Время учеников. Выпуск 1
Шрифт:
— Только к господину старшему мажордому… виноват, вице-премьеру, тебя все равно не пропустят, — предупредил канцелярист. — Он и так ночей не спит, почернел весь…
Герцог подумал, что «старший мажордом» по-алайски звучит вполне грамотно, а по-русски тавтология получается.
Размахивая с таким трудом полученным пропуском, герцог шагал вдоль неимоверно длинного коридора, выкрашенного в унылый зеленый цвет. Его обгоняли и мчались навстречу ему на велосипедах многочисленные курьеры и посыльные, но все равно было понятно, что ни одно донесение, ни один приказ не поступят по месту назначения
«Однако, я опаздываю» — подумал полковник Гигон, взглянув на вмурованные в стену часы, но сразу понял, что часы остановились — и надолго.
У нужной ему двери стоял тощий мальчонка. На нем как на вешалке болтался парадный мундир старшего бронемастера со споротыми нашивками, а вместо автомата поперек груди висела дедовская винтовка.
— Как стоишь? — рявкнул герцог. — Кто так службу несет? Ты конюшню охраняешь или слугу народа?
Конюшни у герцогов Алайских охранялись не в пример лучше.
— Виноват, — сказал часовой и попробовал подтянуться. — Виноват, господин… э-э-э… — он безуспешно пытался определить чин и звание стриженного парня в каком-то подозрительном халате.
— Командир медицинского отряда Угог, — подсказал герцог, сильно повысив себя в чине. — Ступай и доложи — по делу, не могущему иметь отлагательств. Специальный доклад департамента народного здоровья при подкомитете тотальной вакцинации…
Он подумал, что во времена смут и потрясений хорошо подвешенный язык значит куда больше, чем самый изобильный печатями документ. Мальчонка открыл дверь и вошел, но почти тут же вылетел под настоятельным воздействием пинка, а в двери показался очень важный и очень довольный собой господин в хорошем костюме и с явной военной выправкой. Господин очень старался выглядеть старше своих лет.
— Что это за скотина тут смеет… — начал он и осекся. Герцог внимательно глядел ему в лицо и холодел.
— Гаг? — шепотом спросил господин.
Герцог кивнул.
— Тебя же убили, — так же шепотом сказал господин.
— А ты меня хоронил? — ухмыльнулся герцог. От сердца отлегло. Нарвался он не на внимательного придворного, а на Бойцового Кота, сослуживца Гага, наверняка, судя по ряшке, капрала.
— Хорошо устроился, капрал, — сказал он. — Непыльно устроился… Референт, небось?
Капрал-референт втянул его в прихожую.
— Вот как кликну часовых… — неуверенно сказал капрал.
— Ты разве не знаешь, что Бойцовые Коты теперь вне закона?
— Кликни, отчего не кликнуть, — сказал герцог. — Эть, змеиное молоко! Я, значит, Бойцовый Кот, а ты у нас, значит, Порхающая Принцесса.
— За меня поручились, — сказал капрал-референт. — Я чист перед народом…
— Это ты-то чист? А кто крестьян-дезертиров в Буром Логу…
— Тише! — прошипел референт. — Молчи, брат-храбрец. Я тебя не видел, ты меня не видел…
— Нет уж, — сказал герцог, закипая гневом Гага. — Это я чист — которую неделю искупаю вину перед народом в санитарной службе, людей спасаю, змеиное молоко! А ты тут на усиленном пайке отсидеться думаешь? Нет уж, у нас на фронте все пополам было, и здесь должно быть все пополам!
— Все-таки зря тебя
— Пожалуй, я сяду, — сказал герцог и действительно оседлал стул задом наперед.
— Уходи, всем святым прошу, — заныл капрал-референт. — Меня погубишь, мать погубишь… Я тут подженился еще, квартирку хорошую заняли, раньше там господин управляющий парком жили… Уходи, а работу я тебе найду, хорошую работу, может, даже телохранителем устрою…
— Пожалуй, я и закурю, — герцог достал из кармана халата обрывок газеты и кисет.
— Только не это! — шепотом завопил капрал. — Господин вице-премьер сами не курят и другим не велят, и чтобы в их присутствии… Отцы-драконы! Да у тебя и газетка старорежимная, за ее хранение теперь знаешь что полагается?
— Успокойся, брат-храбрец, — сказал герцог. — Представь, что лежим мы с тобой в окопчике, над нами крысоедовские бомбовозы второй заход делают — и сразу успокоишься…
— Да? И, между прочим, крысоедами ругаться теперь тоже запрещено. Крысоеды нынче эти… ну… братский народ Каргона, вот!
— Слушай меня внимательно, дурак, — сказал герцог, но курительные принадлежности все-таки спрятал. — Слушай внимательно. У меня для господина вице-премьера донесение, да такое, что ежели я его не доставлю, не сносить мне головы. И тебе не сносить головы, ежели ты меня до него не допустишь. А если доложишь, то может нам обоим выйти награда и крупное повышение… Вот и соображай.
— Все равно без доклада нельзя, — заныл капрал-референт. — А как я про тебя доложу? Санитаришка пришел, весь в дерьме?
— Скажешь — пришел человек, принес известие от Вольдемара. Запомнил? От Вольдемара, мол, срочное сообщение.
— От Вольдемара… — капрал помотал головой. — Что это за слово такое — вольдемара? Наркота какая-нибудь новая?
— Не твоего ума дело, — сказал полковник Гигон. — Двигай быстрее. А то закурю! — угрожающе добавил он.
Референт скрылся за металлической дверью. Старший мажордом вступил в свою должность сравнительно недавно, по рекомендации предшественника, не имевшего наследников по мужской линии. Видеть молодого герцога Алайского он мог только на портретах, поскольку молодой герцог в то время уже вовсю отрабатывал свою легенду в качестве курсанта школы Бойцовых Котов. А вот Гага он, конечно, запомнил…
— Господин Андрей! — герцог рванулся навстречу вышедшему, даже стул уронил. — Господин Андрей, большая беда! — как бы от волнения он заговорил по-русски.
Вице-премьер в полувоенной форме, высокий, светловолосый и очень похожий на отца, глядел на него с нескрываемым удивлением. Потом все понял, и, схватив за рукав халата, ввел герцога в кабинет.
— Ты с ума сошел, Бойцовый Кот! — сказал он. — Нет, все-таки отец зря с тобой нянчился. Ты что, не знаешь, что должен помалкивать?
— Вовсе я не должен помалкивать, господин Андрей, — с достоинством парировал герцог. — Подписки я вам никакой, между прочим, не давал. И господин Корней говорил, когда меня… э-э… провожал: болтай, мол, чего хочешь, мало ли в войну людей спятило?