Всадники смерти
Шрифт:
Вот и сейчас Дмитрий, на удивление быстро, пришел в чувство. Едва двое бугаев затащили его в квадратный холл на первом этаже, оперативник по змеиному выскользнул из их рук, коротким боковым свернул челюсть первому, отпрыгнул назад, выхватил пистолет и выстрелил в грудь второму.
На грохот выстрела из смежного помещения выбежали пятеро новых амбалов, в одном из которых Белогорцев узнал доверенного телохранителя Иудушкина Вадима Терехова – высококлассного специалиста по рукопашному бою. Дмитрий незамедлительно нажал спуск, целясь Вадиму в живот, но «макаров» неожиданно дал осечку, а повторного шанса Терехов ему не предоставил: круговым ударом ноги выбил пистолет и, стремительно сблизившись, саданул майору головой в переносицу. Захлебнувшись кровью, опер отлетел на пару шагов, но сопротивления не прекратил: поймал за руку ближайшего
– Отставить, болван! Живым возьмем! – гаркнул Вадим, вновь сближаясь с Белогорцевым. Последовал яростный обмен ударами, в результате которого на скуле Терехова вздулся огромный фиолетовый желвак, а Дмитрий, пропустивший жесткий май-гери [15] в кишечник, согнулся пополам от раздирающей нутро, нестерпимой боли. На него тут же навалились трое уцелевших амбалов, вывернули назад руки, двинули пару раз по шее, защелкнули на кистях наручники и, тяжело дыша, потащили скорченного майора вверх по лестнице. Спустя несколько секунд они достигли площадки второго этажа, на которую выходили три одинаковые двери с бронзовыми ручками. Терехов деликатно постучал в среднюю. Изнутри донеслось вальяжное «Да-а-а», Белогорцева втолкнули в обширную гостиную, площадью не менее сорока квадратных метров, и, сильно ударив по почкам, бросили на выложенный ламинатом пол. С трудом приподняв гудящую голову, майор огляделся по сторонам. У дальней стены валялось мертвое женское тело, кое-как прикрытое окровавленной простыней. Рядом, поджав колени к подбородку, съежился раздетый догола, трясущийся в крупном ознобе Николай Парафинов. А в центре гостиной, в мягком кожаном кресле восседал депутат Городского законодательного собрания господин Иудушкин собственной персоной. В шикарном костюме с иголочки, с противной отдутловатой физиономией и с толстым, желеобразным брюхом. Неподалеку, на таком же кресле, расположилась Анюта Политиковская.
15
Удар носком ноги.
Выглядела куртизанка неважнецки! К разорванному уху добавились подбитый глаз, вздувшаяся губа и распухший, свернутый набок нос.
– Сопротивлялся, гад! – указав на Дмитрия, сообщил депутату Терехов – Один из наших убит, двое конкретно покалечены.
– Не волнуйся, Вадик, – погано осклабился Иудушкин. – Оба будут жестоко отомщены! А ну-ка, ребята...
– Не сметь! – властно перебила Папика Анюта. – Он должен умереть ровно в полночь, вместе с первым «следопытом». Так повелел дух Хуан-Чин-Фу!!!
– Как хочешь, дорогая! – пожал рыхлыми плечами Василий Андреевич. – Твое слово для меня закон! О-о-о! – покосился он на часы. – Пора принять лекарство!
Местечковый олигарх щелкнул пальцами в воздухе. Ближайший к нему телохранитель проворно схватил со стола расписное деревянное блюдо и на вытянутых руках поднес хозяину. Тот вытащил из барсетки целлофановый пакетик с белым порошком, отсыпал немного на блюдо, взял услужливо протянутые вторым телохранителем спичечный коробок и пластиковую трубочку, ребром коробка отделил от горстки узенькую полоску (так называемую «дорожку»), засунул трубочку в ноздрю и, проведя трубочкой вдоль «дорожки» одновременно глубоко вдохнул. По истасканной роже владельца «Содома» расползлась блаженная гримасса. В мутно-зеленых глазах появился лихорадочный блеск.
– Клевый кокаинчик! – пробормотал он. – Великолепно освежает!
