Время - вперёд

Ковшик Павел Иванович

Проходя обратно она улыбнулась бирюзовым физиономиям духов глядящих на свою госпожу.

– Утром, после завтрака, придём с девочками готовить встречу.

***

Семичасовой перелет с пересадкой, и последующий пятичасовой переезд из Нячанга в Муйне на автобусе утомили даже привидение. Тимур при перелетах и переездах старался безвылазно сидеть в Алексее. Дабы случайно не отстать. А это тоже утомляет. Так что остаток дня пятницы Аколит и дух провели в активно-пассивном отдыхе. Они ходили по территории отеля, плавали в море, приседали, валялись на лежаке. А еще посетили массажный салон, где ему сделали «Тайский массаж». Толи вьетнамцы не знают, что это такое, толи эффект от массажа раскрывается только с тайками, но Колишкин

удовлетворенно щурясь решил, что ему и такого более чем достаточно. А еще подумал, что и на голове бы постоял, лишь бы не сидеть.

Поздно вечером, а темнеет здесь, как оказалось, очень быстро, и по нашим летним меркам очень рано, сходили в ближайший ресторан на берегу моря. Где собственно и присели первый раз после автобуса. Но оно того стоило – рыба из аквариума, приготовленная на каком-то местном кирогазе у тебя на глазах с каким-то совершенно вкуснейшим гарниром после самолетного «технобичменю» была божественна. На её фоне, даже «настоящий национальный суп Фо», втюханный путешественникам на автобусной стоянке между аэропортом Нячанга и отелем в Муйне был охарактеризован Алексеем как супчик «фуфло». С одной стороны, Рудова старшая разбаловала всех отличной готовкой, а с другой – туркомпании, экономили на всем, где и как могли. Поэтому и супчик был… э… жидковат, и переезд нудноват. Хочешь отдыхать со вкусом – имей подготовленную базу. С поваром, экскурсоводом на автобусе с кондиционером, и улыбчивыми горничными. И прочими атрибутами активно-пассивного отдыха, как-то: катера с парасейлингом и без, водные мотоциклы, акваланги и прочие мелкие радости морского отдыха, за который местные «предприниматели», дерут три зеленых шкурки мертвых жителей Северной Америки.

В общем как бы то ни было, но первый день окончился для Алексея разговором с духом о правильно организованном отдыхе у моря, под умиротворяющее поглаживание наполненного вкусной едой животика.

А утро сегодняшнего дня началось бодрым завыванием Тимура. Решившего не менять традиции в связи со сменой стран, часовых поясов и контингентом пробуждаемых.

Легкая невыспанность не помешала Алексею в темпе вальса провести гигиенические процедуры, и затем совершить неимоверно трудный марш-бросок до моря. Сто метров были преодолены с разглядыванием красоты рассветной природы обильно украшавшей территорию отеля и слушанием щебетания птиц. А потом вечно теплое море приняло в свои объятия глубоко континентального жителя. Окоченевшего сознанием за пять месяцев далеко не белого и совсем не безмолвного, но по резко-континентальному холодного зимнего периода.

И лежащий на воде на спине Алексей и дух сидящий на нем как на бревне, забыв о гравитации и зиме, оттаивали душами, приближаясь к недостижимой нирване семимильными шагами.

А затем ополоснувшись в душе, и одев для приличия рубашку-гавайку они отправились в местный филиал рая именуемый халявный завтрак «аля шведский стол». Ибо не приевшееся пока разнообразие хоть и простых, но вкусных местных блюд легко компенсировало их низкую цену. А обилие европейской кухни, наряду с национальной вполне соответствовало понятию – «праздник желудка». Который собственно наша парочка и отметила.

Вернувшись в номер Колишкин сначала как следует подумал о Бытии вообще и жизни человека в частности, а затем стал готовится к основной миссии тура.

Собрав в мешочек все заряженные камни, и сходив набрав литровую бутылку воды из моря Алексей запросил на ресепшене отеля такси. Разменяв попутно триста долларов на большую кучу донгов. Даже по сравнению с нашими тысячами рублей миллионы донгов смотрелись мощно. Тимур комментировал процесс, что, де с такими деньжищами, нам и возвращаться не надо.

