Время Вьюги. Трилогия

Кулак Петрович И Ада

Офицер скривил губы:

— Нет. Ваши, так скажем, культурные ценности я разделять не обязан. Мужчины в Каллад могут стреляться хоть с гимназистками, но за Ларной с женщинами не стреляются. Впрочем, можете смело присылать ко мне мужа, если у вас он, конечно, есть, — он расплылся в недоверчивой улыбке, сверкнув мелкими как у хищного зверька зубами.

Здесь оставалось только ударить или уйти. Не будь на балу Рейнгольда, Дэмонра, разумеется, долго бы не думала. Но он умолял ее не ввязываться в скандалы. А дальше пикироваться на словах смысла не имело — молодой человек был на порядок

красноречивее.

К тому же, женщина в платье, бьющая в зубы мужчину в форме, выглядела бы по меньшей мере нелепо, а если смотреть правде в глаза — отвратительно глупо.

Нордэна резко развернулась, насколько позволила ноющая нога, и направилась к лестнице. Ходить по залу и разыскивать Рейнгольда ей больше нисколько не хотелось. В висках бешено стучала кровь, и Дэмонра опасалась, что убьет на месте первого человека, который наступит ей на подол.

По счастью, Зиглинд отделался от общества трех кремовых барышень и сам нашел ее. Судя по его лицу, он слышал как минимум часть светской беседы или, во всяком случае, был поставлен в известность о содержании. Губернатор рядом старательно улыбался и обращался к Рейнгольду и Дэмонре исключительно на морхэнн, пытаясь сгладить неловкость.

— Кто это еще? — холодно осведомился Рейнгольд, кивнув в сторону молодого полковника. Тот стоял шагах в десяти и с брезгливым выражением лица говорил что-то давешней даме в декольтированном платье. Та сильно жестикулировала.

— Ах, вы уже оценили яд этого аспида, весьма сожалею, — заулыбался губернатор. Он, как и многие политики, умел произносить даже крайне нелестные характеристики так, что они звучали почти похвалой. — С этим молодым человеком следует быть осторожнее, он жалит…

— Я заметил, — сухо перебил Рейнгольд. — Имя у этого острослова есть?

— Каниан Иргендвинд, — извиняющимся тоном сообщил губернатор. Дэмонре имя молодого человека не сказало ничего сверх того факта, что в роду у того имелись нордэны. Фамилия полковника представляла собою производное от слова, которым на Архипелаге называли лед. А вот Рейнгольд, видимо, знал несколько больше, потому что он явно помрачнел.

— Ясно, — коротко отозвался Зиглинд. — В следующий раз я бы попросил вас предупреждать меня о том, что на бал будут приглашены… такие высокие гости.

— Но…

— Каниан Эфэлский — мягко выражаясь, ненаследный принц, — отрезал Рейнгольд, сверкнув глазами. Он говорил негромко, но очень твердо. — Мне весьма лестно, что моей жене нагрубил бастард самого Асвельда Второго.

Дэмонра ничего знать не знала об особенностях эфэлского престолонаследия, роде Иргендвиндов и прочей метафизике. Зато она очень четко уяснила, откуда у безусого мальчика погоны, ради которых ей пришлось трудиться двенадцать лет. В Каллад за заслуги предков еще можно было получить гражданский чин, но военное звание — никогда. Страна, находившаяся в состоянии перманентной войны без малого пять сотен лет, знала цену двадцатилетним полковникам и генералам «по знакомству».

— Я прошу прощения. Вероятно, его вывело из себя поведение госпожи Кияр…

— Меня не волнует, что его балерина напилась прямо на балу — это вас должно волновать, — ледяным тоном одернул собеседника

Зиглинд. — Вы сейчас же попросите их удалиться. В противном случае удалиться вынуждены будем мы.

Рейнгольд не стал упоминать свое родство, но имя кесаря буквально повисло в воздухе. Губернатор несколько побледнел и растерял все свое благодушие.

— Это скандал.

«Нет, — подумала Дэмонра, не сводя взгляда с темно-изумрудной формы. — Скандал будет сейчас». Нордэна широко улыбнулась губернатору и громко сообщила на морхэнн:

— Ничего страшного. Вам не стоит за него извиняться. Я не знаю, кому пришлось ублажать генералов, чтобы он получил звание, его матушке или ему самому, но это, видимо, был тяжелый процесс. Простим новоиспеченному полковнику расшатанные нервы. К следующему званию они станут крепче…

Эфэлец развернулся к Дэмонре, едва она начала говорить, и молча дослушал ее маленькую речь до конца. Потом стал неторопливо приближаться. Рейнгольд настороженно следил за ним, встав так, чтобы прикрыть Дэмонру плечом. Нордэна осталась спокойна как камень.

— Видишь ли, Рей, нам не о чем волноваться, — безмятежно пояснила она, глядя в полные ярости изумрудные глаза. — Молодой человек не понимает морхэнн. Нам невероятно повезло.

— Вам невероятно повезло, я не понимаю морхэнн, — подозрительно ровным голосом согласился Иргендвинд на виари. Рейнгольда он совершенно игнорировал и смотрел исключительно на Дэмонру. — Но будьте аккуратны. Невероятное везение обычно дурно кончается.

— Удачи вам, подполковник. Дайте знать, когда станете… подгенералом.

Дэмонра до последнего момента надеялась, что эфэлец потребует дуэли. Но нет, Иргендвинд молча кивнул, развернулся и смешался с толпой. Нордэна с удовольствием отметила, как сквозь непослушные светло-русые волосы обиженно краснеют полковничьи уши.

Губернатор сделался мрачен как туча.

— Будьте осторожны. Иргендвинды — хоть они и не герцоги, а только графы — по влиянию второй род Эфэла после королевского. Они известные банкиры и…

— … и отравители. Это вам следует быть осторожнее, выбирая гостей, — Рейнгольд, похоже, закусил удила. Дэмонра редко видела его таким взвинченным. — Если вам не нравятся отравители и чернокнижники, не стоит их приглашать только потому, что эфэлский король кого-то по молодости облагодетельствовал. До свидания, господин губернатор. Мое почтение вашей супруге и дочерям.

Дэмонра знала, что мягкий, спокойный и уступчивый Рейнгольд, если вывести его из себя, может метать громы и молнии, поэтому последовала за ним молча и безо всяких вопросов. Она, конечно, осталась довольна, поскольку сумела поставить эфэлца на место, но понимала, что жених от ее подвигов не в восторге. Он не считал бестактность хорошим методом борьбы с бестактностью.

На улице только начало смеркаться. Кучер удивился было, что господа покидают бал так рано, но перехватил необыкновенно красноречивый взгляд Рейнгольда и тут же придал лицу максимально отсутствующее выражение. Дэмонра устроилась на подушках, стараясь лишний раз не шевелиться: нога снова начала ныть. Рейнгольд сел рядом, и открытый экипаж тронулся. Нордэна как по наитию обернулась.