Время задавать вопросы

Бурков Софрон Софронович

СВЯТОСЛАВ

Киевский князь Святослав, Русский правитель и воин, Жизнью пример нам послав, Памяти вечной достоин. С детства приучен к седлу, Луку и буйным забавам, Стал он врагам на беду Баловнем воинской славы. В силу входя в должный срок, К схваткам со всеми готовый, С вызовом шёл поперёк Матери веры Христовой. Русских племён властелин, Он обогнал своё время: Лес не слабее равнин — Свергнул хазарское бремя. «Знайте, иду я на Вы!» — Так начинал он походы. Были слова те сильны Крепостью русской породы. Константинополь стонал, Видя его неуёмность, Переговорщиков слал, Спрятав имперскую гордость. В грозный бессмертия час, Будучи предан, покинут, Скажет по-русски наш князь: «Мёртвые сраму не имут»! Щит перекинувши с плеч, Русской загадкой столетий Он устремляет свой меч В бой, неизбежно последний.

МУЗЫКА МОЦАРТА

В ней тишина,

хранящая прообраз И чувств, и мыслей, и забытых снов, Вещает не поэзией и прозой, А звуком, говорящим всё без слов. Мелодии, переплетясь в узоры, Непринуждённо свой ведут рассказ О том, как неуместны в жизни споры, Которые навек поссорят нас. О том, что мир прекрасен изначально И не стремится к своему концу — То радостно, то вдумчиво-печально, Осанна воспевается Творцу! И Моцарт, хрупкий, внешне некрасивый, Являл надежды, словно солнца луч, С рожденья наделённый светлой силой — Играя, разгонять завесы туч. А время было — преданное смуте: Задумав бездуховность возрождать, Её саму, скрывая мрачность сути, Решили Просвещеньем называть. Случилось вольных каменщиков братство, Создавшее теорию свобод — Мгновенно упразднив де-юре рабство, Мечтаньями околдовать народ. И Моцарт очарован красным словом, Но до конца так и не смог принять, Что чья-то, не Божественная воля, Имеет право жизни путь менять. Он звуками, услышанными свыше, Спешил для нас запечатлеть тотчас Гармоний лад, чтоб стали мы чуть ближе К тому, что есть божественного в нас… Отравлен Моцарт. Кем? Покрыто мраком. Он не хотел служить невесть кому И не умел быть яркою приманкой, Злом не платил завистнику-врагу. Он похоронен по разряду нищих, Его богатство — лишь его душа. Мы до сих пор его могилу ищем, Но так ли уж она для нас важна? Ведь Моцарт жив в сверкающей капели, В приветливом журчаньи ручейка, И в переливах соловьиной трели, В шумах листвы, в рождении цветка. Нас он зовёт услышать жизни радость В заботах непрестанных день за днём. И не менять её на слово «праздность». Нас он зовёт — и мы к нему идём!

ПЕЙЗАЖИ ЛЕВИТАНА

В заречье обитель, Кувшинки, туман… Их верный хранитель Писал — Левитан. В неброских пейзажах, Предельно простых, Как в правильных фразах, Присутствует стих. Конкретность деталей В искусных руках Картинам придали Шедевров размах. В них неторопливость Руси красоты Её же явилась Ключом правоты. Талант Левитана С годами мужал, Но рост, как ни странно, Он свой задержал… Считает Европа, Чтоб прибыль иметь: «Россия — сугробы Да русский медведь». И кто-то в России, Не чуя подвох, Потратит все силы На горестный вздох. Того же, кто мучим Проблемой ума, Европа научит: «Жизнь ваша — сума, И с нею скитаться Придётся вовек. Но если стараться, Недочеловек, То сможешь талантом Себя прокормить, И стать коммерсантом, И нас оценить…» И едет учиться В свой срок Левитан, Точней — измениться В стандартах — как там. Идя с ними в ногу, Забыл он завет: Где золота много — Там истины нет. И холст опозорен Какой-то мазнёй, Что силится корень Найти смысловой В обилии красок Размытых границ, В неверности масок, В безликости лиц. И пишет учёный Теперь Левитан, Как вновь испечённый Юнец-дилетант. Мазки слишком быстры, Быстрее, чем мысль. А мысли корыстны, Коль муть правит жизнь. И в золоте осень Напишет такой, Что хочется очень Своею рукой Картину потрогать — Такое как стало: Что золота много, А осени мало? Тяжёлые краски Сумбурно легли, И осени праздник Создать не смогли… Европой поруган Палитры секрет: Где краски от Бога — Там золота нет!

