Всадник черного дракона
Шрифт:
Все кто пытался хоть как-то его образумить сталкивались либо с потоком нецензурной брани, из уст его пьяного сиятельства, либо, что ещё хуже получали брошенными бутыками по самым мягким местам. Сильнее всего от рук молодого эльфа досталось первому министру Императора Лесного царства. В его нескромную персону бутылки попадали уже почти три раза за неделю. Первую бутылку принц бросил в министра не особо прицеливаясь, сразу. Но как это ни странно попал старику по ноге и оставил там вполне ощутимый, болючий фингал. Вторая винная бутылка прилетела близко от головы министерской персоны, но была разбита
Анариэль, застала своего сына за очень странным занятием. Он сидел в своем широком, богато отделанном кресле, держа бутылку эля наперевес. Одной рукой он придерживал своё пойло, второй рукой он пытался творить волшебство. В воздухе рядом с ним витал улыбающийся силуэт юной Эрики, той самой, на которой он совсем недавно собирался жениться. Чуть поотдаль, от молодого эльфа прыгал огненный котенок, сотворённый им тоже вообщем-то недавно, потому как силуэт был ярким, хоть и постепенно угасал.
Сам Тиэллиан выглядел неважно. Его волосы были грязными как у простолюдина и болтались сосульками с двух сторон его расслабленного, небритого лица.
Он был одет в свой тёплый халат и несмотря на полуденное время, совершенно не собирался переодеваться.
Рядом с королевским принцем валялись боеприпасы, в виде початых бутылок эля, которые он заготовил на случай появления новых нежеланных персон. Весь вид королевского сына выражал скорбь и великую потерю, хотя по мнению его матери, для этого не было никаких особых причин.
— Тиэллиан, здравствуй, — Анариэль нерешительно подошла ближе к сыну. Заметив какое-то движение в комнате, Тиэлл сразу приготовил пустые бутылки. Однако заметив, что это пришла его мать поставил свои боеприпасы обратно на пол.
— Так вот кого послал, папаша, — проворчал он, обратно устраиваясь в кресле. — Ты тоже будешь уговаривать меня взять себя в руки?
— Наверное, ты плохо меня знаешь, мой дорогой, — ответила эльфийка. — Но я ведь всегда была на твоей стороне. И Эрика была мне очень симпатична.
— Ты к ней всегда хорошо относилась, — немного расслабился эльф, после того, как услышал что хоть кто-то хорошо отзывается о его невесте. — В отличии от моего старика. Она сразу ему не понравилась, ты ведь это помнишь?
Она благоразумно промолчала.
— А теперь он заявил, что не собирается воевать с Империей из-за какой-то девчонки. — Тиэлл продолжил свою речь. — Он называет мою невесту, какой-то девчонкой. А ведь мог бы помешать этому….- он замолчал с отвращением. — Он мог помешать этому стрелку, жениться на моей любимой девушке. Он мог бы хоть что-то сделать, понимаешь, мам! А вместо этого он посылает ко мне всяких идиотов, которые только раздражают
Анариэль долго не знала, что ответить сыну. Она села на краешек его кресла и просто гладила его волосы своей мягкой, теплой рукой. Наконец, она сказала следующее.
— Я знаю, сынок, твой отец меня не поддержит. Но думаю, что ты не должен сдаваться.
— Что ты имеешь в виду? — Тиэллиан был ошарашен тем, что она не пытается его уговорить отказаться от Эрики.
— Помнишь, когда она приехала сюда и была у нас в замке неделю? Я видела, что она на самом деле любит тебя. Я конечно, не знаю, как действует то заклятие, из-за которого она тогда потеряла память, но оно не могло заставить её именно так относиться к тебе. Это были её эмоции. Я это точно знаю. Она очень сильно хотела быть с тобой, сынок. Мне непонятно почему она это забыла, но думаю ты бы мог ей напомнить.
— Значит, ты хочешь сказать, что я еще могу всё исправить? — эльф был поражен словами своей матери. — Думаешь у меня в самом деле, есть шанс?
— Ты меня правильно понимаешь, — утвердительно покачала головой эльфийка. — Думаю сдавшись, ты только помогаешь тому….эм…. стрелку, забрать твою женщину из твоей жизни.
— Ты точно не шутишь? — Тиэлл повернулся к ней всем телом и с надеждой посмотрел ей в глаза.
— Конечно нет, дорогой. Всегда можно что-то исправить. Вот только….
— Что?!
— Вот только у всего есть цена. — ответила Анариэль, и встав с его мягкого кресла, подошла и открыла шторы. Эльф прищурился от хлынувшего в комнату света. — Пора тебя взять удила в свои руки, и сделать свою жизнь именно такой, какую хочешь ты сам. А это вот всё…. — Она кивнула на пустые бутылки. — Это уж точно не выход.
— Ты просто меня утешаешь и всё, — эльф посмотрел на неё с безнадегой. — Или просто преувеличиваешь мою значимость в её жизни. Все последние месяцы она вела себя так, как будто безумно любит меня. Но стоило ей только подлечить голову, как она сразу про это забыла.
— Тиэллиан, ты всё равно не должен сдаваться. Поговори с отцом, может быть он сможет тебе помочь.
— Ты издеваешься? Я уже много раз приходил к нему с этим вопросом.
— Трезвый? — Анариэль весело посмотрела на него. Эльф не ответил.
— Так я и думала, — сказала эльфийка. — Я попрошу его к тебе зайти. А ты для начала, хотя бы побрейся.
Тиэллиан хотел ей ответить, что это плохая идея, но потом почему-то передумал. Его мать умела с ним договариваться. Может она и права и отец всё-же пойдет ему навстречу.
— Я попрошу зайти к тебе служанку, чтобы она убралась. И в этот раз постарайся ничем в неё не бросать. — сказала она и потрепав сына по небритой щеке, тихонько вышла из комнаты.
Тиэллиан как раз думал над её предложением когда в его комнату кто-то вошёл. Эльф присмотрелся и увидел в дверном проёме отца. Лаирирн выглядел уставшим и пришёл не с пустыми руками.
— Давно тебя не было видно, сказал Тиэллиан, откидываясь на спинку кресла. — Опять будешь нудеть про то, что мне пора побриться?