Время таяния снегов
Шрифт:
– Что это такое? – послышался возмущенный голос Кайона.– Будто табаком начиненный!
– Ты попробуй ковырни его поглубже,– предложил Ринтын.
Кайон вонзил нож в арбуз и повернул его. Раздался хруст. По рукоятке потекла вода.
– Вода течет! – крикнул он.
– Может, нам дали испорченный? – предположил Ринтын.
– Ну его, этот арбуз! – сказал в сердцах Кайон и швырнул злополучный фрукт на землю.
Голодные и злые возвращались на вокзал друзья.
– Здесь можно подохнуть от голода,– ворчал Кайон.– Что ни возьми в рот, скулы воротит.
В
Задолго до того как подали на платформу поезд, ребята получили свои фанерные чемоданы и заняли первое место у выхода на перрон. То и дело большой репродуктор, укрепленный над их головами, громко объявлял о прибытии и отправлении поездов. В большие двустворчатые двери безостановочными потоками шел народ. Казалось, весь мир снялся с места и пустился в путь.
Ринтын и Кайон судорожно сжимали в руках проездные билеты. Стрелки больших часов медленно двигались к той черте, когда ребята должны будут сесть в поезд. За окном уже вспыхнули вечерние огни. То, что ехать предстоит ночью, особенно тревожило ребят.
Наконец из репродуктора послышался неестественно громкий голос:
– Производится посадка на поезд, следующий по маршруту Владивосток – Москва! Пассажиров просят пройти на перрон для посадки на поезд!
Сначала Ринтын не поверил тому, что услышал. Неужели это их подразумевают под “пассажирами”?
Когда диктор повторил объявление, Ринтын схватил чемодан и сказал Кайону:
– Это нам. Бежим скорее к поезду!
Но оказалось, что добежать до поезда не так-то просто. Сначала их остановил контролер при выходе из вокзала, затем их билеты были проверены у платформы, и, наконец, они очутились рядом с поездом. Одинаковые вагоны тянулись далеко-далеко. Ребята прошли весь состав и не обнаружили паровоза.
– Может быть, это не наш поезд? – взяло сомнение Ринтына.
– Так ведь женщина показала нам на него,– отозвался Кайон.
Все было правильно. Вот и вагон номер три, где должны ехать Кайон и Ринтын. Если заглянуть вниз, колеса стоят на железных полосах, но паровоза нет!
Пассажиры, не обращая внимания на двух растерявшихся приятелей, толпой валили на перрон, ругались с носильщиками и проводниками, обнимались, прощались и входили в вагоны поезда, у которого не было паровоза.
Ринтын, махнув рукой, позвал за собой Кайона, и они пошли к своему вагону. Проводник проверил билеты, и они вошли в тамбур. Их поразила теснота в вагоне, который казался снаружи таким внушительным. Может быть, такое впечатление создавалось множеством людей с большими узлами и чемоданами. Места ребятам понравились. Они расположились напротив друг друга у большого окна, в которое можно будет глядеть всю дорогу.
Чемоданы были водружены на багажные полки. Суматоха в вагоне понемногу улеглась.
– А все же меня интересует, почему у нашего поезда нет паровоза? – сказал
– Очень возможно, что это какая-нибудь новая конструкция,– ответил Кайон.– Бывает, придумают такое, чего никогда не было. Не может быть, чтобы этот состав нагрузили, а потом попросили пассажиров выйти. Смотри, сколько их только в нашем вагоне, в ином стойбище столько народу не наберется.
Опасения ребят были напрасны. Вскоре вагон толкнуло с такой силой, что откуда-то сверху упал на пол плохо прилаженный чемодан. К счастью, никого не задело. Зато несколько голосов враз сказали:
– Вот и паровоз прицепили…
И снова ребята наблюдали чудесную способность русского человека уютно устраиваться в дороге. Немного возни, приглушенного ворчания, и глядишь – уголок купе уже преобразился, принял жилой вид.
Понемногу пассажиры стали знакомиться. По вагону прошли несколько человек: один искал компаньонов в лото, второй – в шахматы, а третий – в преферанс. На предложение последнего откликнулись сразу несколько голосов.
– А вы куда направляетесь, ребята? – обратился к ним пожилой майор.
Получив ответ, он с удовлетворением, как будто сам ехал на учебу, сказал:
– Хорошее это дело. Правильно делаете!
Интерес к ним сразу же повысился. Несколько человек из других купе специально пришли посмотреть на чукчей, решившихся пуститься в путешествие. Один бойкий маленький человечек тут же объявил, что некоторое время ему довелось жить, правда, не среди чукчей, но тоже дикарей, названия которых он, к сожалению, не помнит. А один из преферансистов поделился сведениями, почерпнутыми из каких-то книг, где чукчи изображались как кровожадное племя, с удовольствием расправлявшееся со своими дряхлыми родственниками. Он даже что-то хотел сообщить на ухо майору, но тот отмахнулся и повернулся к ребятам.
– Видите, сколько небылиц ходит по свету о вашем народе? Ну что же, выучитесь, будем ждать от вас самих правдивого рассказа о вашей жизни.– Голос у майора был мягкий, дружелюбный и как-то по особенному теплый.
Паровоз дал гудок. Состав дернулся, и ребята в окне увидели, как потащилось назад здание вокзала, поплыли столбы и люди, стоящие на перроне. Явственно слышался шум паровоза и частый дробный стук колес.
Поехали! Все быстрее убегали назад сначала большие, а потом маленькие домики, и скоро поезд вошел в лед. Это было так неожиданно, что Ринтын сначала не понял, отчего это вдруг потемнело небо. Вот он, лес – лицо Большой земли!
До поздней ночи не отрывались от окна ребята. Глядя на темную землю с мелькающими огоньками, хотелось крикнуть в наступающую теплую ночь:
– Здравствуй, Большая земля!
Поезд несся на запад. Мелькали новые названия станций, городов. Многие из них звучали непривычно, но часто попадались большие города, знакомые по карте.
Они по-прежнему не отрывались от окна, стараясь не пропустить ни одной страницы чудесной живой книги, которая раскрывалась перед ними.