суток.

– Подготовка?

– От полутора лет.

– Сколько-сколько?
– удивляется Казак.

– Полтора, два или больше.

Имеется сторонний фактор, от нас независящий.

– Что за фактор? Чтобы звезды на небе сошлись?

– Что-то в этом роде, - без тени улыбки подтверждает Сергей.
– Точка натяжения: днем раньше - рано, днем позже - поздно.

Не объясняя, что случаются такие точки, где США, занятые волнениями в Ираке, одной ногой застряв в Афганистане, одновременно судорожно пытаются удержать у власти проставленные ими режимы Латинской Америки, дипломатическим и военным прикрытием Израиля, только что отбомбившегося в Иране... Где обязательно нужны дождливые лето и осень, и не стоит объяснять особое значение к этому случаю устойчивого северо-западного ветра...

– Что-то в этом роде, - говорит Извилина

– Матобеспечение?

– В пределах возможностей группы.

– Общее кто будет знать?

Оборачиваются к "Первому" - к Командиру.

– К чему иные комбинации? Здесь только один центр может быть - Серега. Это его парад, ему и концы сводить.

– К данному случаю необходим дубль - центр не входит в расклад выживших, - четко медленно и даже как-то холодно говорит Извилина.

Невольно переглядываются - это что же за операция такая?

– Кого возьмешь?

– На момент исчезновения центра, он себя проявит.

– Как узнаем?

– Пароль к каждому свой. Все знают только я и дубль. При назывании пароля, выполняется любой самый абсурдный приказ. Даже если надо будет раздеться, зеброй накраситься и насрать на центральной площади. Тогда единственный вопрос исполнителя позволителен - "как кучно?"

Извилина предельно серьезен. Если кто-то и поискал искорки в глазах, то не нашел. Знали - с него станет! Захочет, сделаешь и такое - приказ есть приказ!
– гадь и гадай, каким-таким боком-раком эта акция входит в операцию? Как некий акт политического значения или рядовое оперативное отвлечение от настоящего объекта?

– Надеюсь, сия ответственная часть мне не достанется, - ворчит Замполит - Кроме того, прошу учесть - мучаюсь запорами!

– Правила знаете - каждый отшагает втемную, - говорит Извилина.
– Могу рассказать. Но в этом случае от работы придется отказаться. А сработать придется под "пять процентов".

"Под пять процентов" - означает, что очень качественно. Как против самих себя. Когда-то пытались играть в подобные игры... но всякий раз получалось, что шансов друг другу не оставляли. При удачно раскладе - не более пяти процентов.

– Единственное

исключение из правил в том, что для группы операция последняя, - повторяет Извилина, понимая, что еще не привыкли к этой мысли, не осознали ее.
– Выживших будут искать и преследовать на всех континентах.

– Повеселимся!
– заявляет Петька-Казак.

Хозяин бани ворчит:

– Операция - "черт из коробочки"! Кстати, если на то уж пошло, "Иду на Вы" собираетесь отсылать?

"Первый" морщится.

– Не знаю, что даст - не поверят. А поверят - скроют. Глупо. Ребячество!

– Никаких предупреждений!
– объявляет Замполит, и Петька-Казак его поддерживает.

– Точно! Нахр! Отсюрпризим им!

– Но, а если в качестве личного глубокоаморального удовлетворения?
– принимается вслух размышлять Седой.
– Вроде как объявление войны? Не от некой группы, а от государства государству?

– Если так, то - да, - соглашается Казак, решивший, что если откажутся, то это его последний год с группой - слишком долго сабельку натачивали, ко всему шло "повесить на стену". Встречал таких, сгоревших до времени от обилия врагов.

– Не затягивайте! И ответов ждать не будем. Как хотите, а мне надоело! Если не подпишемся на это дело - возьму и завтра объявлю всем войну; штатовцам, австралийцам - всем их задрыпаным шестеркам, начиная с Англии!

– Угу... ООНу в том числе, - вяло поддерживает Казака Замполит, до которого, хоть и не сразу, а доходит глобальность замысла Извилины.
– Давненько не просерались западленцы, подзабыли уже - пора напомнить, что они есть на этом свете.

– Сгуляю с вами!
– неожиданно заявляет Седой.

– Седой, ты когда себя в последний раз в зеркало видел?

– Будешь Белоснежкой, а мы твои семь гномов!

– Миша-Беспредел - главным гномиком!

– Слишком приметный. Вдруг бороденку придется смахнуть, не жалко?

– Раньше не мешала, - ворчит Седой.

– Раньше местности соответствовала, годков прибавляло, к образу шла, а теперь работать-то придется в городе.

– Ну и что?

– А то! Рисовать с нас будут портреты вовсе не Пикассо, а в жанре соцреализма от патологоанатомов - и в лучшем случае - под "просим опознать"!

– А на могилах наших - да будут ли могилы?
– напишут нечто вроде этого: "Имели смелость мечтать и лгать себе!" - заявляет Сашка.
– Раньше мы чужие ракеты курочили от имени Державы, а теперь сплошная нелегальщина!

Слукавил. Не курочили - не пришлось - только готовились. Но готовились качественно. И обкатка, сторонняя практика, была в странах, где и в мирное время чужая жизнь полушка.

– Господа фратрийцы!
– обозвался непонятным словом Извилина.
– Позвольте заметить - всяк взрослый человек - как ему запретишь делать глупости?