Все и побыстрее
Шрифт:
— Мистером Айвари! — Кристал не могла скрыть удивления.
— Да, Куртом Айвари.
— Курт здесь?
— Да. Разве вы не знаете, что он специально прилетел из Лос-Анджелеса, чтобы встретиться с нами? Вы еще не виделись с мужем вашей сестры?
— Вы знаете о нашем родстве? Я считала, что об этом никому не известно.
— Почему это вас удивляет, миссис Талботт? Я просто обязан знать все о человеке, которому я доверю такое важное дело.
Кристал услышала треск, и одновременно острая боль пронзила ее руку. Она раскрыла ладонь и обнаружила, что раздавила бокал из-под шампанского. Кусочки стекла врезались в кожу. Она стряхнула их
Срывающимся голосом она заверила окружающих, что с ней все в порядке. Принесли новый бокал шампанского, и она залпом осушила его.
— Так на чем мы остановились? — спросила она китайца.
— Ах да, я хотел обсудить с двумя крупнейшими специалистами в области строительства, какие опоры лучше использовать в нашем проекте.
— Я совершеннейший профан в этом деле, — ответила Кристал, приказав себе улыбнуться, — но гидравлика — конек моего мужа.
— Отлично. Мы отклонили концепцию решения этой проблемы компании «Бетчель и Флер» и сейчас все надежды возлагаем на мистера Айвари и мистера Талботта. Мы очень рады, что здесь у нас не будет никаких проблем.
— Проблем?
— Вы же одна семья. — Золотые зубы сверкнули в улыбке. — Какая бы компания ни занялась строительством нашей дамбы, «Мак-Ни — Айвари» или «Талботт», со стороны другой компании не будет никаких обид, а возможно, мы договоримся о создании совместного предприятия.
Кристал через силу улыбнулась. Она поставила бокал на поднос и взяла другой.
Обычно на приемах Кристал ограничивалась одним бокалом шампанского. На этот раз прекрасный «Дом Периньон» не оказал на нее никакого действия — голова ее оставалась абсолютно ясной. Если бы это было не так, разве она смогла бы говорить столь продолжительное время о китайско-американских отношениях? Кристал снова украдкой оглядела зал, заметив краешком глаза, что Курт беседует с двумя представителями китайской делегации. Она взяла новый бокал шампанского, сейчас уже потеряв им счет, и пустилась в пространные разглагольствования о деятельности генерала Чан Кай-Ши, со знанием дела называя его просто Гисмо. Глава делегации сиял золотой улыбкой.
Кристал была наверху блаженства. Голова работала быстро, глаза подмечали мельчайшие детали. Если бы она была пьяна, то, безусловно, сделалась бы агрессивной и шумной, как это обычно бывало с отцом. Нет, она ничуть не пьяна, просто у нее хорошее настроение. Вокруг текла неторопливая беседа, то стихая, то разгораясь вновь, словно кто-то невидимый поворачивал ручку радиоприемника то вправо, то влево. Мужчины говорили о делах, женщины о детях и слугах, совсем как в хорошей грузинской компании.
Хозяин и его жена, оба невысокого роста, отвешивая низкие поклоны, пригласили собравшихся к столу. В целях безопасности Кристал решила не пробовать тухлые яйца, сушеных червей, поджаренных змей, морских ежей и прочие деликатесы китайской кухни и осталась в гостиной. У окна она заметила Курта. С независимым видом и неизбежной ухмылкой на губах, что делало его таким привлекательным в глазах многих женщин, он стоял, прислонившись к оконной раме. «Возможно, он и женился на Гоноре, — подумала Кристал, — но наверняка она несчастна с ним».
Кристал глубоко втянула в себя воздух, облизала пересохшие губы и, раздвигая толпу гостей, направляющихся в столовую, подошла к Курту.
— За
«Может быть, эта его вечная ухмылка и действует на Имоджин возбуждающе, — подумала Кристал, — но мне она отвратительна, и я сотру ее с его наглой рожи!» Белки его глаз цвета топаза были красными. «Да он пьян», — решила Кристал и обрадовалась, что сама она ни в одном глазу.
— Как ты здесь оказался? — требовательно спросила она.
— Получил приглашение, — ответил Курт, делая глоток из бокала. — А где же твой глубокоуважаемый супруг?
— Ты не имеешь никакого права приезжать в Сан-Франциско, — сказала Кристал, игнорируя его вопрос.
— О? — Курт поднял брови. — Ты собираешься подать на меня в суд?
— После того, что ты сделал с бедной Гонорой…
— Не смей произносить ее имя, — прервал Курт разошедшуюся Кристал.
— Она моя сестра, — Кристал повысила голос.
— В это просто невозможно поверить, — ответил Курт, ставя на поднос пустой бокал.
— Тебя мало убить за твой поступок!
На них стали оглядываться.
— Твои угрозы похожи на упреки дешевой проститутки, — заметил Курт с кривой усмешкой.
Кристал была вне себя от ярости.
— Проститутки? — взвизгнула она. — Ты называешь проституткой мою сестру?
Курт распахнул стеклянную дверь и, схватив Кристал за руку, вытащил ее наружу. Они оказались на террасе, окруженной горшками с секвойей. Холодный воздух неприятно коснулся ее обнаженных плеч, по телу поползли мурашки. Ночь была ясной, в небе сияла полная луна. Кристал чувствовала себя сильной, уверенной и спокойной. Ей вовсе не нужна поддержка человека, который так поступил с Гонорой. Она выдернула руку и в упор посмотрела на этого негодяя, сделавшего ребенка ее сестре.
— Ты зверь! — закричала она. — От одной мысли, что бедная Гонора…
— Я уже предупреждал тебя, чтобы ты не произносила имя моей жены!
— Ты украл у меня обеих сестер. — Перед глазами Кристал встали темноглазая нежная Гонора, неизменная подруга ее детских игр, и худенькая, маленькая Джоселин, которая вдруг стала ей очень дорога.
— Мои сестры — это все, что у меня осталось… — Кристал всхлипнула, но постаралась сдержать рыдания. Сейчас она сама верила в то, что говорила, все остальное отошло на задний план. Вечно пьяный отец, старый муж, маленький сын — все они мужчины, а ей нужны были ее сестры, без которых, как ей сейчас казалось, она потеряет смысл своей жизни. Слезы потоком хлынули из глаз Кристал.
Ей стало жалко себя. Внезапно жалость перешла в лютую ненависть к стоящему перед ней мужчине, с его сильным телом, крепкими руками, смеющимися глазами и ненавистной усмешкой на губах.
Повинуясь порыву, Кристал размахнулась и что было силы ударила Курта по щеке. Ненависть сменилась безудержной радостью, и ей захотелось ударить его снова. В ушах Кристал зашумело, и она, действуя своим обручальным кольцом с большим изумрудом, как кастетом, нанесла ему удар в левый глаз.
— Сука! — Курт схватил ее за руки. Некоторое время оба стояли неподвижно, переводя дыхание. Тусклый свет, льющийся из окна, падал на залитое кровью лицо Курта. Вид его крови возбудил Кристал, и она дернулась, чтобы ударить его еще раз, но Курт крепко держал ее руки. Она изогнулась, ее зубы скользнули по подбородку Курта. Он отпрянул назад, и Кристал сделала новый выпад, пытаясь дотянуться до него. Ее высокие каблуки скользили по мокрой траве, мешая ей приблизиться к нему.