Все демоны Ада
Шрифт:
— Эй, я ведь шутил, хотя… был бы не против этого. — Он прижал меня к себе, не разрывая нашего длительного зрительного контакта. — Тебе нельзя вставать.
Эти голубые глаза — о, боже — в них пронеслось столько чувств, столько еще неразгаданных мною эмоций, что сердце невольно сжалось, пропустив удар. Артур держал меня так, словно во мне не было и не фута веса. Его пальцы нежно обвивали меня; вздымающаяся от судорожного дыхания грудь соприкасалась с моей и оставляла на ней пламенные следы, вызывающие внизу живота целый сокрушительный ураган. И когда парень слегка пригнулся ко мне,
Но, какая бы там ни была искра, она погасла — Артур, протяжно вздохнув, опустил голову, разорвав все наши возможности на долгожданный поцелуй, и прошептал.
— Я хочу тебе показать кое-что. Снова.
И как обычно, в моей головушке всплыло все самое пошлое, что только могло, а затем — улеглось, потому что Артур подошел к открытому окну, и я, вцепившись в него сильнее, испуганно протороторила:
— Выкинуть меня в окно не лучшая идейка!
Я была в своем репертуаре — как, впрочем, и обычно — отчего и не заметила, что Артур вовсе не пытался вышвырнуть меня, а лишь… забрался на подоконник вместе со мной. Умереть вдвоем — о да-а, это же намного лучше.
— Малышка, ты веришь мне?
— Что ты задумал? — я брыкалась в его руках, а он и не думал меня отпускать — не дай боже грохнемся! Я не хочу помереть так нелепо…
— Малышка, ты веришь мне? — сдержанно повторил Артур, взглянув на меня кобальтовыми глазами, где не плескалось никаких признаков озорства.
Оу, он вовсе не похож на того, кто жаждет моей смерти.
Я робко улыбнулась. Нашу с Артуром историю дружбы — да и не только ее — можно рассказывать до бесконечности, но из всей этой бесконечности, которую мы прожили и продолжаем проживать вместе, могу сказать лишь одно: я верю ему…
— Всегда. — Я сцепила пальцы за его шеей. — Всегда, Артур.
— Как и я тебе, — его свежее дыхание щекотало мои растрепанные волосы. Выключив свет, он свесил ноги с окна, крепко прижимая меня к себе. Чувство дежавю накрыло с головой.
— Стоит держаться крепче?
— Я держу тебя, — заверил Артур. — Всегда, Малышка.
И я ему верю.
Холодный ветер хлестал по нам, и я совершенно не боялась, что мы могли сорваться, когда Артур ступал по крыше и садился на нее, не отпуская меня. С такими успехами мы могли бы свалиться в колючие кусты, а потом оказаться в больнице или в психушке за странную любовь к прогулкам по весьма небезопасным местечкам.
Артур бережно усадил меня рядом с собой и обнял одной рукой, смотря ввысь, на темное, как чернило, небо, где рассыпался миллиард наипрекраснейших звезд, сияющих подобно драгоценным камням.
— Помнишь одну легенду про звезды? — спросил он, улыбаясь.
Я прижалась к нему сильнее и кивнула — как такое можно забыть?
— Угу. И ты еще что-то говорил о моих якобы «подвигах», — я хотела изобразить пальцами кавычки, но руки так сильно замерзли, что пришлось их спрятать в карманы грязных джинс — нужно не забыть постирать их и вообще — принять душ.
— Да. И чтобы ты не забывала, что твой путь только начинается, я хочу
— Артур, — улыбнулась и взглянула на него, теребя новую вещицу, — это… очень мило. Спасибо.
Он прикусил губу и наблюдал, как я рассматриваю камушек. Пятигранная звездочка, словно высеченная из хрусталя, не переставала мерцать, даже когда не плескалась в тусклом свете «небесной красавицы».
— …Ты будешь самой яркой звездой, потому что у тебя очень доброе сердце, Айви Фрост, и непокорный, боевой и невероятно храбрый дух.
Этот символ, отныне, будет моим стимулом.
Отныне и навсегда.
Артур провел пальцем по браслету и, зарывшись в моих волосах, прошептал:
— Per aspera ad astra, Малышка…
— Per aspera ad astra, Артур…
XII
Проснуться в выходной день с мыслью, что не нужно идти в школу и видеть ту наглую четверку демонов, было идеально — но! — до той поры, пока не зашел Артур с хитрой улыбочкой до ушей и не стал меня поднимать с постели на завтрак, который, по его словам, у Нэнси вышел сегодня отлично.
— Айви, на кухне вкусная яичница с беконом, — дразнил Артур, вытягивая меня из-под одеяла. — Поднима-айся, не прячься.
— У-у-у! — я отмахнулась от него и с ужасом прошептала: — Ты хоть понимаешь, на какие пытки меня подвергаешь?!
Он с интересом выгнул бровь.
— Боже мой, да как я могу? — такой тиран! Заставляю девушку есть наипрекраснейшую еду, о какой только можно мечтать. — Сквозь щелку я увидела, как он театрально приложил руку ко лбу и откинул голову. — О, нет мне прощенья!
Комик недоделанный.
Я хихикнула и, отбросив одеяло, нехотя призналась:
— Я не хочу видеться с Дэреком, а он, скорее всего, там.
— Ты права, он там, и если ты не прекратишь себя так вести, Доусон заглотит твой завтрак, ну, или в самом паршивом случае, Мэйсон кинет туда мышьяка, — слова Артура просто сочились «позитивом». Я застонала, когда его горячая ладонь опустилась на мое плечо, требовательно теребя. — Малышка, не страдай дурными мыслями: Дэрек, конечно, еще тот крикун, но, думаю, он пока обойдется без выяснения отношений. Тем более, — провел пальцем по моей щеке — щекотно, — я буду с тобой, а это значит, что он не посмеет повышать на тебя голос.
Я думаю, за вчерашний инцидент на химии Дэрек приготовил для меня порцию ругани и вагон наказаний, вроде уборки в Оружейной — кстати, в прошлый раз мы с Артуром схалтурили, так что, если прикажет снова драить там полы и чистить клинки, мне будет сложнее вдвойне.
Я вздохнула: спорить с ним — целая проблема — и кивнула.
— Ладно.
— Отлично, а теперь идем.
Не успела я сказать, что сейчас мои походы будут ограниченными, как он подхватил меня с постели — ох, вау!
– и, прижав к себе, засеменил к двери. Я хихикнула, хватаясь за его массивные плечи.