Всадники Темного
Шрифт:
Особенно когда из одной такой бочаги вылезло нечто слизкое округлое, веселенького зеленого цвета в коричневый «цветочек», и, ни капли не смущаясь присутствия лишних свидетелей, потянулось длинными, тонкими и подвижными щупами к истерично взвизгнувшему коню.
Отбить животное удалось, правда, круп он искупал, едва не ухнув в воду целиком.
Оборотни, ради сопровождаемых выбравшие для путешествия двуногую форму, после боя сами не сильно отличались от этой твари. Такие же зеленые и слизкие, только еще и воняли. К тому же ругались, громко и нецензурно.
На излишне
Монотонная буро-зеленая местность с вкраплением ярких пятен отражавшей солнечный свет воды угнетала. Количество гнуса, встречавшегося некими непонятными полосами, убивало всякие светлые чувства, а лезущие с каждым часом все больше монстры умотали не только Анвара, но и привычных к этим землям оборотней.
К счастью даже у такой прелестной местности был край. Через неделю грязные, уставшие и искусанные путники выползли на сухую, твердую землю. Еще через день горы, наконец, приблизились достаточно, чтобы волки сочли свой долг выполненным.
Перевести путников через хребет оборотни отказались.
— Мы платили за прогулку по темным территориям, — зло шипел Анвар в лицо невозмутимо мрачному Ефрему.
— Нет, ты платил за болота. Ползать по темным территориям в купе с опальным Всадником мы не нанимались, — пробить невозмутимость этого оборотня не удавалось ничем, всю дорогу он находился в ровном мрачном состоянии, иногда выходя из себя только при встрече с нечистью.
— Как же я ненавижу оборотней, — зло пожаловался Анвар пространству.
— Взаимно, Всадник, — хищно ухмыльнулся Курило, Ефрем же так и стоял, глядя Анвару в лицо.
— Тьма с вами. Валите на все четыре, — Анвар сплюнул, хватая свою сумку и собираясь приладить ее к лошади. Болота прошли, можно не опасаться, что испуганная скотина утопится вместе со всем необходимым.
— Плата, Всадник, — из горла Ефрема вырвался угрожающий рык.
— Не заслужили. За болота вы плату получили, за лошадей тоже.
Оборотни ощерились, сверкнув звериными глазами. Испуганно ойкнув, Сауле прижалась к своей лошади, недовольно расфыркавшейся на проявившихся хищников. Конь Анвара нервно заплясал, испуганно прядя ушами.
И только Всадник оставался стоять на месте, со злой улыбкой глядя на братьев, и тихо прошипел, покачав головой, — не стоит.
— Хватит, — успокаиваясь, бросил Курило, — все всё прекрасно понимают. Ты нас не боишься и даже, возможно, выйдешь победителем из схватки, но твою женщину и лошадей мы успеем порвать. Так что давай расстанемся по-дружески. Отдай нашу плату, и мы спокойно уйдем.
— Анвар, пожалуйста, — за себя Сауле не боялась, знала, Всадник защитит, но ведь при этом сам подставится. Да и лошадок жалко.
Тяжело выдохнув, проиграв борьбу с собой, Анвар достал из-за шиворота амулет, но перед тем как бросить его оборотню, резко вытянул руку к торчащим из-под земли камням, активируя. Полыхнуло, в стороны полетело каменное крошево. Только тогда, под ругань оборотней, Анвар бросил амулет Ефрему.
— Козел, — зло буркнул Курило, оборачиваясь, и серой тенью удаляясь
Ефрем, проследив за братом и нацепив Амулет на шею, к глубокому удивлению людей, перед уходом, бросил через плечо, — удачи Всадник, да поможет тебе твой Тьма.
К счастью подъем был некрутым. Оборотни вывели их к перевалу, которым, скорее всего, сами не раз пользовались. По прикидкам Анвара они должны были оказаться на той стороне к середине третьего дня, а это значит две ночевки в горах, населенных поистине темными тварями.
Наготовив дров из растущих у подножья, точнее высохших у подножья, деревьев. Анвар навязал на седла достаточное для двух ночей количество, и путники осторожно двинулись вверх.
— Сауле держись, пожалуйста, возле меня. Не отходи ни на шаг и не отставай, — проинструктировал он наложницу, с тоской и руганью вспоминая оборотней. Он рассчитывал на них на перевале. Все же три воина, ночью дежурящих по очереди это одно, а вот один, несущий вахту и днем и ночью совсем другое.
Всадник всматривался в камни, прислушивался к шорохам, но к счастью до самого вечера местное население им так и не встретилось. Позволив спокойно идти своим темпом и не отвлекаться на угрозы.
Зато стоило остановиться, как Сауле, тут же забывшая наставления Несущего смерть кинулась оглядывать местность, пока он разводил костер.
— Демоны, — Анвар зло выругался, трут, переживший весь поход, болот не выдержал. Отсырев, он стал похож на подошву и отказывался подхватывать искры.
Бросив со злости никчемные предметы, Анвар зажмурился тяжело дыша. Без огня будет совсем худо, лошади пропадут однозначно. Успокоившись, Всадник вспомнил, свою злость и руки в огне. Сосредоточился, пытаясь воссоздать те ощущения, и с нескрываемой радостью почувствовал едва знакомую, но такую родную силу, щекоткой пробежавшую по коже и заструившуюся наружу прозрачными, голубоватыми языками с оранжевыми всполохами.
Изо всех сил пожелав зажечь костер, Анвар приложил руки к палкам и отшатнулся, когда вместо того, чтобы спокойно перебежать на дерево, огонь взметнулся в человеческий рост, слегка разметав дрова.
— Демон, — поднявшись с земли, куда уселся от неожиданности, Анвар сгреб дрова на место, с гордостью глядя на уже спокойный огонь и, желая поделится радостью, обернулся к Сауле… которой не было.
— Сауле, Сауле! — Всадник с ужасом взметнулся вверх, оглядываясь по сторонам, стараясь заметить хоть намек, куда могла деться несносная девчонка. К неимоверному его облегчению удивленный голос девушки раздался совсем рядом.
— Анвар, тут лошадка.
От этой фразы внутри опять все оборвалось. Спотыкаясь, чуть не полетев носом в камни, Анвар побежал на голос, схватив глупую наложницу в охапку, как только смог достать до нее рукой.
— Не смей, слышишь, не смей отходить от меня, — зашипел он ей на ухо, прижимая к себе и вглядываясь туда, куда до этого смотрела Сауле.
За камнями действительно мелькнула рыжая конская голова с черной гривой, тут же скрывшись за нагромождением валунов.
— Идем, — потянул Всадник послушно побредшую следом девушку к огню.