Все дело в папе. Работа с фигурой отца в психотерапии. Исследования, открытия, практики
Шрифт:
Сделать это можно несколькими способами:
• попросить клиента ответить на вопросы о папе, связанные с заявленной тематикой;
• предложить представить папу в пространстве кабинета – в какой-либо точке, сидящим на стуле, стоящим за дверью кабинета и т. д. – и спрашивать, что меняется в чувствах и ощущениях клиента;
• попросить клиента вспомнить или представить папу с мамой, затем, если образ отца недостаточно четкий, усилить и сделать его ярче;
• предложить клиенту нарисовать папу, папу и маму вместе, папу и себя в детстве и даже классический рисунок семьи. Вариант рисунка зависит от цели психотерапии. Кроме того, рисунок может служить методом диагностики и коррекции.
Способ
Пожалуй, главное, что добавляет психологу уверенности, когда он «приглашает» папу в свой кабинет, – это чувство глубокого уважения к фигуре отца, сознание важности и значения присутствия папы в жизни любого человека наряду (и вместе!) с мамой, способность и навык присоединяться к энергии фигуры отца и, конечно же, хорошая связь терапевта со своим внутренним отцом, достаточный уровень проработанности своих отношений с этой фигурой.
Психологу стоит понимать: если он считает, что полностью закрыл для себя тему «про папу», значит, все ровно наоборот. Такое убеждение означает отсоединенность от отца, а значит, могут возникнуть сложности в том, чтобы в полной мере быть проводником целительного влияния образа отца для клиента. Достаточный уровень проработанности темы отца означает:
«В моем сердце есть большое место для тебя. Ты мой папа, а я твой сын/твоя дочь. Во мне живет половина, которая от тебя. Я уважаю твою судьбу и осознаю важность твоей роли в моей судьбе». При этом ощущения от этого признания у психолога достаточно хорошие, несмотря на сложности и конфликты, которые терапевты так же, как и клиенты, имеют возможность постепенно, по мере необходимости, решать в собственной жизни, в том числе и в личной терапии.
Поиск/реконструкция ресурсного опыта, связанного с фигурой отца
Приступая к психотерапевтической работе, какой бы характер она ни носила, психологу важно понимать, что у клиента достаточно ресурса, чтобы ее проделать. Поэтому насыщение ресурсами – это отдельный и очень важный этап психотерапии. В этом смысле работа с фигурой отца очень благодатна, поскольку при отсутствии жесткой, тотальной травматизации эта фигура является позитивной и ресурсной. Введение ее в поле психотерапии ведет к получению мощного ресурса, способствующего продвижению клиента в намеченном направлении.
Задача психолога на этом этапе – наладить контакт клиента с его внутренним образом отца. Это похоже на прокладывание пути через завал собственных обид клиента, нелицеприятных мнений его семейного окружения, принятых в свое время решений прервать этот контакт и длительное время не смотреть в сторону отцовской фигуры. Как только тема и образ отца появляются в поле консультирования, клиенту становится затруднительно игнорировать свои переживания, связанные с отцом. Эти переживания как будто прорываются через многолетнюю завесу молчания. Психолог должен уметь правильно встретить эти переживания: с одной стороны – не дать клиенту быть чрезмерно захваченным ими, с другой – не впасть в обвинительную или морализаторскую позицию по отношению к отцу клиента (в равной степени, впрочем, как по отношению к матери либо самому себе).
Клиент может приглашать психолога в коалицию против отца, рассказывая истории из детства с точки зрения своего семейного окружения – матери, бабушек и т. д., которые были очень недовольны его поведением как мужчины, супруга, сына и отца. Ребенку в этот момент ничего не остается, как присоединиться к дружному хору их мнений, поскольку свое отношение к происходящему он формирует на основании отношения матери либо людей, взявших на себя ее функции. Естественно, клиент будет отстаивать эту историю
На фоне этой динамики предложение психолога поискать в своем опыте другие, хорошие истории, связанные с папой, могут быть восприняты клиентом как попытка избежать «суровой правды» реальности, отрицание болезненной части реальности, а также как насильственное требование позитива там, где он отсутствует. Отсюда как будто бы недалеко и до весьма распространенного социального запрета испытывать негативные чувства по отношению к родительским фигурам. Однако это далеко не так.
Мы признаем все чувства клиента, какими бы они ни были, и с большим уважением и сопереживанием относимся к его личной истории. Однако мы хотим обратить внимание читателя, что чаще мы встречаемся с резко односторонним образом отца в представлениях клиента. Либо отец тотально плохой, и тогда его образу нет места в душе клиента. Крайним проявлением этого является закрепленное в нашем языке выражение «у меня нет отца», что не является правдой, поскольку папа есть у каждого, даже если зачатие произошло в пробирке. Либо он идеальный, чуть ли не святой, что тоже резко не соответствует существующему положению дел. Процесс идеализации по своей сути является таким же психозащитным механизмом, как и идущий рядом или вслед за ним процесс обесценивания (себя, партнера или объекта идеализации).
Поэтому когда мы предлагаем в качестве упражнения и практики вспомнить что-то хорошее о взаимодействии клиента с папой, скорее всего, из детства, мы восстанавливаем связь с той частью его опыта, которая по разным причинам долгое время была в изгнании, отсоединена и вытеснена на задворки сознания. Когда клиенту удается найти доступ к этой части, он получает мощный ресурс, обретает силу и энергию, опору и поддержку для своей жизни.
Предложение психолога поискать в своем опыте хорошие истории, связанные с папой, могут быть восприняты как попытка избежать «суровой правды» реальности и насильственное требование позитива там, где он отсутствует, однако это далеко не так.
Обычно мы предлагаем рассказать о каком-то моменте из жизни клиента, когда они с папой вместе что-то делали и ему (ей) было хорошо. Мы просим рассказывать от первого лица, в настоящем времени, как будто это происходит сейчас, тем самым погружая клиента в счастливое воспоминание, позволяя ему заново пережить те чувства, присвоить их и напитаться ими.
Наиболее распространенные реакции клиентов
«У меня нет отца»
Как только мы слышим эту фразу от клиента, мы первым делом высказываем такую очевидную вещь, что отец есть у каждого. Даже если он умер, не жил с семьей, был ужасным человеком или о нем вообще ничего не известно. Биологически и психологически мы несем в себе его часть, его образ живет в нашей душе, и от того, чем наполнен этот образ, зависит качество нашей жизни и самоощущение.
Если генетическую информацию, как и наше прошлое, нам не поменять, то над теми образами, которые мы создаем и на которые опираемся в своей жизни, мы имеем власть. В качестве иллюстрации мы можем предложить клиенту ощутить, что меняется, когда он медленно повторяет: «У меня нет отца», – и когда затем он так же прочувствованно произносит: «У меня есть папа». Впрочем, описанная ситуация скорее характерна для предыдущего этапа работы, когда перед нами стоит задача пригласить фигуру отца в поле консультирования.