Время ведьм
Шрифт:
Ну да, то-то я так и поверила, что он ну ни словечка не подслушивал. Ну, ни капельки!
Никакой супер-скорости уже не было. Разве час уже прошел?
— Бакстер, я не думаю, что шкафные свидания сюда подходят, — я подвинулась на скамейке и мышь, царапая острыми коготками, уместился между мной и ведьмаком. Маленький, а столько суматохи вокруг развел!
— Ничего ты не понимаешь, Силька! — на меня как на глупенькую смотрели черные бусинки глаз. — Тепло! Это раз.
Загнул пальчик на лапке Бакстер. При этом у него зачесалась
— Там мягко! Это два, — разгон мурашек закончили уже два пальчика, которые после были любезно продемонстрированы нам с Деином дедой.
Пожилой мужчина повернулся в полоборота, забавляясь, но мышиный лепет не прекратил.
— Уединенно! Это три! Никакой конкуренции! — и тут мы уже лицезрели три темных коготка.
— Как это нет конкуренции? — пожал плечами деда. — А если мы с тобой в одном шкафу встретимся?
Мне стоило большого труда не рассмеяться. Я тут же нарисовала в своем воображении эту эпичную встречу и начала мелко подрагивать на лавке.
А мышь тем временем задумался. Вот дела, предложил, а сам не подумал! Это же теперь и на его территорию спрос может появиться. Кажется, он даже вспотел немного, несмотря на вечернюю прохладу.
— Это я дал, конечно, — согласился сам с собой мышь. Закрыл один глаз, потом проделал это дело с другим и подпрыгнул: — Сменный график!
И гордый собой протянул:
— Ва-а-ариант!
Залихватски махнул рукой шкафных дел мастер:
— Да я голова! Деда, ну тебе же много не надо, так, раз в недельку...
Я перевела взгляд на развнеделешного деда и поняла... Бакстерова смерть близко! Очень! На одной лавке сидят!
Надо спасать эту двухволосишную головушку! Где же мы еще такого найдем?
— Бакстер! — прервала я мыша, рассуждающего о возрасте и возможностях. — Что с твоей силушкой богатырской?
Мышь сразу как-то сдулся, расстроено закусил щеку:
— Кончилась, — маленькая черная тучка нахохлилась на прогнившей лавке. — Я чуть перед всей академией не опозорился!
С другого конца лавки раздалось какое-то похрюкивание. Деда? Ну нет, он бы не стал... Сидит ровно, слушает, вроде.
— Что случилось? — предполагать даже не стала. Бесполезно. Надо слушать.
— Фонтан помнишь?
Ну как же не помню? Помню. Прекрасная девушка с букетом цветов сидела в центре, на камне, а вокруг неё взметались ввысь струи воды. Якобы, эта дева символизировала основательницу академии. Кто-то говорил, что она была магиня, кто-то, что эльфийка, но я была точно уверена — ведьма она! Ну какая еще женщина в букете соберет столько травы? Да там всего цветков пара-тройка и все!
— Фонтана теперь нет? — осмотрела мыша с лапок по макушку. Вряд ли. Ну не настолько же его силушка расперла...
— Есть, а вот букета нет.
— И за кой тебе сдался каменный цветок? — с другой стороны лавки опять донеслись странные звуки.
Бакстер встрепенулся:
—
— А ты опять выделился, да? — мне было жалко фонтан. Букет бы что надо. Для ведьмы. Мы все, что ведьмы Жизни, что Смерти, считали изображенную девушку своей покровительницей и бросали туда ароматные цветы. На удачу в учебе.
— Арри бы оценила! Я уверен! У неё тонкий вкус!
Ага! Тонкий вкус на тяжелые камни!
— Тебя поймали на полпути?
— Да меня никто не остановит, если я задумал что-то! — вскочил на лапки мышь, а потом жалобно посмотрел мне в глаза и положил мордочку на ногу: — Сила кончилась!
Мое сердечко дрогнуло и я погладила его по голове, утешая. Хрюканья с конца лавки повторились. Но я не стала косить глаза в сторону, у меня тут мышь расстроенный.
— А я, между прочим, даже стихи сочинил к букету...
— Какие? — с интересом спросила я. Деда тоже с любопытством посмотрел на горевавшего мыша, который уже распластался по моей ноге, смотря в ночное небо и начал декламировать:
Цветок любви моей зазнобе
Несу я смело сквозь ветра.
И пусть её любовь до гроба
Усыплет ласками меня!
— У-у-у, Бакстер! Все у тебя к себе любимому сходится! — пожурила я крылатого стихоплета.
— Не очень, да? — согласился со мной мышь. — У меня есть еще вариант:
Камень веков тебе принесу
Вечный цветок для тебя я сорву
Чтобы ты знала, что никогда
Я не покину тебя!
— Вот только последнюю строчку надо переписать, я не уверен... — почесал коготком грудку бессовестный мышь.
— Бакстер! — возмутилась я до глубины души. Женская солидарность жила, живет и жить будет!
— Что? — невинные глаза так и говорили о чистоте помыслов хозяина. Но я то знала эти мышиные мыслишки!
— Ничего, Бакстер! Ничего не подходит! — может, немного категорично, но он меня разозлил...
Нет, те похрюкивания точно деда издает! Но смотреть не буду. С дедой я совершенно не любопытна, ага-ага!
— А вообще, я на камне кое-что написал... Жалко... Раскололся напополам, когда перед ногами этой вредины упал! Весь труд лешему на палки!
— Написал? А что за вредина?
— Да эта ваша, профессорша... как её... Девор... Деворджилла, во! — на другом конце скамейки сразу стало очень тихо. Никаких звуков.
— И что ты там написал, шпендель? — угрожающе завис над ним деда. Тут даже я, со своей пока еще слабо развитой интуицией почувствовала — будет горячо. А ведьмак, с его-то опытом, наверное, всей душой чувствовал, будет попа...