Время жить. Книга вторая: Непорабощенные
Шрифт:
Пришельцы поравнялись с бригадой, застывшей шагах в десяти от входа. Передний равнодушно скользнул взглядом по шеренге усталых людей в грязной рабочей одежде. И тут строй сломался. Сжимая в руке свой кинжал, навстречу пришельцам бросился Чирр Чолль.
Департаментский советник Буонн прилетел на остров, чтобы ознакомиться с будущей резиденцией имперской наблюдательной миссии на Западном континенте Филлины. Пока что все ему здесь нравилось. За какие-то две дюжины дней бесплодный каменистый островок превратился если не в цивилизованное, то, по крайней мере, в весьма приличное место.
Напоследок департаментский советник изъявил желание посетить саму резиденцию. Он знал, что стройка еще не завершена, но четырехэтажное здание немного непривычной архитектуры, умело вписанное в ландшафт, смотрелось издали очень выигрышно. Ему вдруг захотелось самому подняться по всем этим лестницам и террасам, постоять, опершись на поручень, на смотровой площадке, и пройтись по пустынным, пахнущим свежей краской и штукатуркой комнатам, прикидывая, что будет в них через две дюжины дней – кабинет, спальня, узел связи или зал для торжественных приемов.
Немного задумавшись, Буонн ускорил шаг и не заметил, как на несколько шагов оторвался от горданских сопровождающих. Позади еле поспевала за ним четверка охранников. Не то, чтобы он действительно нуждался в охране, совсем нет; за две дюжины дней он научился находить общий язык с филитами и чувствовал себя среди них в безопасности – просто четверо охранников полагались ему по протоколу.
Поднявшись на верхний ярус, Буонн равнодушно скользнул взглядом по неровной шеренге филитов в неряшливой, покрытой пылью одежде. Нет, он отдавал должное умению и сноровке местных рабочих, но обращать на них внимание было ниже его достоинства.
Он уже проходил мимо, как вдруг уловил краем глаза резкое движение кого-то из них. Один из филитов стремительно бросился ему навстречу, и в руке у него блеснул металл.
Дальше Буонн действовал автоматически. Разворот! Уклонение! Попытка захвата руки с ножом! Он делает все, все правильно, но потерявшее гибкость и погрузневшее тело подводит его, и он опаздывает на какую-то долю секунды. Все, что ему удается, это немного отвести в сторону лезвие, и вместо того, чтобы пронзить сердце, кинжал вонзается в верхнюю часть живота.
Какая боль! Буонн сгибается напополам, хватаясь руками за жаркое от крови – его крови – лезвие. Совсем рядом бешеное юное лицо филита. Он продолжает сжимать кинжал, и кричит что-то в лицо Буонну. Но переводчик департаментского советника настроен на горданский язык, и он не понимает.
Удар сердца.
Ноги не держат, и Буонн валится на бок, кинжал выскальзывает из раны и скрюченных пальцев советника, и снова оказывается в руке филита.
Охрана! Во имя черных звезд, где охрана?!
Буонн не видит. Все происходит у него за спиной. Двое охранников, бросившись ему на помощь, сталкиваются между собой и падают прямо под ноги третьему. Четвертый смещается, открывая директрису для стрельбы, но оружие по-прежнему стоит на предохранителе, и выстрела не происходит.
Еще
— Подохни, тварь! — кричит Чирр Чолль, замахиваясь, чтобы нанести второй удар.
Выстрел! Выстрел! Выстрел! Это не охранник. В руке одного из филитов появляется маленький черный пистолетик с чуть дымящимся стволом. Чирр Чолль вздрагивает от толчка, вернее, от трех толчков, одного за другим. На груди у него набухают красные пятна. Но кинжал все еще у него в руке, и он продолжает движение сверху вниз, из последних сил стремясь достать ненавистного пришельца.
Снова выстрелы. Два выстрела, один за другим. Кинжал вылетает из руки Чирра Чолля и, вращаясь, летит куда-то в сторону. Сам Чирр Чолль ломается и валится навзничь в шаге от лежащего пришельца.
Пульсирующая жгучая боль отдается во всем теле, но Буонн заставляет себя оторвать одну руку от раны и приподняться, опершись на нее. Не смотреть вниз! Он не должен, не имеет права терять сознание! Начальник его охраны, наконец, снял свой игломет с предохранителя и в бешенстве водит стволом из стороны в сторону, готовый открыть огонь. Остальные трое тоже на ногах и взяли на прицел горданских сопровождающих и группу рабочих. И те, и другие стоят, не шевелясь, и это спасает им жизнь.
По имперским законам, представителям низших рас под страхом смерти запрещено носить оружие в присутствии имперских граждан, а при покушении на людей высшей расы немедленной казни подлежат не только преступники, но и их родственники до третьего колена, соседи и свидетели преступления.
— Мы не на Кронтэе, — негромко напоминает Буонн, и начальник охраны приходит в себя и чуточку расслабляется.
Вот и хорошо, по крайней мере, палить направо и налево он теперь не станет.
А пока нужно заняться другим делом. Как старший в чине, он имеет полное право провести на месте дознание. И вынести приговор.
— Где его родственники? — спрашивает Буонн.
Его голос звучит слабо, но автоматический переводчик работает безукоризненно, и динамик, закрепленный на правом плече, громко повторяет вопрос на горданском.
Кен Собеско чувствует, как вокруг них с Дакселем словно сгущается вакуум. Все стараются отстраниться от них, спрятаться друг за друга, а великан-бригадир изо всех сил пытается стать маленьким и незаметным.
Собеско яростно сжимает кулаки, не замечая, как ногти впиваются ему в ладони. Поздно! Ничего сделать уже нельзя! Проклятый пришелец жив, он полулежит-полусидит, прижимая одну руку к животу, а из-под его пальцев обильно сочится густая синяя жидкость, по цвету напоминающая немного разведенные водой чернила. Чирр, их юный товарищ Чирр Чолль умирает, сраженный пулями своих же, филитов – хотя какие они теперь, к черту, свои?!
Губы пришельца шевелятся. Он шепчет что-то в крошечный микрофон сбоку от тонкогубого рта.
— Где его родственники? — вдруг спрашивает по-гордански ровный механический голос.
— У него нет родственников! — яростно кричит Собеско. — Вы убили их всех!
Кажется, в глазах пришельца мелькнуло что-то похожее на сочувствие. Или это ему только показалось?
— Сын черной звезды, — шепчет Буонн.
Переводчик и в этот раз повторяет его слова на горданском, но никто из филитов не понимает.