Все будет хорошо...
Шрифт:
В прыжке осматриваюсь по сторонам, бегу к Сереге. Сначала только этого козла найду…
«Радуга» — страшная вещь. После фиолетового языка пламени происходит такая вспышка, что выжигает сетчатку глаза всем в радиусе тридцати метров, а те, кому повезло быть дальше, еще долго ходят на прием к глазнику и видят черные точки.
Он так и лежал за грудой кирпичей. Тихо скулил и пытался разжать глаза. «Калаш» лежал рядом, маска откинута метра за два…. Я пригляделся. Вроде нормальный парень, лет тридцать. И что его понесло на большую дорогу.…
Я пошел к Сереге. Тот парень уже затих, кровь из перерезанного горла уже не хлестала. На войне как на войне….
— Серый… — я нацепил ему на лицо его маску, лежавшую неподалеку, и слегка надавил за ушами. Его лицо дрогнуло, и глаза медленно открылись…
Ему на маску медленно спланировала снежинка. Я задрал голову — над Городом пошел снег….
Глава 11
Серега пришел в себя только к вечеру, очнулся в более или менее сохранившемся подвале на улице Лен. Совета, куда я с горем пополам его дотащил на плечах. Там уложил кое-как и сразу, отдыхая, побежал за пожитками. Наш багаж весил просто неимоверно, как мне казалось. Или я просто уже выдохся. Несколько цинков с патронами я просто заложил кусками бетона и присыпал сверху крошкой — тащить сил уже не было.
Сделав последний рывок, я, с грохотом, втащил рюкзаки в подвал и оглянулся — все было тихо, но вместе с тем я чувствовал что, что-то изменилось. Кто был в подвале помимо меня и мирно лежащего Сергея на полу. Я оглянулся еще раз на начинающиеся сумерки и захлопнул тяжелую дверь. Вытащил светодиодный мощный фонарь… Палец уже привычно лег на курок ПП-шки.
Быстро включил и выключил фонарь, так что луч света выхватил из мрака ржавые трубы, друга, обломки стульев и какой-то мебели, а сам шарахнулся в сторону и замер. Сердце, казалось, стучит так сильно, что слышно во всем городе.
А-а-а!!! — я даже сам не понял, что это я закричал. Кто-то прикоснулся к моей руки чем-то теплым, мокрым и шершавым. Мгновение спустя легкий шорох показал мне, что этот «кто-то» переместился от меня в другой конец подвала.
Я включил единственный источник света и судорожно мечущийся луч заскакал по почерневшим стенам. Вот оно что….
Иди сюда, разбойник! — я перевел дух и стараясь не делать резких движений пошел навстречу жавшейся в углу собаке. — Пес! Иди ко мне! Давай-давай! Я не обижу.
Расковыряв пакет с герметично упакованной свининой, я протянул мясо овчарке. Она несмело, поджимая хвост и глядя на меня полными страха глазами, стала подползать ко мне. Чего же она боится? А! Понял! Я же весь как с картинки про апокалипсис — в броннике, в маске, еще и «гроза» за спиной….
Я положил кусок мяса как можно ближе к собаке и отошел. Огляделся и сразу нашел то что меня интересовало. Остатки мебели разломать было делом нескольких минут. Скоро в центре весело затрещал костер, пожирающий остатки полировки и с треском разбрасывающий искры.
Овчарка жадно жевала
Как только прогорела первая партия «дров», я вытащил дозиметр и проверил фон — почти норма. Еще дровишек и можно разоблачатся. Я снял маску и, стараясь задерживать дыхание, вздохнул. Ничего не случилось — ни головокружения, ни мушек перед глазами. Значит можно….
— Мог бы и мне маску снять — голос за спиной вернул меня к действительности. Серега приподнялся и оперся на руку. Другой рукой он стащил маску. От неловкого движения тут же по его лицу потекла кровь из запекшейся раны. — Где это мы?
— В Караганде! Отдыхаем. Выспался? — мое настроение сразу улучшилось. — Как себя чувствуешь, боец?
— Средне…. А где это я так приложился? — он рассматривал свою окровавленную руку и морщился. — Есть таблетка от головы?
— Подняться сам сможешь? Бери в рюкзаке, да бинтов захвати, башку твою перевяжу, а то заляпаешь тут все — а я только убрался, пока ты разлеживался здесь.
— А серьезно? Мы же не в метро еще? — он закинул себе в рот горсть таблеток и запил водой.
— А если серьезно — по сторонам смотри больше, когда бежишь. Тебя сняли как сынка. Хорошо, что бронник хоть был с защитой шеи.… - мясо аппетитно затрещало на найденном тут же листе более менее проржавевшей стали.
— А где они? Те, кто снял? — Серега в упор посмотрел на меня.
— Не захотели с нами идти.… Там остались лежать. — Я отвернулся к костру. За день я убил больше народу, чем некоторые герои фильмов. Хоть и подонки они были редкостные, и убили бы меня, не задумываясь, но на душе было муторно. Машинально затянулся сигаретой и повернулся к углу, где была собака. Та лежала, высунув язык и тяжело дыша.
— Ну что, собака, пить хочешь? Серега дай-ка мне эту бутылку, — я протянул к нему руку.
— Блин! А я и не заметил, что нашего отряда прибыло, — он чуть виновато протянул пластиковую «полторашку».
Я аккуратно, стараясь не блестеть сталью в свете костра, разрезал ее вдоль, так что получилось корытце. Медленно встал, стараясь не расплескать, и поставил ее возле себя.
— Иди сюда. Не бойся, — собака, словно почуяла запах воды и стала все так же осторожно подбираться ко мне. Однако глаза уже были не полны страха как в начале, а просто настороженные. — Иди сюда, хорошая….
Наконец, она доползла до воды и язык, коснувшись влаги, заработал как пропеллер. Я осторожно протянул руку и коснулся ее холки. Ответом мне было лишь вздрагивание. Я не убирал руку и скоро дрожание прекратилось.
Собака немного отошла и тут же вытянула шею, как бы сама погладила себя моей рукой. Потом лизнула таким привычным языком мою ладонь.
— Ну, вот и хорошо, — я ласково потрепал ее за ушами, от чего она зажмурилась и удовлетворенно заурчала. Отняв руку, я увидел, что на нее прилипло несколько клоков шерсти.