Время жить. Трилогия
Шрифт:
– Ты знал?!
– Если бы я не знал, мне надо было бы давать предупреждение о неполном служебном соответствии, – через силу рассмеялся Ратан. – Так, как, это по-прежнему не мой секрет?
– Пока нет, – извиняющимся тоном сказал Линд. – Поверь мне, Ратан. Это действительно очень важно, может быть, для всех нас!
– Ладно, – Ратан снова взглянул на Линда. – Пусть будет так. Кому мне еще не верить, как ни своему однокурснику?
– Спасибо, Ратан. И присмотри, пожалуйста, за моей мамой. Она, конечно, не будет совсем одинокой, она пригласила пожить с ней подругу с физико-математического. Но ты все равно, заходи к ней время
– Постараюсь. А ты давай для этого повод. Радируй почаще, чтобы я мог относить ей сообщения.
– Хорошо, – кивнул Линд. – А сейчас мне пора. Нам уже дают добро на взлет.
На летном поле началось движение. Тяжелый тягач, натужно фырча и плюясь дымом из коробки газогенератора, потянул из полуподземного ангара самолет. Случись здесь быть Онорану Печари, он сразу бы заметил изменения в облике своего старого "Буревестника". Чинетские механики переделали и укрепили поплавки, поставив самолет на шесть широких лыжин, что позволяло ему подниматься и садиться на снежные аэродромы. На носу появились антенны детектора, представлявшего собой весьма совершенную антирадарную систему, замечающую слежку на расстоянии свыше ста километров. Наконец, механики залатали пробитые осколками крылья и нарисовали рядом с вилкандскими опознавательными знаками сине-бело-желтые чинетские.
Ринчар Линд, держа подмышкой пухлый портфель с документами, поднялся по легкой металлической лесенке и, помахав свободной рукой провожающим, скрылся внутри. Самолет взревел двигателями, быстро заскользил по укатанному снегу взлетной полосы и поднялся в воздух.
– Они улетели, – к Ратану подошла красивая молодая женщина. Из-под ее платка выбивались рыжие волосы.
– Ты тоже решила его проводить, Тэви? – повернулся к ней Ратан. – Не хотела показываться на глаза?
– Нет, – Тэви слегка отстранилась. – Ты сказал ему?
– Нет.
– Почему? – Тэви повысила голос.
– Я предложил. Он сам отказался. Он сказал, что для него это уже не имеет значения. Давай лучше поговорим о другом, Тэви. Я был у доктора Темериса. Он сказал, что еще можно.
– Я же сказала, этот вопрос не подлежит обсуждению! – резким и напряженным голосом произнесла Тэви.
– Ну, почему ты так зациклилась на этом?! Подумай сама, нам ведь хорошо с тобой вдвоем, с ребенком это будет слишком тяжело, особенно, в такое время! У тебя ведь тоже важная работа! Я прошу тебя, сделай аборт!
– Я сказала, эта тема закрыта! Или ты всегда хотел только спать со мной?!
– А разве ты сама не хотела того же самого? – усмехнулся Ратан. – По-моему, тебе нравилось. В любом случае, ты сделала свой выбор, Тэви.
– Да, я сделала выбор, – Тэви, отвернувшись, смотрела на ту точку в небе, где несколько минут назад исчез из вида длиннокрылый самолет. – И сейчас мне все больше кажется, что я сделала его неправильно…
– Ох, я опаздываю!
Вирта Эрилис ускорила шаг, а затем и вовсе перешла на бег, крепко держа в руке маленькую сумку с учебниками и конспектами. Большая сумка с вещами била ее по боку.
К счастью, бежать было недалеко. Уже через пару минут впереди появилась широкая площадка, на которой, взревывая, разворачивались несколько больших грузовых трейлеров. Нужная ей машина еще была на месте, и Вирта, проворно вскочив на подножку, потянула на себя дверцу.
– Я не сильно опоздала?
– Три минуты – это не опоздание, – Валин Мэнсинг помог
Грузовик съехал с площадки и осторожно покатил по узкой лесной просеке в сторону трассы. Среди деревьев промелькнули занесенные снегом покатые крыши землянок, показался и исчез знакомый барак спасательной службы, а потом по обеим сторонам потянулся один только лес.
Тяжело качнувшись на неглубокой выемке, трейлер выехал на широкий накатанный зимник. Валин Мэнсинг увеличил скорость и принял более свободную позу.
– Что, дали тебе отпуск в спасательной службе? – с улыбкой повернулся он к Вирте.
– Дали, – кивнула Вирта. – Только это не отпуск, а тяжкий труд. Две недели – начитка лекций, затем экзамены и зачеты. И еще куча заданий на следующий триместр.
– Разве это так тяжело? – снова улыбнулся Валин Мэнсинг. – Ты ведь, наверно, уже столько всего узнала, чего ни один институт и за год не даст?
– Все это – только практические навыки, – вздохнула Вирта. – А нас учат еще и теории. Чтобы не только, например, уметь зафиксировать перелом, но и понимать, что там произошло, и какое назначить лечение. Чтобы стать хорошим врачом, нужно очень много всего знать.
– А о будущем ты уже задумалась? – спросил Валин Мэнсинг. – Кем ты хочешь быть после окончания учебы?
– Скорее всего, останусь в спасательной службе, – повела плечами Вирта. – Буду врачом-спасателем, как доктор Кэрт.
– А этой… радиологией не хочешь заняться?
– Нет, – Вирта сумрачно покачала головой. – Там все как-то слишком тяжело… Если человек заболел, спасти его уже невозможно…
Вирта замолчала. Она вспомнила, как хоронили Равеля Мэнсинга – в наглухо закрытом свинцовом гробу, словно он и мертвый представлял опасность для живых.
– Ты извини, Вирта, – глухо сказал Валин Мэнсинг. – Просто мы с Тэй вот о чем подумали. Ты нам теперь словно как дочка…
Вирта мысленно кивнула. Ее короткое и трагичное замужество неожиданно сильно сблизило ее с родителями Равеля. Она часто проводила свободное от работы время в их комнатке, помогала Тэй Мэнсинг по хозяйству, даже несколько раз ночевала у них, когда Валин Мэнсинг уезжал в дальние рейсы. По отношению к Равелю Вирта не ощущала ничего, кроме светлой грусти и легкой неловкости, но боль его родителей была еще слишком сильна, и она делала все возможное, чтобы хотя бы немного приглушить ее.
– …Так мы вот о чем подумали, – продолжал Валин Мэнсинг, глядя прямо перед собой. – Ты, Вирта, – совсем еще молодая, красивая девушка. Зачем тебе запирать себя, как говорится, в четырех стенах? Если найдешь себе хорошего парня, не колеблись, выходи за него замуж. Равеля больше нет, так ведь живым – живое. Не от него, так от тебя внуков дождемся. Ты нам теперь навсегда родная, но ты все равно, и свою жизнь должна иметь…
– Спасибо, – растерянно поблагодарила Вирта.
В последние недели по всем лагерям беженцев прокатилась целая волна свадеб. Люди, пережив смерть близких и ужас уничтожения своего мира, словно торопились жить и любить. Но Вирта пока что не связывала эту тенденцию с собой, и вовсе не из-за Равеля, а потому что пока не встретила человека, которого, как ей казалось, она могла бы полюбить. Молодые парни, недавно пришедшие в спасательную службу, относились к ней с подчеркнутой предупредительностью и даже не пытались с ней флиртовать, и это ее полностью устраивало.