Время Вьюги. Трилогия
Шрифт:
Эрвин кивнул:
— Вне всякого сомнения. Тем не менее, отвечая на ваш вопрос, скажу, что население лояльно.
— Излишне лояльно! — подал голос Витольд, переступая порог столовой. — Я заметил любопытную закономерность. Чем страшнее была девица из «благородного рода», набивающаяся на танец, тем большую лояльность кесарии она демонстрировала! Последняя — это, я вам скажу, был тихий ужас! — знала о нашей культуре и истории втрое больше, чем я. Она спросила меня, кто, на мой взгляд, внес наибольший вклад в развитие экзистенциализма в Каллад! — праведно возмутился Маэрлинг.
Атака
— И что же ты ответил? — полюбопытствовал граф.
— Я замялся, но потом свалил все на нордэн. На них же модно все сваливать. Как позже выяснилось, это было несправедливо. Девять из десяти спрошенных мною нордэн заявили, что о такой позе в жизни не слышали, а десятой была майор Карвэн.
— Потрясающе, — оценил широту ее кругозора граф. — Я, увы, лишен счастья быть близко знакомым с миледи Магдой, но имел удовольствие знать ее мать, госпожу Карвэн Магденхильд. Та философскими течениями интересовалась мало. Но знала всегда необыкновенно много.
Граф поднялся и улыбнулся:
— Что ж, судя по вашим рассказам, рудники, заводы и кесария в целом находятся в полной безопасности. Не скрою, я ожидал другого, поэтому мне особенно приятно это слышать. Господин лейтенант, присоединяюсь к моей супруге: вы можете приходить в этот дом, когда пожелаете. А теперь позвольте откланяться, господа, не одну Милинду ждут дела государственной важности. Бредни сената тоже должен кто-то слушать.
— Бедный папаша, — оценил Витольд уход родственника. — Благотворительность — это, конечно, омерзительно скучно, но там хотя бы бывают внучки благотворительниц. А сенат… Я иногда подумываю о том, чтобы умереть молодым! — подмигнул он.
— Мне сенат не грозит, и я хочу дожить до старости, — честно сказал Эрвин. — У тебя очень приятная семья.
— А то, — хмыкнул Маэрлинг. — Ну что, синяки, будем считать, украшают мужчину, как и шрамы. Может, все-таки к Люсинде?
К Тирье Эрвину по-прежнему не слишком хотелось, но знакомиться с Люсиндой он тем более не имел никакой охоты.
— Мне пора домой.
— Безнадежен, — припечатал Витольд, закатив глаза. — Воистину, Эрвин, если рай существует, тебе уже заготовлено там отличное местечко. Но это не отменяет скорбного факта, что ты глубоко неправ.
Глубоко неправый Эрвин вежливо распрощался, подхватил саквояж и направился на улицу Хельга Дэйна, к незабвенной патриотке Тирье и ее чересчур начитанной дочке.
По дороге к Наклзу Дэмонра забежала в кондитерскую и купила Магрит самую большую коробку конфет с витрины. Подумав, решила бантиками не перевязывать. Рэдка пришла в неописуемый восторг и без них. Глядя на довольную девушку, Дэмонра поняла, что с подарком не прогадала, шелковые чулки можно оставить до лучших времен, а билет до Гвардэ и вовсе никогда не покупать.
— Где Наклз? — нордэна решила не мучить презент от Кассиана и говорила на рэдди. Презент от Кассиана явно был счастлив таким положением дел и объяснил, что маг в спальне, а вставать ему Сольвейг запретила. Но он уже проснулся и читал
Утренняя газета — это было неплохо. Иногда бредни хроникеров приводили мага в доброе расположение духа. Дэмонра была уже в курсе, что между Милиндой и Наклзом состоялся разговор, которого, конечно, следовало бы избежать, но кто же мог знать, что Рэду возьмут без единого выстрела и вернутся в апереле? Дэмонре бы такое и в бреду не привиделось.
В спальне было в меру сумеречно, пахло каким-то лекарством, но, в целом, нордэна ожидала, что будет хуже, а о причинах переноса двери она решила спросить позже. На прикроватной тумбочке стояла ваза с апельсинами. Наклз прятался от окружающего мира за «Калладским вестником», но вряд ли читал при таком освещении. К своему зрению маг относился аккуратно.
— Ну здравствуй, Рыжик, — с порога обратилась Дэмонра. — Скажи сразу, мы будем скандалить или ты проявишь потрясающее милосердие?
Маг опустил газету и поглядел на нордэну не слишком ласково. Дэмонра не расстроилась, поскольку прекрасно знала: чтобы перехватить его ласковый взгляд, следовало быть какой-нибудь очень сложной формулой, а не простым смертным. Но градус холода впечатлял.
— Я проявлю благоразумие, — мрачно пообещал Наклз. — Скандалить мы будем после. Попроси Магрит налить тебе чаю и присаживайся.
— Может, я все-таки позорно дезертирую? У меня есть надежда, что в ближайшее время ты остынешь?
— Нет. И я не случайно забеременевшая гимназистка, чтобы полыхать страстями. Садись уже.
«Садись уже» Дэмонра сочла хорошим знаком. Она аккуратно прикрыла за собою дверь и уселась на стуле в изголовье кровати. Вблизи маг казался гораздо более похудевшим и усталым. Кожа, кости и ледяной взгляд. Просто вылитый неупокоенный труп из страшной сказки.
— Сперва скажи, как ты?
— Хорошо.
— Для «хорошо» ты слишком плохо выглядишь.
— На «хорошо» я не выглядел никогда, — парировал маг. — Не надейся, мы не мой внешний вид обсуждать будем.
Дэмонра вздохнула. Облапошить Наклза ей удавалось только тогда, когда он сам хотел быть облапошенным. А приступы гуманизма с ним приключались редко.
— Честное слово, Рыжик, знай я, что это будет такой трагифарс, я б и не заикнулась…
Наклз поморщился и перебил:
— Я должен тебя поздравить. Мне известно много способов промотать наследство. Но такого я еще не видел. Что мешало тебе просто просадить его в рулетку?
— Отсутствие мозгов? — попыталась отшутиться Дэмонра.
— Да разве же оно тебе когда-то мешало? — не понял или не захотел понять шутки Наклз.
— Что сделано, то сделано.
— Это ты очень верно заметила. Сделано тобою немало.
— Ладно, рулетка бы не помогла. Видишь ли, крупный проигрыш в казино куда заметнее убыточного завода.
— Убыточного оружейного завода? Не скажи.
— Было пять заводов. Три химических, два оружейных. Оружейные еще не закрылись. Химическим… пришлось. Я не покупала сыворотку на Архипелаге, это было бы слишком подозрительно. А ее нелегальный синтез безумно дорог, вот и верчусь, как могу.