Иудушкин посидел с минуту в расслабленной позе (очевидно, ловя кайф), а затем, игриво хихикнув, обратился к Белогорцеву:
– Поскольку, ментяра, тебе дарована небольшая отсрочка от смерти, ты вправе узнать некоторые нюансы, к ней, так сказать, приведшие! Ну, во-первых, тебе не следовало охотиться за моей Анюточкой. Нравится девочке рвать на части некоторых людишек, так пускай себе рвет! У богатых свои причуды. Понял ты, быдло?! Я знал об увлечениях Анюты с самого начала, – не дождавшись ответа, весело продолжил депутат. (Под воздействием кокаина его вдруг обуяла безудержная болтливость.) – Но, конечно же, не мешал. Более того – помогал в меру сил и продолжаю это делать! Полчаса назад, кстати, новый «инструмент»
Но тебе, мусор, посчастливится сегодня побывать в «святая святых». Хи-хи-хи!!! Хи-хи-хи!!! – Без того отвратная физиономия Василия Андреевича сделалась точь-в-точь вурдалачьей: глаза загорелись садистским сладострастием, расшлепанные губы безобразно перекосились, вставные зубы хищно оскалились, на дряблый подбородок потекла струйка слюны.
– Сколько всего человек она убила? – воспользовавшись паузой, хрипло спросил майор.
– Двадцать или двадцать пять, точно не помню! И мужчин, и женщин, и детей! Вы же, кретины мусорские, даже не подозревали о происходящем в городе! Вот только с понедельника срывы начались. Двое мудаков чудом выжили!
– Один мудак! – снова перебила Папика Политиковская. – Танцора Жака прикончили в реанимации. Подлили ночью в капельницу лошадиную дозу клофелина. Врачи поставили диагноз «острая сердечно-сосудистая недостаточность».
– А стоило ли так рисковать? – забеспокоился депутат. – Ведь умерших в больнице подвергают обязательному вскрытию!
– Не дрейфь! Вариант беспроигрышный! – злобно ухмыльнулась одержимая. – В обычных городских клиниках тесты не клофелин не делают! Их производят исключительно в судебно-медицинских моргах. Тушу нашего стриптизера вряд ли отправят туда, а если и отправят, то кровь проверить не догадаются. У него же масса тяжелейших повреждений механического характера. Для смерти вполне достаточно!
– На редкость грамотно рассчитано! – восхитился Иудушкин и резво обернулся к Белогорцеву. – Видишь, какая умная девочка?! Буквально гений!!! А ты, падла, пытался под нее яму вырыть: высматривал, вынюхивал... Кстати, об уликах! Парафинов сказал тебе по телефону не всю правду! Да, он действительно намеревался выгодно продать собранные тобой вещдоки и показания. Но не Анюточке, а лично мне!!! Хи-хи, и-ди-от! Я с понтом согласился на предложение и вместе с охраной приехал к нему домой. Якобы для расчета. Дальше мои мальчики грохнули Колькину жену, дабы не путалась под ногами, а самого Кольку допросили с пристрастием.
Понимаешь, не верилось мне, будто этот чмошник сумел самостоятельно раскопать столь сложное дело. Мое подозрение оказалось абсолютно верным! Парафинов тотчас же указал на соседа по кабинету крутого опера Белогорцева. Я стал кумекать, как удобнее тебя достать, а тут ты сам, голубчик, звонишь и при содействии труса Кольки благополучно попадаешь в расставленную сеть! – владелец «Содома» вынул из нагрудного кармана кружевной платочек, промакнул скопившиеся на подбородке слюни и подытожил довольным тоном: – Ну что ж, все у нас складывается удачно! Ты пойман, второго «розыскника» хренова тоже недавно схватили. Видишь, как он, мерзавец, личико Анюте попортил?! Но ничего! Справедливое возмездие не за горами!!! На свободе остался последний свидетель – Петька Агафонов. Им займутся непосредственно в больнице. Никуда козел не денется!.. Между прочим, Анюточка, а как ты собираешься поступить с Парафиновым? – на гнусной физиономии Василия Андреевича отразилось искреннее любопытство. Одержимая замерла на месте, как бы вслушиваясь в некий потусторонний голос. Глаза Политиковской расширились, опустели. Лицо напоминало гипсовую маску.
Прошло не менее полутора минут.
– Дух Хуан-Чин-Фу приказал принести его в жертву здесь и сейчас! – внезапно изрекла Анюта низким, мужским басом.
– Отлично! Повеселимся! – хихикнул депутат, плотоядно потирая ладони. В руке любовницы Иудушкина, непонятно откуда, появился длинный, обоюдоострый меч. Голый Парафинов по-заячьи взвизгнул, порывисто вскочил, рванулся к окну, но на середине пути был сбит с ног кулаком подоспевшего Терехова.
Сатанински загоготав, Анюта гигантским, нечеловеческим прыжком перемахнула через большую часть комнаты и приземлилась на пол точно напротив потного, содрогающегося в рыданиях тела Николая.