Всё или ничего...
Шрифт:
До десяти часов вечера мы писали текст песни. Когда мы, уставшие и с хриплыми от ругани голосами, вышли из комнаты, на студии уже никого не осталось. Девушка на ресепшене пожелала приятной ночи.
— Тебя домой подбросить? — Леван посмотрел на затянувшееся небо, а потом на меня, одетую в лёгкую кофту и джинсовые бриджи.
— Было бы не плохо, — ответила я, — Мне кажется, я не успею дойти домой, потому что начнётся дождь.
Леван подбросил меня домой, пожелал спокойно ночи и уехал. А я поднялась к квартире. И снова по уже привычному сценарию:
Но эта ночь выдалась не слишком спокойно. Я уже заснула, как меня разбудил звонок сотового. Посмотрев на часы, я увидела время 02:48.
— Да, слушаю, — я ответила на звонок, падая на подушку.
— Адель, у меня идея.
— Кто это?
— Леван Горозия, — нетерпеливо ответили мне, — Ты номер не сохранила что ли?
— Блин, Лёв, три часа ночи, — я зевнула, — Ты чего не спишь?
— У меня новая идея для куплета… Вот, послушай, что я тут набросал.
Парень зашуршал бумагой, а потом прочитал мне новую вариацию куплета. Сначала я слушала вполуха, желая побыстрее заснуть, но потом, когда сон прошёл, я втянулась в процесс. Я нашла у себя листы с текстом, которые мы распечатали, и стала исправлять у себя слова.
Пока парень рассказывал мне о том, какую тональность хочет подобрать для песни, я пошла на кухню, где включила греться чайник. Проснувшийся от шума, Умка прилете ко мне на кухню.
— Адель. Не спит. Спать. Ночь.
— Это что у тебя там? — удивился Леван, прервав свой рассказ.
— Попугай мой, — ответила я, выключая закипевший чайник, — Слушай, а что если вон то вот слово заменить на…
И наша работа снова закипела. Поставив перед собой кофе, я, с ручкой в одной руке и телефоном в другой, исправляла слова текста.
Попрощавшись друг с другом где-то в районе шести утра, мы договорились встретиться на лейбле. Я завалилась в постель и уснула. В восемь зазвенел будильник и я, не выспавшаяся, встала с постели.
Напугав себя в ванной комнате, когда взглянула в зеркало, я быстро собралась и уже через сорок минут ехала на скейте по улице в сторону лейбла. Ночью был дождь, поэтому пахло мокрым асфальтом, а иногда встречались лужи.
Приехав к зданию, я оставила доску под вешалками и спросила у девушки за стойкой, пришёл ли Леван. Его ещё не было, поэтому я пошла в столовую и заварила себе крепкий кофе, чтобы немного взбодриться.
L’One пришёл через десять минут. Поздоровавшись со мной, он подошёл к чайнику и налил себе не менее крепкий кофе, чем у меня. Быстро допив горячий напиток, мы пошли к битмейкеру Горозии, у которого он всегда записывался.
Познакомив меня с Кириллом, Леван дал окончательный текст трека парню и мы стали объяснять, что хотим увидеть в конце.
Обсуждение и подбор мелодии затянулись, а мне в голову пришла мелодия. Остановив спор, я напела парням припев.
— Так, Адель, в кабинку. Кирилл, понял, что нам примерно требуется? — Леван сел рядом с битмейкером, толкнув меня в спину, подталкивая в сторону второй двери.
Спустя полчаса
И снова я осознала, что писать треки тяжелее, чем сниматься в клипах.
На запись моего припева ушло почти пять часов, которые сопровождались моими психами, неудачными попытками и сменой мелодии, которая менялась каждые десять минут, потому что прежняя мелодия не нравилась или мне, или Левану.
Кирилл, наверное, решил, что мы с Горозией сами не знаем, что делаем. Но он терпеливо изменял все тональности и прочее по нашему желанию.
— Всё, мне нравится этот результат, — сказал Леван, показав мне пальцами, чтобы я вышла из кабинки.
В ней вообще ничего не было слышно из посторонних звуков, только музыку в наушниках.
Мне дали послушать две записи: на одной был мой голос без музыки, а на второй уже с мелодией. Мне тоже понравилось всё, но запись нужно было прервать. Левану нужно было на какое-то интервью, поэтому я попрощалась с ним и битмейкером и поехала домой.
Завтра начнём записывать куплеты. Буду верить, что это займёт меньше времени, так как Леван уже записывал треки и ему это будет легче, чем мне.
========== Кошечек дразнить нельзя… ==========
— Всё, ребят, поздравляю, — Кирилл дал мне диск с только что сведённым треком, — Ваша песня готова.
— Спасибо, Кирюх, — Леван пожал руку битмейкеру, - Ты, как всегда, отлично поработал.
— Надеюсь, что мы ещё увидимся, — улыбнулся мне Кирилл.
— Я тоже была рада поработать с тобой, — ответила я, сжимая в руках диск.
Когда мы с Лёвой вышли из записывающей кабинки, я засмеялась и поцеловала парня в щёку. Тот с улыбкой обнял меня.
— Поздравляю с первым треком, — произнёс рэпер, — Хоть совместный, но всё же…
— Господи, да, я бы без твоих советов не справилась, — сказала я, — Точнее, без твоих пинков.
Мы засмеялись и направились в кабинет к Тимати. И уже через десять минут, в кабинет начальника, входили Пашу и Виктор Абрамов. Пока L’One рассказывал мужчина о смысле трека, я нервно теребила браслет на руке. Знаете, когда ты слушаешь песню вместе с битмейкером и тем, с кем ты её записывал — это одно, а когда трек будут слушать такие высокопоставленные люди — совсем другое.
Тимур вставил диск в дисковод, а Горозия сел рядом со мной, ободряюще улыбнувшись. Заиграли первые ноты трека, а потом мой голос начал петь куплет. Абрамов и Пашу переглянулись, но продолжили слушать песню.
Те три минуты, которые длилось прослушивание, показались для меня вечностью. Мой голос, который лился из колонок, казался мне каким-то неестественным и фальшивым, но запись не останавливали, а продолжали слушать.
— Мне нравится, — Тимур Ильдарович выключил песню, когда она заиграла на повторе, — У вас на запись ушло… четыре дня?