Время жить. Трилогия
Шрифт:
Ангах, ударивший Эргемара, снова оскалился. Он, не торопясь, повесил обе дубинки на пояс и, тяжело ступая, двинулся прямо на крошечного по сравнению с ним филита, протянув вперед все четыре свои руки. Однако большой ком высохшей земли, угодивший ему в лысую башку, заставил ангаха остановиться и повернуться к новому противнику.
– Муй-на-а! – Корк Корвейс весьма удачно воспроизвел боевой клич ангаха.
Корвейс уже где-то оставил свой короб, его голый торс лоснился от пота, а на груди и руках вздувались могучие мышцы. Однако по сравнению с громадным ангахом он казался
Ангах что-то прорычал и, сбросив на землю свой пояс с дубинками и болтающейся на нем многоножкой, пошел навстречу Корвейсу. Трое других ангахов, бывшие уже почти рядом, остановились и спокойно повесили свои дубинки на пояса, готовые наблюдать за необычной схваткой. К этому времени к месту событий подоспели и около двух десятков филитов, но им также пришлось довольствоваться ролью зрителей.
Они шли навстречу друг другу по узкому поперечному проходу, задевая за ветки кустов. Полуголый Корвейс и заросший бурой шерстью ангах с расставленными в стороны четырьмя огромными руками. Четверорукий был значительно шире филита и выше его на целую голову, а с учетом того, что Корвейс был уже немолод, а его противник – наоборот, полон сил и ярости, у чинета, как представлялось, практически не было шансов.
Ангах и нанес первый удар. С непостижимым проворством он рванулся вперед, выбросив обе верхних руки. Корвейсу удалось блокировать их, но нижние руки ангаха беспрепятственно достигли цели. Раздался сдвоенный глухой шлепок, и Корвейс отскочил назад, болезненно потирая бок, где красными пятнами отпечатались костяшки кулаков ангаха.
Четверорукий победно взревел и снова бросился на противника, но Корвейс, вовремя пригнувшись, уклонился от страшных ударов кулаков, вдвое превосходящих его собственный, и выпрямившись, как пружина, врезал ангаху в челюсть. Гигант пошатнулся, но устоял на ногах. Теперь уже ему пришлось сделать несколько шагов назад.
В дальнейшем оба противника действовали уже осторожнее. Недостаточная маневренность из-за растущих повсюду кустов сугси сильнее мешала более быстрому ангаху, но зато на его стороне были сила и сразу четыре длинных и мощных руки. Раз за разом он пробивал защиту Корвейса, а несколько пропущенных им встречных ударов, похоже, не нанесли ему заметного вреда. В то же время, чинет болезненно морщился, стараясь прикрывать правый бок, по-видимому, сильно пострадавший от мощных ударов. Лицо Корвейса было окровавлено, а левый глаз заплывал после меткого апперкота.
Поражение Корвейса казалось лишь вопросом времени, и оба это хорошо понимали. Ангах не спешил, медленно наступая и поддерживая дистанцию вытянутыми вперед менее длинными нижними руками, в то время как верхние, прижатые к телу, словно находились в засаде. Корвейс так же медленно отступал, наглухо закрывшись в боксерской стойке. Он тяжело дышал, и по его телу ручейками сбегал пот.
– Ар-р-р-гах-х!
Словно спущенная пружина, ангах бешено рванулся вперед. Его огромные кулаки должны были буквально смести Корвейса с дороги, но чинет в ту же секунду гигантской дикой риссой метнулся в ноги своему противнику и борцовским приемом перебросил
Поднявшееся облако пыли на несколько секунд скрыло место схватки от зрителей. А когда сцена снова очистилась, все увидели перепачканного в грязи Корвейса, сидящего верхом на лежащем навзничь ангахе. Коленями чинет упирался в незащищенное горло гиганта, а его мощные кулаки мерно поднимались и опускались, нанося удар за ударом по безволосому лицу. Ангах, наверное, мог бы сбросить своего противника одним движением, но он то ли был оглушен падением, то ли растерялся. Огромные руки бессильно царапали землю, ноги бестолково бились в гущине кустов, словно ангах искал и все не мог найти точку опоры.
– Довольно?! – прохрипел Корвейс, нанося очередной удар.
Огромная голова дернулась. Лицо ангаха, покрытое густо-красной кровью пополам с пылью, уже ничем не напоминало, даже отдаленно, человеческое. Откуда-то из глубины распухших губ послышалось скулящее ворчание. Корвейс привстал, отпуская горло своего противника, и вдруг стал валиться набок. На помощь ему бросились Эргемар, Хенна и венсенец Рагон, по профессии – врач-хирург.
– Тяжело пришлось, – прошептал Корвейс, пока Рагон обрабатывал его разбитое лицо. – Силища просто немереная, а техника – дай бог каждому. Надо было мне сразу с ним борьбой заняться, а я, как дурак, решил побоксировать…
За спиной у филитов трое ангахов помогали подняться своему неудачливому товарищу, о чем-то негромко переговариваясь между собой. По сторонам они старались не смотреть.
– Как ты себя чувствуешь? – обеспокоенно спросил Эргемар.
Корвейс вступил в схватку с ангахом из-за него, и Эргемар чувствовал, буквально, физическую боль, глядя на избитого чинета.
– Ничего, – Корвейс снова болезненно поморщился, когда врач смоченной в спирте губкой начал дезинфицировать его рассеченную бровь. – Жить буду.
Оба они говорили каждый на своем языке, но вполне понимали друг друга.
– Жить будет, – довольно подтвердил Рагон по-баргандски. – Главное, эти самые…
– Ребра, – подсказала ему Хенна.
– …Ребра целы. А все остальное – заживет за неделю.
– Спасибо, Корк, – прошептал Эргемар, все еще чувствуя вину. – Я никогда этого не забуду…
– Ничего! – Корвейс хлопнул ладонью Эргемара по плечу, снова поморщившись от этого резкого движения. – Мы все здесь… должны держаться друг за друга…
– Все нормально? – опустился рядом на колени Дилер Даксель. – Ты молодец, Корк! Возвращайся сейчас, наверно, вместе с Рагоном в барак, отдохни до вечера. А ты, Драйден, ступай на приемку листьев, скажешь Карвену, чтобы заменил тебя. Думаю, лучше тебе сегодня здесь не маячить.
– Хорошо, – невесело кивнул Эргемар.
Участливые слова Дакселя только увеличили его отчаяние и подавленность. Если бы не его дурацкий сон, совершенно выбивший его из колеи, всем им сегодня удалось избежать бы многих неприятностей. Еще не известно, что будет, когда о схватке узнают пришельцы, и не ясно, чего дальше ждать от ангахов…