Все для вас
Шрифт:
– Извините, я хотела…
«Устроиться на работу! Кандидат на вечернюю смену!» – с надеждой подумала Сонсук и подняла глаза на девушку.
Та выглядела миловидной: с темными бровями и спокойным взглядом. Хотя, наверное, в маске вся молодежь выглядит хорошо.
– Вы по поводу работы? В Сунмёне учитесь? – выпалила нетерпеливая по натуре Сонсук.
– Да, насчет этого… – невнятно пробормотала посетительница.
– Все верно, мы ищем сотрудника на ночную смену. У нас тихий район, да и полицейский участок близко. Девушка тоже легко справится с работой.
– Нет, вы не так поняли. У вас по ночам на смену выходит один человек – ему где-то
«А при чем тут Квак? Похоже, гостья вовсе не собиралась устраиваться».
– И что с ним? – коротко переспросила Сонсук, потеряв к ней интерес.
– Недавно его не было, и я забеспокоилась, все ли у него в порядке. Он не заболел?
– Нет, просто взял выходной. А почему вы спрашиваете? Знаете его?
Девушка замялась, и Сонсук, с досады забыв о такте, полюбопытствовала:
– Вы его дочь?
– Как вы узнали? – спросила посетительница, широко раскрыв от удивления глаза и оттого очень напоминая кролика. – Мы же с ним совсем не похожи.
– Он говорил, что у него есть дочь, и даже фотографию показывал. Просто из-за маски не сразу признала. А вообще, у вас его брови: такие же сросшиеся.
Девушка задумчиво провела рукой по лбу. В это время прозвенел колокольчик на двери и зашел Чон. Неловко кивнув, он направился прямиком в подсобку.
– Похоже, ваша смена заканчивается. Можно мне угостить вас чаем? – спросила посетительница, глядя на госпожу О полными надежды глазами.
Сонсук почувствовала неладное, однако не смогла отказать.
Добавив сиропа в светло-коричневый напиток с кусочками льда, Сонсук размешала все трубочкой и сделала глоток. Холодный сладкий латте – ее любимый летний напиток. Конечно, при условии, если кто-то угощает. Сама она экономила на подобном. С наслаждением отпив еще немного, Сонсук выжидающе посмотрела на дочь Квака. Заметив ее взгляд, девушка поставила кружку с американо на стол и сказала:
– В школе я готовилась стать чемпионкой по плаванию. Мы потратили на это немало денег, но успехов в спорте я так и не достигла. Теперь работаю тренером. Правда, из-за ковида занятий стало сильно меньше и я провожу их не каждый день.
– Вот почему вы зашли днем, хотя обычно в такое время все на работе.
– Очень неожиданно, что папа рассказал вам обо мне. Вы наверняка знаете, что мои родители развелись несколько лет назад. После этого мы с братом отдалились от него. Каждый раз, когда я звонила ему спросить, как дела, он не понимал, к чему это все, а только перестала – стал удивляться, куда пропала… Короче говоря, общение у нас не ладилось. Он всегда был угрюмым и сдержанным: работа сказывалась… И часто ссорился с мамой. Точнее, это он все время срывался на ней. Конечно, для подростка ссоры родителей – настоящая травма.
Девушка замолчала: казалось, боль прошлого встала комом в горле.
Сонсук кивком указала на чашку с кофе.
– Брат из-за работы переехал в другой город, а я осталась с мамой в Сеуле. Мама не любит говорить об отце, зато я все чаще вспоминаю о нем. Папа оплачивал мои занятия по плаванию и соревнования. Потом я узнала, что он всегда приходил болеть за меня, даже если были важные дела по работе. Сам он никогда не рассказывал об этом, но делал все, чтобы я преуспела в спорте. Вот только из-за череды неудач я сама перестала верить в себя, папа же считал, что отчаиваться неправильно, – так мы и отдалились друг от друга.
Девушка говорила все откровеннее, и Сонсук слушала ее с большим вниманием, отпивая понемногу из своего стакана.
– К сожалению,
Внезапно дочь Квака покраснела и, сдерживая слезы, пробормотала «извините». Заметив ее замешательство, Сонсук ободряюще улыбнулась и протянула салфетку.
– Я все понимаю: многое довелось повидать. Говори, не бойся. Я проработала с твоим папой больше года, он мне тоже небезразличен. Вижу, что и тебе пришлось нелегко. Помогу, чем смогу, хорошо?
Девушка взяла салфетку и вытерла слезы, а Сонсук в это время допила латте со льдом. Успокоившись, дочь Квака предложила заказать еще что-нибудь, и управляющая магазином не стала отказываться. Сказав, что поесть может и дома, она попросила взять для нее пирожное или кусочек торта. Пока девушка стояла у витрины с десертами, Сонсук подумала, что не так уж и плохо все складывается: ведь у нее появилась прекрасная возможность передохнуть и даже угоститься. Сделав заказ, собеседница вернулась и села напротив Сонсук.
По пути домой управляющая магазином погрузилась в тяжелые размышления. Неужели Квак и правда не узнал собственную дочь? Ей очень хотелось позвонить ему и спросить, но мешали правила приличия и просьба гостьи не делать этого.
Девушка наведалась к Кваку на прошлой неделе в компании подруги: одна идти не отважилась. Выбрав товар, она подошла к прилавку и выложила его перед отцом, а тот взял и просто рассчитал ее, будто притворившись, что не узнал. Несчастная девочка подумала, что все дело в маске, и, сняв ее, вернулась в магазин еще раз, однако бесполезно. Подруга успокаивала ее тем, что отец наверняка не обратил внимания на лицо покупательницы, тем не менее произошедшее очень расстроило девушку. Как можно не узнать родного человека, даже в маске? А если он сразу заметил ее и вел себя так нарочно? Любой из вариантов ранил сердце дочери, которая уже несколько дней не находила себе места.
Не в силах больше выносить терзания, она снова пришла в магазин, однако на этот раз не увидела там отца и разволновалась: что, если он уехал куда-то и они больше не встретятся? Конечно, ей нужно было поговорить с ним наедине, однако девушка всерьез испугалась и решила зайти днем, благодаря чему познакомилась с Сонсук и излила душу.
Обычно управляющая магазином не лезла за словом в карман, но не сегодня: нельзя было бездумно ранить девушку. Какова ирония! Наверное, гостья оказалась здесь, чтобы помочь Сонсук решить ее собственные проблемы прошлого. Иногда нужно не только смотреть на вещи со своей колокольни, а искренне попытаться понять собеседника. И кто научил ее этому? Конечно, Ёнсук. Когда в разговоре с сыном все внутри закипало, она вспоминала подругу, которая однажды сказала, что не стоит без конца отчитывать и порицать его.