Время Вызова. Нужны князья, а не тати.
Шрифт:
Ирина согласно кивнула и сняла телефонную трубку. Глеб тоже должен был разделить ее триумф…
Обед пролетел в приятных воспоминаниях. Услышав о событиях утра в изложении Ирины и Никиты, Глеб только покачал головой, но немного погодя тоже развеселился и заявил:
— Да уж, а считается, что только блатная речь может звучать «круто»… Кстати, а знаете, как будет звучать на научном языке пословица «Смех без причины — признак дурачины»? — Он сделал паузу, окинул всех хитрым взглядом и выдал: — Индетерминированное судорожное сокращение диафрагмы с короткими выдохами через
Все перестали есть, пытаясь продраться через все это скопище наукообразных терминов, затем Ирина прыснула:
— Да уж, Никита, представляешь реакцию Павла Яковлевича на такое выражение?
И зал ресторана задрожал от хохота.
Когда они вернулась в офис, в приемной ее ждали четверо милиционеров. Никита сразу подобрался и потянулся за мобильником, а Ирина замедлила шаг, лихорадочно припоминая, что же такого им могли поставить в вину. Или Павел Яковлевич опомнился и нажал на все педали?! Но Танечка разрядила ситуацию.
— Ирина Борисовна, это к вам… По поводу мебели.
С милиционерами Ирина провозилась почти полтора часа. Оказалось, это привет от приятелей Никиты из местного РОВД. Ребята были из Железнодорожного. Как-то они по своим делам попали в РОВД и были изрядно изумлены тем, как Ирина оборудовала там кабинеты. Ну, те и подкинули адресок. Знакомый Никиты капитан Шебаршин даже как-то звонил по этому поводу. Но тогда никто так и не появился. Как они рассказали, денег не было. А теперь появились. И они, как обычно, хотели «в точности как у мужиков». Ире пришлось их довольно долго убеждать в том, что в точности копировать не стоит. И даже кое-какие совпадения в размерах кабинетов тут ни при чем. Потому как, чтобы все получилось в лучшем виде, надо еще учитывать, как ориентировано здание, вид из окна, освещенность, расположение кабинета относительно лестниц и туалетов и даже характер работающих в них людей. А на робкое заявление, что со сметой у них… мягко говоря туговато, милостиво заявила, что услуги дизайнера будут бесплатными. Так что расстались они вполне довольные друг другом, договорившись, что завтра с утра Ирина с дизайнером подъедут к ним и там, на месте, все посмотрят.
После ухода милиционеров она почувствовала себя как выжатый лимон. Впрочем, этого следовало ожидать. Одна утренняя встреча чего стоила! И если после нее она какое-то время держалась за счет возбуждения, то пара бокалов вина и обед вкупе с затянувшейся беседой с милиционерами доконали ее окончательно. Ирина нажала на клавишу спикерфона.
— Танечка, не пускай ко мне никого с полчасика, — и подошла к дивану. Устроившись в уголке, она скинула туфли и, поджав ноги, смежила веки. В этот момент зазвонил телефон. Ирина досадливо сморщилась. Но если Танечка решилась потревожить ее покой, значит, дело того стоило. Ирина встала, подошла к телефону и сняла трубку…
Закончив разговор, она положила трубку и задумалась. Звонила учительница Павлика. У него вовсю расцветал кризис переходного возраста. Нет, с самой Ириной у него были вполне нормальные отношения, но вот о всех остальных взрослых у него
Глеб оказался на месте. И даже мог уделить ей полчаса своего чрезвычайно загруженного и драгоценного времени. Когда Ирина поднялась к нему в кабинет, обставленный ею собственноручно (что, впрочем, принесло ей почти полумиллионный заказ от Академии наук), Глеб заканчивал с кем-то ругаться по телефону. Раздраженно бросив трубку на рычаг, он повернул к ней сердитое лицо, и в следующее мгновение оно осветилось улыбкой.
— Никак с сынулей проблемы?
— А… как ты догадался? — растерянно спросила Ира.
— Ну… у тебя было такое лицо… я бы сказал, типичное лицо обеспокоенной матери. По поводу своих рабочих проблем ты, как правило, волнуешься гораздо меньше.
— Скажешь тоже, — хмыкнула Ирина, припомнив начало дня.
— Ну… я же не говорю, что они легче. Просто волнуешься ты по этому поводу действительно гораздо меньше. Итак, в чем проблема?
Ирина пересказала ему разговор с учительницей. Глеб недоуменно пожал плечами.
— И что? Эта дама педагогику-то изучала? Типичное поведение ребенка в пубертатный период.
— Но мне-то что делать?
Глеб пожал плечами:
— Терпеть. Нести как крест. И… любить. Хотя с этим особых проблем нет. И это хорошо!
— Но… я же должна хоть как-то отреагировать.
— Обязательно, — кивнул Глеб и на мгновение замер, осененный какой-то мыслью. — А знаешь, у меня есть одна цитата, которая может оказать на твоего сына вполне благотворное влияние. Сейчас! — Он повернулся к компьютеру и начал что-то искать. — Вот, прочти сама…
Когда она вошла в квартиру, Павлик был дома.
— Привет, мам, — крикнул он ей из своей комнаты. Ира сняла туфли, пиджак и прошла в комнату сына. Естественно, он сидел за компьютером, на экране которого ревел и махал лапами какой-то страшнообразный монстр.
— Здравствуй, Павел.
Тот сразу нажал на паузу, отчего изображение на экране замерло, и настороженно развернулся к ней. Если мама называла его так… официально, значит, можно было ожидать неприятностей.
— Сегодня мне звонили из школы.
Павлик тут же ощетинился.
— А чего они сами… — начал он и… осекся. Мама всегда говорила ему, что, если ты хочешь кого-то в чем-то убедить, твоя позиция должна быть четкой, внятной и точно аргументированной. Иначе нет смысла вообще ее излагать. А сейчас он чувствовал, что с аргументацией будут проблемы.
— Паша… — начала Ира, — я не буду читать тебе нравоучений, но… ты слышал о Билле Гейтсе?
Павлик удивленно воззрился на мать:.
— Ну ты даешь, мам… конечно!
— И знаешь, что он думает по твоему поводу?