Все, что мне нужно
Шрифт:
Просовываю пальцы под пояс ее трусов и провожу пальцем по мятой ткани.
— Ты уверена, что не хочешь остановиться? Потому что я близок к тому, чтобы сорвать с тебя одежду и нагнуть.
Лола садится прямее. Ее руки, обвившие мои плечи, сжались.
— Я уверена.
Эти два слова подтверждения — все, что мне нужно, когда хватаю подол ее рубашки. Но, прежде чем успеваю стянуть ее, Лола кладет свою руку на мою, чтобы остановить.
— Нет, не снимай с меня рубашку.
— Что? — кладу палец ей под подбородок, откидываю ее голову назад, чтобы видеть красивые
— Я просто… — смущенно произносит она и робко улыбается. — Поверь мне, будет лучше, если я оставлю это так.
— И поверь мне, будет лучше, если мы снимем ее. Я хочу видеть каждый дюйм тебя. Твои растяжки не помешают мне ценить твое тело так, как я должен.
Ее брови поднимаются.
— Тебя это не беспокоит?
После Хэллоуина я понял, почему она так быстро спустила платье, и заметил, как Лола всегда держит руки перед животом.
— Беспокоить? Лола, — убираю руку с подола и подбородка, после чего обхватываю ее челюсть обеими руками. — У нас есть сын. Ты принесла жизнь в этот мир. Это еще раз доказывает, насколько ты поразительно сильная. Пожалуйста, ради Бога, никогда не думай, что тебе нужно смущаться или скрывать их от меня или кого-либо еще. Они — часть чего-то прекрасного, что мы с тобой создали.
Что-то в моем последнем заявлении похоже на дежавю, и я думаю, она тоже чувствует это по тому, как смотрит на меня. Не могу понять, почему это звучит так знакомо, но я не зацикливаюсь на этом и сосредотачиваюсь на девушке, которая сводит меня с ума.
— Если не хочешь снимать рубашку, я полностью понимаю и уважаю твое решение, но надеюсь, что однажды ты полюбишь их так же сильно, как они нравятся мне.
Черт побери, ТиДжей, держи себя в руках. Тупица.
— Хорошо, — вздыхает она.
Я опускаю руки, когда она медленно стягивает рубашку через голову и позволяет ей упасть позади на стол.
Застенчивая улыбка изгибает ее губы, когда я нагло провожу взглядом по ее почти обнаженной верхней половине. Я позволил задержаться на выцветших линиях, отмечающих ее светлую кожу цвета слоновой кости. Они бесцельно разбросаны по ее животу. Некоторые из них маленькие, другие немного длиннее.
— Ты такая красивая, — тихо говорю я, хватая ее за талию и плавно позволяя подушечке большого пальца скользить по ее коже. — Никогда не позволяй этому заставить тебя чувствовать себя хуже.
Застенчивая улыбка сменилась более уверенной. В ее глазах замирает сомнение, как будто не уверена, но, тем не менее, она не мешает моим блуждающим пальцам прикасаться к ней.
Я останавливаюсь, не желая слишком сильно давить, и переключаю свое внимание на ее лицо, хотя оно и замирает, когда я вижу, как поднимается ее грудь.
Мой член болезненно пульсирует, когда смотрю на ее гибкую грудь, которая почти вываливается из тонкого кружевного бюстгальтера, который она носит. Я даже не уверен, что это бюстгальтер, но это не имеет значения, потому что я приклеен к ее каменистым соскам и тому, как они напрягаются, умоляя вылезти наружу.
— Я хочу покончить с этим, — говорю я, не задумываясь, но не позволяю себе обдумывать свои слова. Обхватив ее грудь,
Тихое хныканье эхом разносится по комнате, и я знаю, что она изо всех сил старается не стонать громко, боясь, что кто-то услышит, но я знаю, что этого не произойдет.
Сильнее сжимаю сосок, вращая и дергая его, пока ее бедра не начинают тереться, и я вижу, как мокрое пятно между ее бедер увеличивается.
Хм.
— Мысль о том, что я кончу на твою грудь, тебя возбуждает? Или возможность того, что нас кто-нибудь поймает? Или наблюдение, как я с тобой играю?
Она закусывает губу, когда из них вырывается еще один стон, и не спускает глаз с моих пальцев, пока они перемещаются к другому соску.
— Или все три вещи?
Я прекращаю атаку и хватаю застежку, одним сильным рывком тяну вниз бюстгальтер, пока ее грудь не вываливается наружу и не падает подпрыгивая.
Мурашки побежали по ее пыльно-розовым соскам и распространились по груди.
Покусывая ее губы, я спускаюсь вниз, осыпая поцелуями и покусывая кожу, пока не добираюсь до большого круглого розово-пурпурного засоса под челюстью. Я знаю, что она возненавидит меня, когда увидит это, но, Боже, мне это чертовски нравится. Цвет сильно контрастирует с оттенком ее кожи. Подумываю о том, чтобы покрыть ее тело еще чем-нибудь, но меньше всего мне хочется, чтобы она никогда больше не позволила мне сделать это, поэтому продолжаю спускаться. Облизываю ее ключицу, наслаждаясь тем, как Лола извивается подо мной.
Достигая верха ее груди, я смотрю на нее, чтобы убедиться, что Лола смотрит, и действительно, так оно и есть.
Я ухмыляюсь тому, как горят ее щеки, как будто смущается, но не отводит взгляда.
— Перестань смотреть на меня так, — громко фыркает она, почти задыхаясь.
— Как я на тебя смотрю? — дразню я, провожу языком по выпуклости ее груди, но останавливаюсь над тугим бутоном, ожидающим, чтобы его пососали.
Лола вздыхает.
— Я… я не знаю, но просто остановись.
— Ты знаешь, скажи это.
Я играю с ее другим соском, щипаю, тяну, катаю его между пальцами, провожу вокруг кончиком языка, наслаждаясь тем, как ее бедра снова сжимаются.
— ТиДжей, — укоряет она, выпячивая грудь.
— Персик, — поддразниваю я.
Ее пальцы запутываются в моих волосах, резко дергая, когда она тяжело вздыхает.
— Как будто тебе это слишком нравится.
Я шиплю, морщась от боли, когда она тянет меня без угрызений совести, но, черт возьми, это приятно.
— Я не могу перестать смотреть на тебя так, потому что мне это слишком нравится. Никогда не проси меня остановиться, потому что, пока буду видеть тебя такой, я никогда не перестану наслаждаться этим. Пока не запомню каждый твой дюйм.
Я позволяю ей вникнуть в мои слова, а затем провожу языком по ее чувствительному соску и вокруг. Снова и снова повторяю это движение, пока Лола не начинает задыхаться и хныкать, а прерывистое дыхание, наполненное «да, вот так», эхом отдается эхом.
Но когда сильно сосу и прикусываю его, ее спина выгибается, и «да» заменяется на «Я хочу большего…»