Время жить. Пенталогия

Тарнавский Виктор Вадимович

– Вы еще это помните?!
– Собеско был очень удивлен.
– Я сам об этом почти забыл. Хотя и года не прошло, но сколько событий было за это время, вы не находите?

– Согласен, - кивнул Билон.
– Но то, что вы здесь и в этой форме, связано с этим событием годичной давности?

– Да, в конечном итоге, все началось именно с этого, - Собеско смотрел на Билона с интересом и, наверное, с некоторым подозрением.
– Прошу прощения, но мне надо идти. Меня ждут.

Кивнув на прощание, Собеско удалился, а Билон растерянно смотрел ему вслед. Ему ужасно

хотелось нарушить свое инкогнито. Это самый настоящий Кен Собеско, его старый друг. Однако... людям свойственно меняться. Этот генеральский чин, форма Внутренней Армии... Кто знает, кем стал и в кого превратился за последние месяцы славный парень и классный пилот Кен Собеско?... Нет, он не имеет права рисковать! Продолжения разговора не будет!

Что будет?! Что делать?! Кэноэ терзался сомнениями. Он снова сбежал от всех и сидел за столом в кабинете управителя с отключенным коммуникатором, подперев голову скрещенными руками.

Обед прошел еще хуже, чем завтрак. Таутинг и Наарит и словом не перемолвились друг с другом. Меркуукх, наоборот, болтал без умолку, рассказывая о завершении подготовки к церемонии. Буонн, генерал Пээл и другие офицеры чувствовали себя скованно и общались между собой односложными междометиями, не решаясь перевести разговор, вернее, монолог Меркуукха на другую тему.

Нет, так дальше жить нельзя, иначе он совсем себя изведет! Кэноэ попытался взять себя в руки и еще раз взвесить все "за" и "против". Эта церемония какая-то неправильная - пришла к нему в голову первая разумная мысль. Во всей этой истории масса странностей и несообразностей. Идиотское опереточное похищение Хрустального Жезла Уэрманом с тайником под кроватью. Не менее странное покушение с одурманенным филитом, удивительные террористы, которые словно играли с ним в поддавки... Из этого ряда выбивался только убийца с иглометом, который едва не достиг своей цели, если бы не Гвиэнт...

И это еще не все! Филлину провозглашают колонией, одной из одиннадцати во всей Империи, но аппарат ее управителя включает меньше сотрудников, чем положено начальнику захудалого района. Все ее военные силы ограничиваются четверкой баз с ядерными ракетами, но почти без тяжелого вооружения и с горсткой солдат - и это при наличии на планете двух с половиной миллиардов местного населения, настроенного к Империи равнодушно или открыто враждебно.

Так не должно быть! Так не делается! Филлину никак не могли провозгласить колонией при таких условиях!

Тем не менее, это делали. Он сам должен будет это сделать, причем, не далее как завтра, если... если... если он не даст отбой!

Конечно, объявление Филлины колонией в таком непонятном, вопиюще не готовом виде - это не просто так. За этим стоит чей-то план, но, вот беда, он - солдат, не знающий своего маневра. Ему не известно, каких целей хочет достичь Оонк, продвигая эту церемонию, и не понятно, что произойдет в случае ее отмены.

Неприятно, что его, принца Императорского Дома, используют втемную, да еще и подставляя под удар. Но Кэноэ не стал бы ссориться со всесильным Председателем

Совета Пятнадцати только из-за своей обиды. Его протест против церемонии был глубже. Кэноэ почему-то был твердо уверен, что если он завтра подведет Филлину под Высокую Руку, это обязательно повлечет за собой что-то фатальное, гибельное для самой планеты и очень вредное для спокойствия Империи.

– Ваше высочество...

Подняв голову, Кэноэ увидел перед собой Раэнке, несмело прокравшуюся в кабинет.

– В чем дело, Раэнке? Что-то случилось?

– Нет... Раэнке робко подняла голову.
– И да... Вам неспокойно, ваше высочество?

– Да, - признался Кэноэ с удивившим его самого облегчением.

– Это все планета, - тихим серьезным голосом произнесла Раэнке.
– Я тоже чувствую, что она враждебна нам! Надо уходить отсюда! Сделать ее частью Империи будет большой ошибкой!

– Но у меня долг...

– У вас долг перед Империей!
– голос Раэнке вдруг зазвенел, обретя какие-то странные металлические нотки.
– Неужели вы не чувствуете, как вам здесь тяжело?!

– Да...

– Тогда послушайтесь своей интуиции, отмените церемонию, вы ведь имеете на это право! Я боюсь, боюсь этой планеты, боюсь связанного с нею будущего!

– И я боюсь...

Кэноэ обхватил голову руками. Раэнке права: ему тяжело на этой планете, она несет ему... нет, это он несет ей несчастье! А если...

– Ваше высочество!
– дверь в кабинет внезапно распахнулась, и на пороге появился Таутинг.
– Прошу прощения, вы не отвечали на вызовы. Только что на Остров прибыла блистательная Кээрт, а через несколько минут на посадку зайдет катер, который везет баргандскую императрицу Терию с мужем!

– Прекрасно!
– Кэноэ радостно вскочил из-за стола. Депрессия, одолевавшая его весь день, куда-то улетучилась.
– Я хочу сейчас же их видеть!

– Блистательная Кээрт сейчас будет здесь!

Таутинг закрыл за собой дверь, снова оставив Кэноэ в одиночестве, но теперь уже - ненадолго.

Стоп! А Раэнке?
– вдруг вспомнил он. Однако Раэнке исчезла так же незаметно, как и появилась. Может быть, она просто ему привиделась, чтобы озвучить его собственные страхи и сомнения?

Глава 86. Награждение причастных

13.04.5374 года

Кээрт пришла! Наконец-то она здесь, она рядом! Кэноэ обнял ее и крепко прижал к своей груди.

– Ау-Ке! Как я рад тебя видеть! Как мне тебя не хватало!

Внезапно в ощущение счастья закралась тревога. Кэноэ выпустил из своих объятий Кээрт, чтобы взглянуть на нее. Лицо чуть бледноватое, косметика маскирует мешки под лихорадочно блестящими глазами...

– Ау-Ке, родная! Как ты себя чувствуешь?! Ты не сбежала из госпиталя случайно?! Тебе ведь велели лежать до завтра!

– Кэно!
– Кээрт легонько стукнула его пальцем по кончику носа.
– Я в порядке, иначе бы сюда не приехала. Я приняла стимулятор.