Всё как в жизни
Шрифт:
Геннадий тихонько кашлянул. Никакой реакции! Он взял со стола карандаш и начал стучать. Врач, не поднимая головы, нервно заскрипел пером. Тогда Полосатов наклонился, засунул пальцы в рот и оглушительно свистнул. Врач сломал ручку, выхватил из стакана новую и продолжал лихорадочно писать.
— Доктор, у меня…
— Только ничего не говорите, — он протестующе замахал рукой.
— Но…
— Никаких но!
Больной пожал плечами и стал раздеваться. Вынырнув на мгновение из вороха бумаг, врач порывисто сунул
— Ага! — понял Полосатов.
Он несколько раз приложил к груди фонендоскоп и прослушал сердце. Потом лег на топчан и прощупал желудок. В зеркальце осмотрел язык. Оделся.
Врач протянул карточку.
— Заполните!
Геннадий заполнил. Врач подал толстый справочник.
— Поставьте диагноз.
Полосатов полистал книгу, познакомился с десятком болезней и выбрал гастрит, все признаки которого, как показалось, были у него налицо.
— Мне, наверное, нельзя есть жирное мясо?
Всем видом эскулап дал понять, что устал от общения с больным. Порывшись в столе, он протянул чистый бланк рецепта.
— Теперь выпишите рецепт.
— Что? Я сам?
Врач укоризненно посмотрел на больного.
— Вы же видите, что я занят. Чем возмущаться, помогли бы лучше. Вот вам лист бумаги. Выведите среднюю температуру вот этих больных, нарисуйте диаграмму их самочувствия, постройте график настроения за декаду.
— А это очень нужно? — заколебался Геннадий.
— Очень! — врач с надеждой посмотрел на него.
— Ну если очень…
Полосатов сел рядом и стал писать. Они трудились в поте лица, но вскоре стало ясно, что и вдвоем им не справиться.
— Следующий! — закричали они в один голос.
КИТЫ И ДИРЕКТОР
Однажды во время отпуска, путешествуя на теплоходе по морю, инженер Сиропов увидел стадо китов-горбачей. Следя за их крутыми лоснящимися спинами, хвостами величиной чуть ли не с парус, он подумал:
«Вот животные, которые остались для нас пока непостижимыми. Какой объект для научного изучения!»
Вернувшись домой в приморский город, Сиропов занялся изучением горбачей. Он записывал в гидрофон издаваемые китами звуки: скрипы, трели, свисты и при помощи ЭВМ пытался их расшифровать.
Через год ему удалось войти с китами в языковый контакт. Они отлично понимали друг друга. Возникла мысль использовать этих сообразительных млекопитающих для практических целей. Не откладывая, инженер обратился к директору местного рыболовецкого предприятия.
— Товарищ директор, есть возможность использовать на путине горбачей!
— Каких горбачей, — переспросил директор, — шабашников?
— Не шабашников, а китов, — уточнил
— Да, но киты не предусмотрены штатным расписанием и им же нужно платить зарплату.
— Ничего не нужно.
— Так что же, они будут работать просто так, за красивые китовые глазки?
— Просто так. Киты согласны нам помочь. Они будут отыскивать и показывать нам рыбные банки.
— Допустим, а кто у них главный?
— М-м-м, наверное вожак.
— А-а-а, начальник, значит.
— Ну хорошо, пусть по-вашему, по-людски — начальник, — согласился Сиропов, разговаривая уже как бы за кита и чуть ли не переходя на свисты и трели.
Глаза директора приняли осмысленное выражение:
— А если начальник, то должны быть замы, главный горбач, кадровик, секретарша…
Инженер начал терять терпение.
— Ну хорошо, пусть будут замы и прочие…
— А как с отчетностью? Сведения за декаду, за квартал?
— Никакой отчетности, просто показывают и все.
Директор не спеша открыл на окнах шторы и мрачно оглядел морские дали.
— А вы думали, к чему приведет вся эта затея? Если киты будут показывать рыбные банки, то увеличится улов рыбы.
— Именно так, — обрадовался Сиропов.
— Да, но тогда нужно наращивать мощности предприятия, выбивать финансирование, доставать дефицитное оборудование.
Директор резко задернул шторы на окнах.
— А кому это нужно? Вашим китам, да? Ваши киты с жиру бесятся, а у меня масса других неотложных дел.
— Я вас не понимаю, — растерянно произнес инженер.
— Вот когда сядете в мое кресло, тогда поймете, — закончил руководитель.
Вскоре директора перевели с повышением на другую работу и Сиропову, по стечению обстоятельств, пришлось занять его насиженное кресло.
«Прежде всего займусь китами», — твердо решил Сиропов.
Однако приближался конец квартала и ему пришлось срочно проводить совещание по планированию аврала. Три месяца ушло на подготовку банкета по случаю двадцатилетия первого банкета на предприятии. Около года он увольнял бездельника — судового механика Пикассова и никак не мог уволить. Чуть не уволился сам, так как это было проще. Потом Сиропов куда-то уезжал, кому-то звонил, что-то согласовывал…
Так в хлопотах незаметно прошло десять лет. За это время он потучнел, поседел. Исчез прежний блеск в его глазах.
Как-то в обеденный перерыв к нему ворвался молодой человек с горящим взором и непокорным вихром на голове.
— Я научный работник, — отрекомендовался он, поглядывая в незакрытую дверь на секретаршу. — И у меня есть идея использовать горбачей.
— Горбачей? Каких это? — переспросил Сиропов, помешивая ложечкой чай. — Шабашников?
СВЕРХЗАДАЧА