Все, что останется
Шрифт:
– Не морочь мне голову.
– Я не морочу тебе голову, Марк, - проговорила я, касаясь его щеки.
Мы поцеловались в последний раз. Мне хотелось, чтобы этот поцелуй длился часами, и в то же время хотелось уехать. Наша страсть всегда была безрассудной. Мы жили моментами, за которыми не было будущего.
– Я позвоню.
Я открыла дверцу машины.
– Слушай Бентона, - добавил он.– Можешь доверять ему. То, во что ты влезла, весьма неприятная вещь.
Я включила двигатель.
– Хочу, чтобы ты оказалась в стороне.
– Ты всегда хотел этого, -
* * *
Марк позвонил на следующий день поздно вечером, затем еще два дня подряд, также по вечерам. Когда он позвонил в третий раз, десятого февраля, то, что он рассказал мне, заставило выйти из дома в поисках последнего номера газеты "Ньюс-уик".
Погасшие глаза Пэт Харви взирали на Америку с обложки журнала. Заголовок крупными черными буквами гласил:
УБИЙСТВО ДОЧЕРИ "ЦАРИЦЫ НАРКОТИКОВ"
Эксклюзивный материал, помещенный внутри журнала, представлял собой новую версию ее пресс-конференции, ее обвинения в конспирации, информацию о других исчезнувших юношах и девушках, тела которых, подвергшиеся разложению, были впоследствии найдены в лесах Вирджинии. Хотя в свое время я отказалась отвечать на вопросы журналистов, в статье была помещена и моя фотография, запечатлевшая, как я поднималась по ступеням здания ричмондского суда имени Джона Маршалла. Надпись под снимком гласила: "Главный медицинский эксперт дает показания под угрозой привлечения к ответственности".
– Ничего страшного, у меня все в порядке, - заверила я Марка по телефону.
Когда, позднее вечером, мне позвонила мать, я оставалась совершенно спокойной, пока она не сказала:
– Здесь кое-кто до смерти желает поговорить с тобой, Кей.
Это была моя племянница Люси, обладавшая поразительным талантом брать надо мной верх.
– Как ты попала в эту неприятную историю?– спросила она.
– Никуда я не попадала.
– В статье говорится, что кто-то угрожал тебе.
– Все слишком сложно, чтобы объяснить по телефону, Люси.
– Нет, все действительно ужасно, - проговорила она беззаботно, - я возьму журнал с собой в школу и буду всем показывать.
"Потрясающе", - подумала я.
– Миссис Бэрроуз, - продолжала она, имея в виду свою учительницу, уже спрашивала, сможешь ли ты приехать в апреле, когда у нас в школе будет день знакомства с профессиями...
Я не видела Люси целый год. Казалось невероятным, что она училась во второй ступени старших классов, и, хотя я знала, что она носит контактные линзы и уже имеет водительские права, для меня она по-прежнему оставалась маленькой девочкой, за которой постоянно нужно присматривать, укладывать в постель. Непослушный ребенок, который по странной причине привязался ко мне, не начав даже ползать. Никогда не забуду, как я прилетела в Майами на Рождество, некоторое время спустя после ее рождения, и целую неделю гостила у сестры. Казалось, каждую минуту, если Люси не спала, она неотрывно следила за мной, ее глаза, как две сияющие луны, улавливали каждое мое движение. Она улыбалась, когда я меняла ей пеленки, и начинала кричать сразу же, стоило мне покинуть комнату.
– Ты не против провести неделю со мной этим летом?– спросила я ее.
Люси
– Полагаю, это приглашение означает, что ты не сможешь приехать на день профессий.
– Знаешь, посмотрим, хорошо?
– Не знаю, смогу ли я приехать этим летом.– Ее голос стал капризным.– Мне придется работать и, возможно, не удастся выбраться.
– Замечательно, что ты нашла работу.
– Да. В магазине по продаже компьютеров. Я собираюсь заработать денег на машину. Хочу купить спортивную машину с откидной крышей, можно найти старую, и довольно дешево.
– Это же смертельные ловушки, - сказала я прежде, чем могла остановиться.– Пожалуйста, не покупай ничего подобного, Люси. Почему бы тебе не приехать ко мне в Ричмонд? Мы походили бы по автомагазинам и выбрали что-нибудь приличное и безопасное.
Люси приготовила мне западню, в которую я, как обычно, угодила. Она крутила мною, как хотела, и не нужно было быть психологом, чтобы понять, это. Ведь Люси была жертвой хронического пренебрежения со стороны своей матери, моей сестры.
– Ты умная девушка, у тебя есть голова на плечах, - сказала я, меняя тактику.– Знаю, ты примешь здравое решение, как проводить свое время и как распорядиться деньгами, Люси. Но, если сможешь, этим летом мы могли бы съездить куда-нибудь. На побережье или в горы, куда захочешь. Ты никогда не была в Англии?
– Нет.
– В таком случае это идея.
– Правда?– спросила она с некоторым подозрением.
– Правда. Я не была там вечность, - ответила я, согреваясь от этой мысли.– Думаю, тебе пора увидеть Оксфорд, Кембридж, лондонские музеи. Постараюсь организовать экскурсию в Скотланд-Ярд, если захочешь. А если сумеем выбраться в июне, то, может быть, удастся достать билеты на Уимблдонский турнир.
Тишина.
Затем она весело заявила:
– Я пошутила. Мне вовсе не нужна спортивная машина, тетя Кей.
* * *
На следующий день вскрытий не предвиделось, я сидела за своим рабочим столом, стараясь разгрести ворох бумаг. Нужно было изучить другие случаи смерти, проводить занятия со студентами, давать показания в суде, но я не могла сосредоточиться. Всякий раз, как принималась за дела, мое внимание возвращалось к убитым парам. Было что-то очень важное, что я упустила, что-то, лежавшее прямо под самым моим носом.
Я чувствовала, что оно должно иметь непосредственное отношение к убийству Деборы Харви.
Дебора была отличной гимнасткой, прекрасно владеющей своим телом. Возможно, она не была столь сильной, как Фред, но была гораздо быстрее и намного подвижнее его. Я считала, что убийца недооценил ее спортивные возможности, и именно поэтому он упустил ее в лесу. Невидящим взглядом я уставилась на справку, которую мне предстояло прочитать, в памяти всплыли слова Марка. Он упомянул "зоны убийства", в которых офицеры из Кэмп Пири применяли автоматическое оружие, гранаты, приборы ночного видения, чтобы выслеживать друг друга в полях и лесах. Я пыталась представить, как все это происходило. Начала сочинять возможный сценарий развития событий.