СКАЗКА А. Н. ТОЛСТОГО «ЗОЛОТОЙ КЛЮЧИК»

Отец создал из древа сына, Придал ему свои черты И подарил свои мечты. А сын воздал любовью стылой: Нос длинный сразу заимел Наперекор отцовской воле, Тех полюбил — кто дрался, пел, И не желал учиться в школе. Свой нос насмешливо совал Везде, где глупостей не ждали — Его запреты раздражали — И носом холст отца порвал… Потом сдружился с балаганом, Которым правил Карабас, Кому и рассказал тотчас, Каким растёт он хулиганом, А также, как секрет найти, Давно хранимый в отчем доме. А сам в Страну Чудес пойти Решил с мошенниками в доле. Почти пропал, но в этот миг Послать решила черепаха, Из тины и фантазий праха, Интригу сказки напрямик. Ключ золотой дала мальчишке, Чтоб тайну нам он приоткрыл, И получил сполна дары, Заслуженные даже слишком. Очаг домашний в клочья лёг, И дверь желанная открылась, И в легкокрылый мотылёк Судьба вошедших превратилась. За дверью — новый балаган, Блестящий, яркий, многозвучный, Где жизнью правит дерзкий случай, Служа придуманным богам… Так много рядом буратино, В бездельи глупой суеты И сладкозвучной пустоты Шальной гурьбой бегущих мимо!

УРОК СЛОВЕСНОСТИ

Парты, ручки и тетради — Заурядный школьный

класс, И в упор, в мечтах о правде — Двадцать пар невзрослых глаз. Молча смотрят и внимают, Ждут своих открытий в нас После слова, что признают Нужным в этот важный час. На последней парте двое, Спрятавшись за стену спин, Всё елозят, беспокойством Увлечённые своим. Перед ними две девчонки, Широко раскрыв глаза, Видят даже слишком чётко — Что учитель им сказал. Рядом — тоже двое вместе, Отвлекаясь и смеясь, Забывая всё на свете, Всё ж глазами держат связь. Ну, а этот, с жадным взором, Заставляет говорить, Он — всем остальным опора В их стремленьи просто жить. И ещё глаза напротив, Как взаимности магнит: Человек поддержки просит, Простодушием манит. Эти двое смотрят скучно И не верят ничему, Видно, мало что им нужно, Хоть не знают — почему. В том углу — свои заботы, Чувств известных чехарда, Всё сидят вполоборота — Им взрослеть пришла пора. Кто-то вдруг в окне приметит То, о чём здесь разговор, Но спроси — он не ответит, Не запомнил ничего. Видно всех, и все понятны: Каждый — как бы сам в себе, Как орех в скорлупке спрятан, Чтоб созреть в своей судьбе. Молчаливая пытливость Ждёт ответа на вопрос: Разве может торопливость Тормозить собою рост? Он не задан, он — в движеньи, То к соседу, то к окну, Он — их жизни постиженье, Нам держать ответ ему. В каждый миг — жизнь как бы снова Представляется другой. Нам искать придётся слово, Приносящее покой От безвольного смятенья И таких печальных слёз, Тот покой, что есть спасенье От пустых красивых грёз. Слово чести, слово долга, Слово веры и любви — Правды слов не так уж много, Но без них бессмыслен мир. Те глаза, что в наши смотрят, Отражают нас самих: Всё, о чём они ни спросят — Вскоре станет жизнью их.

