Все двадцать семь часов!
Шрифт:
— И что тогда ты делаешь здесь?
— Ищу туалет. Тут такие лабиринты, что запутаться можно. Уже пять минут плутаю.
Я прекрасно знала, что санузел в той стороне, куда мне нужно было, и поэтому решила рискнуть.
— А разве в гримерке нет туалета?
— Там бодуар… — протянула я новомодное слово на простонародный манер. — И мадам запрещает мне туда заходить.
Горничная улыбнулась и, как я ожидала, предложила общий туалет. Поблагодарив, я сбежала от нее быстрее ветра. Уже пять минут, как я должна смотреть
Тайный проход я нашла без проблем и, войдя в него, увидела чуть дальше, справа у стены, мужчину, который не знал, куда деть глаза.
Я притворилась, что его не заметила, и, протиснувшись мимо него, пошла дальше по проходу, поднялась по лестнице, преодолела небольшое расстояние и оказалась на месте. Наверное…
Внимательно осмотрев стену, я увидела два небольших закрытых отверстия. Отколупав затычки, я посмотрела в дырки.
А в комнате разворачивался настоящий спектакль. Макс стоял напротив Энтони Лагранта, который был… в панталонах и корсете?!
Не веря своим глазам, я еще сильнее вжалась в стену.
Как мне кажется, мужчины только недавно вошли. Видимо, шефа тоже что-то задержало.
— Подожди, красавчик, тебе еще рано раздеваться. Сначала мы поиграем, — сказал Макс странным писклявым голосом.
Что он с ним сделал? Как добился эффекта неузнаваемости?
— А мне с каждой минутой все больше и больше нравится замена Фелисити. Хорошо, во что будем играть?
— В плохого мальчика и хорошую девочку. Так что сядь на стул и закрой глаза, — проворковал Лагфорт.
Хмыкнув, Лагрант проделал предложенное: с удобством разместившись на широком стуле, закрыл глаза и даже заулыбался. В этот момент мой шеф не растерялся и накинул на него какую-то странную веревку синего цвета.
Я нахмурилась, совершенно сбитая с толку. У нас по планам было выведать информацию об убийствах. Чем тогда занят шеф?
А Макс в это время, закончив связывать своего конкурента, заклеил ему рот лентой и присел около него на корточки.
Лагрант открыл глаза и попытался встать.
— Не трудись. Подняться у тебя не получится. Мало того что я привязал тебя веревкой, сплетенной из волоса третрога, так еще и стул к полу прикрепил. Надежно, не сомневайся.
Видимо, Лагрант понял, что что-то происходит не так, и замычал сквозь липкую ленту.
— Сначала тебе лучше послушать меня, — продолжил Макс, не обращая внимания на попытки своего конкурента освободиться. — Вырваться из пут тебе не удастся. Поэтому игры отложим в сторону и попробуем поговорить по-хорошему.
Конкурент Лагфорта опять задергался на стуле и что-то гневно зашипел.
— Я сейчас задам вопрос и хочу услышать от тебя ответ. Имеешь ли ты отношение к убийствам, которые происходят сейчас в Альбионе и по всему материку?
Оторвав клейкую ленту, Лагфорт услышал ответ
— Ты кто такой….? Ты знаешь, что я с тобой сделаю, когда освобожусь?
— А ты так уверен, что освободишься?
Такая постановка вопроса заставила Лагранта замереть.
— Что, не рассматривал такой вариант? Люди, которые отвечают за твою безопасность, знают, что в этом месте и не такие крики слышатся. Сам знаешь свои извращенные пристрастия. А вдруг ты нечаянно не вынесешь счастья любовных игр. Тогда мало того что умрешь, так еще и весь город узнает, как и где.
Лагрант сидел весь белый как мел, а мне было не по себе. Неужели Макс может убить конкурента?
— Ты знаешь, что я один из баронов? За нами всегда присматривает охрана, и если, не дай бог, что со мной случится, то тебя найдут и прикончат, а твою родню вырежут до пятого колена.
— Это всем известно. Но ты не принимаешь во внимание много факторов. А что, если тебя найдут не мертвым, но не дееспособным?
— Это ничего не изменит.
— Изменит, поскольку ты не знаешь, кто я. В любом случае я готов рискнуть. Так что, будем разговаривать по-хорошему?
— …..!
— Что ж, — разочарованно вздохнул Макс, поднимаясь с корточек. — Значит, по-плохому.
И, не вступая больше в диалог, целенаправленно двинулся к столу, на котором стоял большой саквояж. Открыв его, шеф достал какие-то странного вида щипцы, лопатку и другой инструментарий. Но самое странное, среди всех этих вещей была плетка Радона, используемая в Альбионе при наказании преступников. Боже… Страшно даже представить, что шеф собрался делать.
Я слушала эту ругань уже второй час и не видела смысла во всем происходящем. Хотя нет, вернее, я не понимала шефа. То, что нам нужно было, он выяснил в самом начале, задав прямой вопрос:
— Меня интересует вот что. По твоему ли приказу кто-то убивает женщин в этом городе?
Конкурент Макса рассмеялся:
— Ты что, издеваешься? На кой черт мне нужно каких-то баб истреблять? Я что, не в себе?
— Но это же прекрасная возможность подставить Лагфорта!
— Да ладно… Есть масса других способов его поприжать. Его песенка на финансовой арене уже спета. Да и к тому же вырезать всех женщин, с которыми спал Лагфорт, — это уже геноцид. — И, сказав это, Лагрант заржал.
«Зря он так», — сразу поняла я.
— Надо же, не врет, — как бы сам себе пробормотал мой шеф и уже громче добавил: — Что ж, раз ответ на свой вопрос я получила… то мы продолжим. Как ты собираешься убрать Лагфорта с финансовой арены?
Вот с этого все и началось. Уже через полчаса различных пыток я сползла по стене вниз и, присев на корточки и подперев подбородок, стала ждать. Из помещения доносился грохот, какие-то звуки, ругань и повторяющиеся вопросы Макса о планах и бизнесе конкурента.