Врушечка
Шрифт:
— Да уж не оставлю, — пообещал Витька и крепко взял Настю под локоть.
Только теперь она смогла рассмотреть охранника, который все это время находился рядом. Он был здоровенным, как шкаф, с обреченными глазами человека, у которого куча проблем.
— Спасибо, — прочувствованно сказала Настя и потрясла его кулак, показавшийся ей тяжелым, как гиря. — Надеюсь, мы еще встретимся.
— Конечно, встретимся, — кивнул тот. — Вы ж заявление в милицию будете подавать?
Настя не знала, будет ли она подавать заявление. Пожалуй, призвать Еву к ответу у нее нет ни единого
— Но ты же не можешь все спустить на тормозах! — кипятился Матвеев. Машину он вел осторожно, словно вез домой не Настю, а фарфоровую вазу. — А что, если этой тетке захочется в следующий раз тебя под поезд толкнуть?! Судя по всему, за ней не заржавеет…
— Я подумаю, — отвечала Настя, стуча зубами. Несмотря на укол, ее бил нервный озноб. — Немножко приду в себя и решу.
Матвеев припарковался возле самого подъезда, довел Настю до квартиры, держа ее за талию, сам достал из ее сумочки ключи и отпер дверь. Кот Кузя, словно почуяв неладное, стал вертеться у них под ногами. И мурчал при этом, словно трактор.
— Он есть хочет, — пробормотала добрая хозяйка.
— Погоди, не до тебя сейчас, — прикрикнул Матвеев. — Тоже мне, голодающий кот Африки.
Первым делом Настя бросилась в ванную, к большому зеркалу. Через минуту оттуда донесся ее тоскливый стон.
— Ты не вой, — рассердился Матвеев. — Ты лучше подумай, как прижучить эту Еву Ковальскую. А я-то, дурак, еще покупал ради нее журнальчики. Она казалась мне такой… Такой потрясной!
— Она и есть потрясная, — сказала Настя, появляясь в комнате с убитым выражением лица. Лицо имело странный цвет и горело огнем. — По крайней мере, выглядит она на все сто. Природа ее, мягко говоря, не обидела.
— Позвони своему замечательному боссу и скажи, что на завтра берешь отгул.
— Да ни за что! — воскликнула Настя с неожиданной страстью. — Ни за что и никогда. Не собираюсь я от него скрываться.
— А если он спросит, что с тобой случилось? — с подозрением спросил Матвеев.
— Выдам всю правду.
— Про Еву?
— Прямо обвинять его жену бессмысленно. Тем более, что там, в торговом центре, она была в темных очках и в кепке. Босс тут же скажет, что я обозналась. И что у меня есть какие-нибудь таинственные враги. И еще скажет, что его добрая и милая женушка просто не может заниматься такими вещами. Я это уже один раз проходила. Нет, даже два раза! Она угрожала мне через окно ресторана, когда мы с Колесниковым чуть не разругались. Как только я ему об этом сказала, он ей тут же позвонил, и она представила дело так, будто находится в этот миг на Ботанической улице и позирует фотографу. То есть она опять была вся в белом.
— Короче говоря, ты скажешь, что на тебя напали, но не скажешь — кто.
— Вот именно. Но я постараюсь ему намекнуть.
— Если ты собираешься завтра на работу, сделай что-нибудь со своей клочковатой головой, —
— Да ладно тебе так на меня смотреть, — поежилась Настя. — Конечно, я что-нибудь сделаю. Только не впадай в пессимизм.
— А куда мне впадать, в Каспийское море?
— Врач велел тебе напоить меня чаем, — коварно напомнила Настя, тут же решив, что горячий чай будет очень кстати.
— Уела, — буркнул Матвеев и отправился на кухню. Загремел чашками и крикнул: — А лимон у тебя есть? А мед? Лаврентьева, почему у тебя в холодильнике никогда ничего нет?
Он появился на пороге кухни с сахарницей в руках и посмотрел на Настю с подозрением.
— Почему это — ничего? — быстро ответила она. — У меня каша есть гречневая. И сыр.
У нее были завиральные глаза, и Матвеев неожиданно почувствовал неприятный холодок в желудке.
— Если на блюдце — это сыр, то его слишком мало, — сказал он. — Только чтобы какая-нибудь мышь не сдохла с голоду. Послушай, Лаврентьева, если у тебя продуктов дома не водится потому, что ты сидишь на диете, то ты дура. Ну, а если потому, что у тебя денег нет, то дура вдвойне. Знаешь, я тебя как-то никогда особо не спрашивал, но тебе хватает зарплаты? Вернее, я спрашивал, но ты все время с такой страстью отнекивалась…
— Да у меня денег полный кошелек! — бросила Настя звенящим голосом. — Хочешь, покажу? И вообще… Нашел время меня допрашивать.
Однако Витька не собирался отступать. Ужасная догадка забрезжила в его сознании, и он решил во что бы то ни стало докопаться до правды. Причем прямо сейчас.
— Кажется, я имею право задавать тебе вопросы, — холодно заявил он. — Так сказать, за выслугу лет.
По глазам Насти он уже понял, что нащупал ее «болевую точку». У него екнуло сердце. Неужели у нее серьезные проблемы с деньгами? И как давно, интересно? Господи, а он ни о чем не догадывался. Дурацкий характер! Ему всегда мешала беззаботность, какая-то детская уверенность в том, что у происходящих событий нет обратной стороны, что все на свете происходит именно так, как кажется на первый взгляд…
— Да пожалуйста! — звенящим голосом воскликнула Настя. — Задавай свои вопросы. Мне не жалко.
Кот Кузя, почуяв грозу, отправился за диван и принялся остервенело драть когти.
— Ты за Димку много денег платишь? — Глаза Матвеева загорелись нехорошим огнем. — Его же не бесплатно в клинике держат?
— Конечно, не бесплатно, — зло бросила Настя. — Коммунизм, знаешь ли, в нашей стране так и не победил. И вообще: чего ты привязался? Мне сейчас не до разборок с деньгами, я чуть без глаз не осталась — хорошо, что успела зажмуриться. Тебе что, меня не жалко?
— Нет, — мертвым голосом ответил Матвеев. — Не жалко. А ну-ка, признавайся, сколько ты выкладываешь ежемесячно за лечение брата?
Настя посмотрела на него свысока и честно ответила:
— Двадцать пять тысяч рублей.
— Сколько?! — Матвеев осторожно поставил сахарницу на подвернувшийся комод и похлопал глазами. — А как же квартплата? Еда? Проезд на общественном транспорте? На что ты живешь, Лаврентьева?!
— На деньги, которые мне присылает муж!