Всё, что было или есть, началось с мечты…
Шрифт:
Я усмехнулся. О дьявол, что тут понимать-то?
А ведь в аду есть простые негласные правила…
Не привязывайся к своей добыче, потом ведь голодным останешься.
Не заводи друзей среди высших, или станешь вечным странником, как Цинь Цза Фан.
И, соблюдая их, все живут нормальной демонической жизнью.
Я же ухитрился, сам того не замечая, нарушить оба правила разом.
А ещё предупреждение чистокровной…
«Не привязывайся к своей госпоже».
Спасибо, конечно, но…
Но ты опоздала с
Я уже привязался к своей госпоже.
26
Так-с… Теперь завяжем вот здесь и добавим ленточку тут…
Готово! Получилось просто шикарно! Светло-голубое платье с чёрными, как крыло ворона, волосами прекрасно сочетается! А если бы мне не приходилось таскать всё время чёрные контактные линзы, было бы совсем замечательно, ведь у меня тёмно-синие глаза.
Я старательно делала причёску для бала. Эх, стоит только вспомнить, как я с Лукой на пару носилась по магазинам, как угорелая, как мы перерыли все полки, перемерили, честно скажу, не одну сотню платьев, а под конец ночи просто приползали в лунное общежитие. Хотя гораздо чаще Куран Канаме отправлял кого-нибудь из аристократов нас забрать, чтобы мы не уснули там.
Заглянула Лука.
— Аня, ты как, готова?
— Да вроде, — неуверенно протянула я, пытаясь вытащить расчёску из причёски.
— Давай помогу, — Лука принялась аккуратно распутывать получившийся в результате деятельности моих кривых рук ком волос.
— Спасибо.
— Да не за что. А что ты так отвечаешь, будто собираешься передумать?
— Ну ты мои волосы видишь?! Как я пойду в таком виде?!
— Да сейчас распутаем, и всё будет нормально!
— Ну это для тебя нормально, ты вон отличную причёску себе сделала, а мне что? С распущенными идти?
— А это идея!
— Лука!
— Что «Лука»? Тебе только расчесаться хорошенько — красавицей будешь! Можно волосы назад зачесать, чтоб на лицо не падали…
Начинается… Я ведь знаю Луку. Ей только волю дай — всех встречных девушек причёсывать и красить будет. Она ж прирождённый стилист. А сейчас ей под руку попалась я…
— Я придумала, что мы с тобой сделаем! — хлопнула в ладоши Лука.
— Ну и что же? — спросила я с оттенком страха в голосе.
— Подожди, я сейчас, — Лука побежала к себе в комнату. Вернулась через минуту. С большими ножницами.
— ТЫ ЧТО ДЕЛАТЬ СОБИРАЕШЬСЯ?! — офигела я.
— Чуть-чуть тебя подстричь!
— Н-не н-над-до…
— Надо! Я тебе сейчас чёлку сделаю и стрижку лесенкой! Ты мне ещё спасибо скажешь!
— КАРАУУУУУУЛ! УБИВАЮУУУУУТ! НАСИЛУЮУУУУУТ! ПОМОГИТЕ КТО-НИБУУУУУУДЬ!
— Да не ори ты так, тебе понравится, обещаю!
После пяти минут беготни по комнате Лука меня наконец-то поймала, усадила на стул, связала шторами (!!!) и принялась стричь.
Дзясин-сама, дай мне сил не упасть в обморок, когда Лука закончит!
— Всё, я закончила.
Я осторожно приоткрыла один глаз и повернула голову, чтобы рассмотреть себя в зеркале.
Господи, как же красиво…
Красотища-то какая! А довольная, как таракан за камином, и сияющая, как начищенный котёл, Лука принялась меня развязывать, говоря при этом:
— Ну вот, я же говорила, что тебе понравится!
— Лука, да ты гений!
— А то!
В комнату заглянул Куран:
— Кого убивают? Кого насилуют?
Мы прыснули.
— Уже никого, Канаме-сама, — ответила я с улыбкой.
— Уже всех убили? — улыбнулся чистокровный.
— Ага…
— Ты, кстати, прекрасно выглядишь, Аня. Жаль, что ты раньше не подстриглась.
— Ой, спасибо, Канаме-сама!
— Не опаздывайте!
Куран вышел.
— Лука, может, пойдём?
— Ну пойдём. Слушай, а что это Канаме-сама так с тобой разговаривает? — подмигнула мне Лука.
— Ты о чём? — не поняла я.
— Не прикидывайся! Он так только с Юки Кросс общается!
— Да о чём ты?
— Я о том, что он наверняка к тебе неравнодушен!
Я чуть не споткнулась:
— Лука, ты чего?!
— Ой, да лаааадно тебе… Подруге-то ты можешь сказать?
— Лука, да честно тебе говорю, у меня с главой Кураном ничего нет! И не будет!
— Тогда он явно на что-то надеется! А почему не будет-то?
— Потому что я другого люблю, — отчеканила я.
— Кого? Акацки Каина?
— Лука, мать твою!
— А ты не трожь мою мать! Она тебе ничего не сделала!
— Она сделала тебя, и этого достаточно!
— Аня!
— Что?
Нашу перепалку прервал Грель с воплем:
— Аня-чан!
В первый момент я не поверила своим глазам.
Грель был ВО ФРАКЕ! В СТРОГОМ, ЧЁРНОМ ФРАКЕ! И таких же брюках! А на ногах у него красовались не женские ботинки на шпильках, А НОРМАЛЬНЫЕ МУЖСКИЕ ТУФЛИ! И тоже чёрного цвета! Более того… ОН ПРИЧЕСАЛСЯ!
— А, учитель Сатклиф, Вы тоже будете участвовать в танцах? — вернул меня на землю голос Луки.
— Разумеется, Сойен-чан. Мне по работе так редко удаётся отдохнуть! — ответил Грель, коварно скосив глаза на меня.
— Лука, ты иди, я догоню.
— Хорошо, — Лука ушла вперёд.
— Грель… Я не верю…
— Чему ты не веришь?
— Себе! Своим глазам! Ты ли это?!
— Я, можешь не сомневаться. Мне вообще-то очень хотелось одеть красное платье с сексуальным вырезом, но уговор есть уговор.
— Какой уговор? — удивилась я.
— Уж не думала ли ты, что я забыл? Наш, конечно же!
Тут я вспомнила. Наш с Грелем уговор состоял в том, что если он будет вести себя паинькой, я прикажу Себастьяну выполнить все его желания. Бедный Себастьян, надеюсь, он меня простит…