Общий язык с таксистом был найден мгновенно, благо что это был вьетнамский язык. Хоть и в фонетическом отношении слова Алексея звучали для Трука, с весьма оригинальной для Вьетнама фамилией Нгуен, смешно, но учитывая привычку таксистов всех портовых и курортных городов понимать обезьяний язык жестов подкрепленных парой десятков исковерканных английских слов, общение задалось с первых мгновений поездки. Бамбук, а именно так переводится имя Трук, вероятно наскучавшийся с утра по живому общению пел. Нет, он говорил. Но словесный ряд тёк так легко и связанно, что рассказ

воспринимался именно как песня. О жизни простого парня из деревеньки Муйне. Где, казалось бы, вот еще вчера все, кто не рыбачил, конкурировали с обезьянами окучивая кокосы. А сегодня здесь супер-пупер международный курорт. Который растет не по дням, а по часам. Но еще живы традиции, и не все такие халявщики как он. Вот его старший брат по-прежнему рыбачит. И если «белому человеку» нужна свежая рыба или лобстер, то вот визитка и с первым уловом все будет подвезено. А ежели он как мужчина не любит сам торчать у плиты, то вот другая визитка ресторана, где работает его средний брат. Там эту самую рыбу или того самого лобстера ему приготовят десятью способами. А подаст к столу все это младшая сестра, которая работает в ресторане брата. А мать приносит туда кокосы. И закончив трапезу можно испить свеженького, можно сказать парного, кокосового молочка. Попутно Трук успевал жаловаться на дорогое горючее, сложности с запчастями, и почти аномальное отсутствие дождей. Попутно же, намекал на наличие визиток массажных салонов и прочих видов отдыха для взрослого половозрелого мужчины, но в этот раз без перечисления трудящихся там родственников. Совсем уж между делом намекая что имеются визитки аптек и лавочек, где ему продадут мазь превращающего простого человека во владельца прайда, и он после этой штуки, как настоящий лев, сорок восемь часов не отойдет от «станка». И наличие там прочих чудодейственных мазей, берущих буквально всё – от укусов насекомых, до болезней, излечиваемых исключительно в специализированных клиниках. Ну а на худой конец имелись визитки ювелирных салонов, где можно приобрести настоящие вьетнамские рубины и непревзойдённый жемчуг по вполне сходной цене. За качество Трук готов был прямо сейчас отдать зуб.

К концу поездки Алексей почувствовал себя давно женатым человеком, которому для плодотворного общения достаточно время от времени вставлять в речь супруги междометия, и иногда кивать головой. Зато он наслаждался пока ещё экзотическими видами местной тропической природы, где она еще осталась, и незатейливой жизнью южного приморского города с вьетнамским колоритом, где природа как бы немного потеснилась, впитав в себя жилые постройки, но не исчезнув полностью в плену стекла и бетона.

Через час неспешной езды такси подъехало ко входу в парк. Скорость транспортного средства во Вьетнаме, как и в большинстве других стран Юго-востока регулируется скоростью мопедов. И взаимной вежливостью водителей. Так что сорок км в час – это «с ветерком».

Явно не уставший чесать языком Бамбук получив деньги по счетчику, и немного сверху, популярно объяснил куда и как идти, чтобы попасть на фуникулер. И счастливый укатил, уточнив, что русский будет здесь больше часа.

– Прикольно будет, если припремся, а там пара аскетов, которым положить на все кроме нирваны, - Колишкин посмотрел на Тимура, - на разведку сгонзать не хочешь?

– Что-то я Лёшенька очкую, - непривычно засмущался призрак, - пошли вдвоем потихонечку. Торопиться нам не куда. Заодно и рассмотрим все как следует.

– То же верно, - согласился Аколит и пошел приобретать билет.

Через пять минут Алексей, и выглядывающий из него дух любовались из вагончика фуникулера видами на гору, заросшую всамделишными джунглями, и гораздо более впечатляющими видами на долину под горой. Квадратики полей и садов занимали пространство от моря и до горизонта. Который, впрочем, был ограничен горами с северо-востока.

Первое местное приведение им встретилось сразу после выхода из здания фуникулера. Казалось оно кого-то ждало. Но увидев нашу парочку удивленно вздрогнуло. И сразу рвануло куда-то вверх в гору.

– Во, есть загробная жизнь на горе Таку, - хмыкнул Аколит.

– Шутка конечно плосковатая, но реальность отображает, - заметил Тимур

Пройдя небольшое расстояние у начала лестницы вверх на гору, их встречала уже целая делегация – один дух монаха, о чем говорила его призрачная монашеская ряса, и четверо в «гражданке» - призрачной одежды каких-то местных фасонов и вообще без неё. В смысле просто смутный человеческий контур с более-менее четкими чертами лица. По сравнению с ярко блестящим на взгляд Алексея Тимуром, местные духи вид имели весьма бледный. В плане насыщенностью энергии.