Все дороги ведут в Геную
Шрифт:
– Я поговорю с губернатором, - сказал де Вьенн и попрощался.
Тарди так ничего и не понял.
В поисках Макса де Вьенн поднялся до собора Сан-Лоренцо, раздумывая, пойти ли к дворцу дожа или на площадь Банки. У собора ему навстречу попался почти трезвый Маккинли.
– О! Пьер! От тебя пахнет, как будто ты провел ночь с суккубом!
– Черт! Я был у дожа, был в Банке и мне никто ничего не сказал про запах.
– Они горожане, а я охотник, - презрительно прокомментировал шотландец.
– То
– У меня как-то было интересное приключение с этим запахом. Но женщины из плоти мне нравятся больше.
– Я правильно понимаю, что эта тварь тут уже местная достопримечательность?
– Конечно. Ее сто раз на крышах видели. Сейчас самая модная горгулья для водостока - с головой суккуба. И маски неплохо продаются. Как-то был маскарад, так я встречал аппетитных девиц в масках суккубицы и, что особенно приятно, в мужских костюмах.
– Уверен, что это были девицы?
– Конечно! Вот посмотри вокруг. Все мужские ноги и задницы в штанах в обтяжку. И даже намека нет на вожделение. Но если надеть такие же штаны на девичьи ножки... Просто слов нет, это надо видеть. Кстати, тебе не кажется, что сегодня вечером самое время выпить за упокой Папы?
– Я подумаю, - вежливо ответил де Вьенн, - А ты не видел тут Максимилиана?
– Видел. Он уже согласился. Встречаемся в шесть часов в "Трубе святого Евстахия". Присоединяйся. Там есть танцовщицы в мужских костюмах и в масках.
– Я подумаю. И куда пошел Максимилиан?
– Вон туда, - шотландец указал в сторону, противоположную площади Банки.
– Один?
– Нет, с дамой.
Француз оглянулся по сторонам и обнаружил пятерых французских солдат, которые организованно следовали по какому-то делу.
– Вы-то мне и нужны, - обратился он к старшему.
– Мы должны дежурить у собора, чтобы не было беспорядков, - ответил тот.
– Вернетесь и продолжите, - француз ссыпал в ладонь солдату ручеек мелких монеток.
– Чего изволите, Ваша милость?
– спросил солдат.
– Надо срочно найти одного человека. Он свернул вот туда.
Де Вьенн коротко описал Максимилиана и Фредерика, а Маккинли добавил про даму. Описание дамы показалось де Вьенну знакомым, но голова была занята другими мыслями.
Солдаты рассудили, что если кто направил стопы от моря к дворцу дожа и свернул у собора Сан-Лоренцо, то он обратно к морю не повернет, а пойдет дальше вверх к городской стене, но в ворота выходить пешком не будет, для поездок за город рыцарь взял бы коня. Или дальше на юг хоть до городской стены, но там ничего интересного нет. Область поиска сузилась до четверти круга.
– Или они почему-то не захотели помолиться за Папу в соборе и пошли в церковь Святого Доната, - сказал Маккинли, - хотя чем им плох собор?
– У тебя карта с собой?
– спросил де Вьенн, - Наш экземпляр у Максимилиана.
–
– Слушай меня!
– скомандовал де Вьенн солдатам, - Прочесать бегом улицы отсюда до Порта-Сопрана и до южной стены. Кто найдет нашего друга, возвращайтесь к нам на площадь Сан-Донато перед церковью.
Не успели рыцари добраться до Сан-Донато, как со стороны церкви прогремел выстрел, многократно отражаясь от каменных стен. Через пару шагов оказалось, что по via San Donato спускалось необычно много народа.
Среди местной публики оказался и один отправленный на поиски солдат.
– Я его нашел! Он только что фехтовал с каким-то рыцарем, а потом с той самой дамой зашел в ворота одного дома.
– Молодец! Чем закончился поединок? Кто стрелял?
– Кто-то выстрелил в того рыцаря, и он убежал. За ним погнался, вроде бы, оруженосец. Молодой дворянин, одетый похоже на вашего друга.
Де Вьенн, Маккинли и солдат подошли к арке одновременно с еще двумя солдатами, подбежавшими на выстрел со стороны ворот Порта Сопрана. У самой арки французы встретили Габриэля Морского Кота, который, вроде бы, пришел не один, а с не то матросами, не то корабельными солдатами.
– Рад Вас видеть!
– поздоровался де Вьенн.
– Взаимно!
– ответил Габриэль, но не смог скрыть отсутствие радости.
– Что тут было?
– Поединок двух отменных фехтовальщиков. Просто песнь песней на стали. Но какой-то негодяй ранил одного из них, выстрел слышали? На этом все и закончилось.
– Откройте именем короля!
– приказал де Вьенн, громко стуча.
Ворота довольно быстро открыл лично Максимилиан. Во дворе стоял, занимая половину свободного места, крытый двухколесный фургон, запряженный мулом. Рядом с фургоном в луже от утреннего дождя лежал труп. По одежде местный простолюдин, но не моряк. Заколот точным ударом в сердце, не прошло и получаса. Еще во дворе нашлась табуретка, а под ней скомканная накидка, измазанная в крови.
Французы зашли внутрь и закрыли ворота перед носом любопытного капитана.
– Что происходит, Максимилиан? Кто это? Кто его убил?
– начал де Вьенн.
– Парень вел этого мула, и во дворе его заколол убийца. Я это увидел, поэтому он атаковал и меня.
– Один?
– Да.
– И кто победил?
– Никто, - нахмурился Максимилиан, - Не боли у меня нога, я бы ему преподал урок.
Предсказуемый ответ. Все неудачи фехтовальщики традиционно списывали на какую-нибудь больную часть тела. Чаще всего доставалось голове, потому что похмелье, и животу, потому что бурчит. Хромой мог невозбранно винить во всем несчастную ногу.