ВРЕМЯ

Время загадочно путь свой вершит. Только родившись, мы помним уверенно: Мир, где живем — никуда не спешит, Время для жизни без счёта отмеряно. Позже, узнав про минуты-часы, Верим, что вечность в подарок нам придана: Время и вечность — как будто весы, Чаши которых зачем-то раскиданы. Но вот спросить откровенно — зачем? Мы не хотим, опасаясь ответа: «Время становится сразу ничем Без благодати духовного света»… Время, когда презирая покой, Мы наслаждаемся яркой беспечностью, Вмиг завершается мыслью простой: «Время есть путь испытания вечностью».

КАК РОЖДАЮТСЯ СТИХИ

Взять просто так и написать стихи — Наивная до вздорности затея: Усилия те будут нелегки, Но тяжелей во много крат грехи, Когда спешишь, зевая и потея. Зачатый в творческом бессильи плод, Подверженный немедленному тленью, Наперекор суетному волненью В хитросплетеньях мелочных забот, Неясной расплывётся тенью… Но в наших утверждаются сердцах Стихи, рождённые на небесах, Доставленные той незримой силой, Что вдохновением зовут в мечтах — Как это дерзновеннейше красиво! И длится жизнь невнятиц чередой, Где все решают всё как будто сами, Как вдруг душа, в стихах найдя покой, Надёжный, светлый, радостный такой, Молитву вознесёт Творцу стихами!

РУССКОЕ СЛОВО: КОЛОКОЛ

Били медным колом в кол И родился кол-о-кол.

РАЗМЫШЛЕНИЯ В СТИЛЕ ХОККУ

* * *

Потребность писать Когда-то заявляет Новые формы.

* * *

Пять, плюс семь, плюс пять — Выговориться в стихах, Забыв о рифме.

* * *

Отыскать слова. Сказать сразу почти всё. Мучиться: зачем?

* * *

В словах другого Каждый услышит лишь то, Что хочет слышать.

ЛИЦЕДЕИ

На подмостках выступает Лицедеев хоровод. В их игре игрою станет Всё, чем человек живёт. Наши, ставшие родными, Мысли, чувства и слова Вдруг представятся чужими, Как пожухлая трава. Лицедеи обнажают Грязь души и тела грязь, В подсознанье загружают Вероломнейшую связь: «Примеряй любые маски — Только начисто забудь Жизни искренние краски, Их божественную суть». Нескончаемые игры — Как в забвение игра: Вместо книг читаем титры И кричим шутам: «Ура»!

СТИХОТВОРЕНИЕ НА ПАМЯТЬ

Н.М.

Мы жили рядом много-много лет — Не вместе, и не так уж близко вовсе, Но друг без друга наших жизней след Немыслим, как без листопада осень. И каждый знал, что проживёт свой век Сам по себе, но будет где-то рядом, С душой, всегда открытой, человек — А что ещё нам, человекам, надо? Не так уж много — часть проблемы снять, Сказав идущее от сердца слово. Не так уж мало — искренне внимать, Ведь это есть всего первооснова. Ты сразу знала всё, что нужно знать, И жизнь свою построила по плану. А я вдруг принялся стихи писать, И чувствую — писать не перестану. Но ты удивлена совсем чуть-чуть: «Писать стихи — и не дарить их даме»? И вот за строчкой строчку я строчу, А может быть, они строчатся сами? Я эти строки вслух произнесу, Скреплю их тайной силой вдохновенья И, наконец, тебе преподнесу Созвездьем тёплых слов ко Дню рожденья. Они воспоминаньями придут, Готовые безоблачно растаять — Кто с нами рядом, правильно поймут Моё стихотворение на память.